Двуглавый Змей (СИ)

— Судя по всему, этих самых виртохвостов было довольно много, тогда почему послали всего шестерых? Бред. — Возмутилась волшебница.
— Ну, Тиа сказала, что остальные охотники тоже пойдут. Наверное, хотели уничтожить всех разом. — Предположил охотник, поправив распоротый жилет. — Виртохвосты обычно не живут большими стаями, сама знаешь, но те, на которых пошли мы, судя по всему, были исключением… Очень, очень большим исключением…
Лицо охотника омрачила тень.
На улице стояла поздняя ночь. Ламлис вернулся в город ещё рано днём, но он решил проводить Тордрака, который направился к брату, проведать, как он. Наёмник же, попрощавшись с ним, молча зашёл в Миране, молча оставил драгоценный кувшин и молча ушёл. Гулял. Долго. Умылся в общей бане, стоящей на самом отшибе, где почувствовал сильное головокружение. Списав всё на жар, поскорее избавился от слоя грязи и покинул здание, будучи погружённым в свои мысли. И вновь гулял по городу, по грязным, узким, вымощенным булыжником улочкам, не замечая, куда идёт и где уже был. Так и прогулял весь день, до самого вечера, не находя себе места. Без причины, полностью погружённый в свои мысли. Думал. Долго.
— Неужели их настолько было много? — Ещё больше, но как–то странно, удивилась Мирана. — Я видела твою ногу, это было тяжело, да? Прости меня, птенчик, я не думала, что всё так получиться…
— Гм, всё хорошо. Да, их было много, — сдержанно кивнул наёмник, — в районе двадцати.
— Пекло, да где же это видано? И вы решили исполнить этот самоубийственный план этого эльфа… Ладно неотёсанный дварф и маг–недоучка, но ты то куда, дорогуша? Не отвечай, только хуже сделаешь. — Девушка откинулась на спинку стула, с интересом и мнимым укором разглядывая наёмника. — Главное, что ты жив и цел… По большей части. Что случилось дальше?
Пепельноволосый мечник молчал, смотря в одну точку своими горящими, оранжево–рубиновыми глазами. Мирана сидела, не нарушая тишину и терпеливо ждала, когда собеседник соберётся с мыслями. Наконец, прозвучал ответ. Ответ, который она не ожидала.
— Гм, а дальше была… Стрела.
— Стрела? — Подняв бровь, переспросила она. — Не понимаю…
Ламлис лежал, чувствую горячее дыхание виртохвоста. Его глаза–щёлочки, казалось, самодовольно смотрели прямо в душу наёмника, пожирая её взглядом. Крики Фараэля и Тордрака, рык виртохвостов, грохот и шипение пламени — все окружающие звуки ушли на второй план, не достигая ушей охотника. Почему–то именно это момент длился до невыносимого долго, тянувшись для наёмника вечность. «Пекло, и ради этого… — наёмник начинал нервничать, оглядываясь по сторонам и ища помощи. Не найдя её не со стороны эльфа, не со стороны Тордрака, шумно выдохнул, прикрыл глаза. — Не думал, что умру так скоро… Будь ты проклята, Шантил, о чём ты вообще думала?»
Своеобразный вакуумный пузырь, в котором находились охотник и монстр, неожиданно лопнул. Резкий свист стрелы, летящий в их сторону врезался в уши Ламлиса, заставив того непроизвольно съёжиться. Всё произошло очень быстро, настолько, что никто со стороны бы этого и не заметил — выпущенная кем–то стрела с противным звуком врезалась в глаз монстра, взорвавшись фонтаном крови и белка. Виртохвост заревел, забился, чуть не раздавив наёмника, и отскочил в сторону, бешено маша обрубком всё ещё кровоточащего хвоста. Ламлис моментально открыл глаза, вдохнув, быстро отскочил, сделав кувырок через спину и сразу же отпрыгнул в сторону, не отрывая глаз от монстра. Стоило ему опереться на сломанную ногу, как та тут же подвела — он попытался встать, но не смог, завалившись на одно колено. Резким движением смахнул пепельные волосы, замешкавшись. Проследил взглядом траекторию полёта стрелы. Нашёл ту, кого искал.
Пепельноволосая эльфийка стояла на самом краю ущелья и тяжело дышала, обеспокоенным взглядом смотря на Ламлиса. Мгновение, и она отошла, вскинув лук и положив стрелу на тетиву. Ещё одно мгновение и ещё один выстрел — стрела врезалась в землю, отпугнув одного из виртохвостов от Тордрака. Стоило наёмнику бросить взгляд на друга, а после повернуться вновь, как эльфийка уже исчезла, скрывшись за камнями. По ущелью пронёсся воинственный крик — вторая эльфийка, с копьём наперевес прыгнула сверху на одного из монстров, врезаясь ему в шею. Копьё не обломалось, выдержав вес девушки, и наконечник всё же проткнул чёрствую чешую твари. Увидев всё это, Тордрак попытался помочь, но тут же почувствовал, как Сиандэль, подскочив, бесцеремонно схватил его за плечо, а после оттолкнул в сторону, уводя от одного из виртохвостов. Под крики «Уйди с дороги, дварф!» Тордрак упал, прокатился, вспахивая землю, и, охая, врезался в ноги Фараэля, ошеломлённо осматриваясь по сторонам.
 
Над Ламлисом пронёсся некто — ещё один эльф, которого он не знал. Потом ещё один и ещё. В «бесхвостого» виртохвоста врезалось два копья, прижав его к земле, как однажды он прижимал наёмника. Гад заревел, вырвался, и, пытаясь отойти, встал на задние лапы, но вновь был прибит, теперь уже к стенке — один быстрый удар в открытую пасть, и виртохвост упал ничком. Смуглая эльфийка тем временем отпрыгнула от раненного в шею виртохвоста, сделала ещё один ловкий скачок, в полёте раскручивая над головой копьё и не глядя, ударом сбоку распорола ногу ещё одной твари, стоящей рядом с ней и Сиандэлем. Тут уже подключился и сам Сиандэль, вонзив своё копьё в брюхо монстра. Тот заревел, как и собрат, широко раскрыл пасть и сбил одного из эльфов ударом хвоста. Парень, попытавшийся им помочь, упал, откатившись назад и застонал, держась за ключицу.
Виртохвост взмахнул когтистой лапой, разломав копьё Синадэля и зарычал, поддавшись вперёд. Ещё одна стрела появилась буквально из воздуха, врезалась в морду твари, но так и не пробила чешую. Монстр отвернулся, закрыв глаза, и, прильнув к земле, развернулся, пытаясь сбить Синдаэля с ног. Тот ловко прыгнул, уйдя от атаки. Тварь, увидев это, ещё раз развернулась, и, в попытке сбежать, рванула в сторону, где была встречена растрёпанной, вспотевшей и очень, очень злой Тией. Копьё вонзилось в один из суставов, заставив монстра завыть, а следующий удар кинжалом прервал его мучения — лезвие вошло глубоко в голову через, легко проткнув глаз гада.
Поднялся ветер, с шумом захлопнув окно. Ламлис повернулся в сторону, рассматривая мрачное, затянутое плотными тучами небо. На земле, словно в зеркале, был такой–же плотный туман, застилавший поверхность земли. Где–то на террасе дома волшебницы скреблась собака — наёмник отчётливо слышал, как псина точила ногти об тёмное дерево. Раздался скулёж и звук исчез. Ламлис повернулся обратно.
— Откуда у этих дикарей стальное оружие? Копья и кинжалы — вот это вот всё? — Волшебница, отпив с небольшой чашки ароматный кофе, всё же задала вопрос, на который Ламлис не знал ответа.
— Гм, понятия не имею. Наверное, забрали у попавшихся им авантюристов, — предположил наёмник, — копьё и кинжалы самый лучший выбор для них, учитывая, что фехтованию эльфов никто не учил.
— Пф, и вправду. Извини, продолжай, пожалуйста.
Поднялся ветер и ущелье вновь заполонил свист. Раздался свирепый рык виртохвоста, потом — продолжительное шипение. И, наконец, звук исчез. Оставшиеся два виртохвоста отступали, шипя и выгибая плоские, покрытые толстой чешуёй и шипами, спины. Им оставалось недолго — бежать было некуда. Каменные, потрескавшиеся и в некоторых местах осыпавшиеся стены ущелья тяжело давили на них, угрожающе нависая над головами. Эльфы загоняли их, словно в капкан, к самому краю, где монстров поджидали костлявые и цепкие руки смерти. Руки, чьи пальцы были острей любых когтей.
— Мои стрелы не пробивают их чешую, а при таком ветре выцеливать глаза бесполезно. — Рядом с Ламлисом, бесшумно и мягко, как очень ловкая кошка, приземлилась Ринн. — Ты как, не ранен?
Наёмник молча кивнул. Повернулся в её сторону, осмотрел. Одежда эльфийки была сильно растрёпана, а в некоторых местах и вовсе порвалась, обнажая бледную кожу. Но, на удивление, (точнее, не на удивление), по ней не было видно, чтобы она была сильно запыхавшейся — ни тяжёлого дыхания, ни выступающих капель пота.