Камни Рун (СИ)

  
Глава 21. Граф Ронтор
 
Неро сидел в своем любимом кресле и сосредоточенно смотрел на свиток, что лежал перед ним на невысоком чайном столике. Впрочем, столик был чайным только по названию: в доме Красного Трибунального Истигатора заваривали чай, только если здесь появлялся его заклятый друг Осиор. Все прочие посетители, как и сам хозяин дома, предпочитали или красное гоунское, или молодое розовое вино, привезенное с восточного континента, если для рубиново-красного южного напитка было слишком рано.
Свиток сей представлял для Неро превеликую ценность. Он олицетворял все стремления и амбиции Трибунального Истигатора за последние десятилетия, все его чаяния, отражал суть всех сплетенных Неро интриг и принятых решений. Особенно, решений за последние пять лет. Это был документ. Пусть и торжественно оформленный, но довольно сухой в своей сути. Таких документов имперская канцелярия плодила если не сотню, то с десяток в неделю — точно. Не по содержанию, конечно же, но — по духу.
Перед Неро лежала бумага, которая делала его имперским дворянином, жаловала ему наследственный титул, земли и ставила на одну ступень с прочими аристократами Дагерии. Согласно тексту, аккуратно выведенному имперским писарем, имя ему теперь — граф Неро Ронтор, а основателем его рода, кроме самого Неро, значился и имперский регент, Саин Торлорн.
Это не делало Неро прямым вассалом, отнюдь — по бумагам он был самостоятелен, самодостаточен и вполне автономен в рамках своих новых владений, что даровал ему престол. Но, конечно, вторая часть фамилии всегда будет указывать на то, кому обязан молодой род Ронторов своим существованием.
Неро был несколько обескуражен и… опустошен. Такое всегда с ним случалось. Каждый раз, когда он достигал поставленной цели — а достигал он их всегда, рано или поздно — вместо ликования и чувства удовлетворения, на него наваливалась всеобъемлющая пустота. Нет, в момент, когда Саин, в присутствии всех этих спесивых дворянчиков, объявил, что жалует ему, Трибунальному Истигатору Неро графский титул, надел и право передавать все это по наследству, внутри он был охвачен злорадной эйфорией. Он сумел сломить сословные условности, он стал первым среди достойных — магом, который получил дворянский титул за свою службу дагерийскому государству. Он сделал первый шаг к широкой автономии магов.
Конечно, Третьей Войны не избежать, это понимали все: и Неро, и Саин, и те дворяне, что хмуро сверлили его спину своими взглядами, пока он принимал от имперского регента свой титул и соответствующие документы, закрепляющие его права и статус. Но это будет потом, сильно позже. Сейчас же он, Неро, взмыл так высоко, как никому и не снилось.
В рамках одной жизни он сделал карьеру внутри Круга, как талантливый боевой маг и истигатор, и тут же — стал первым в истории колдуном, который получил дворянский титул не вследствие узурпации власти, а по причине ее видоизменения.
И вот сейчас, вместо того, чтобы праздновать победу, праздновать новую жизнь и безбедное существование своих потомков, Неро мог только невидящим взглядом таращиться на свиток, погруженный в свои мысли. Оглушительная победа — ничего не значила. Ведь теперь у него должны быть новые цели, новые задачи, новые вершины. Дворянство и вывод магов из-под гнета Устава — пройденный этап.
Конечно, сейчас в Империи начнется полный хаос. Тот, кто был посметливее, начал заранее искать свободных молодых и не очень магов. Так сказать, чтобы сразу же ввести их в семью. Но таких было меньшинство. Основная масса дагерийской аристократии до последнего не верила, что Саин пойдет на столь отчаянный шаг, и заключит союз с теми, кто всегда хранил условный нейтралитет — с магами Круга.
Точнее, Круг был теперь пережитком прошлого, анахронизмом, место которому в выгребной яме истории. Он же, Неро, перевернул страницу летописей и, размашисто вписав с первых же строк свое имя, начал новую главу истории Западной Пресии. Впрочем, новшества быстро дойдут и до Восточного Круга. Может, не при жизни самого Неро, но перемены прокатятся по всей Пресии, после чего Круг и Устав перестанут существовать.
 
Сейчас же новоиспеченный граф Ронтор ждал. Пока прочие дворяне судорожно думают, как усилить свои семьи магами, пока договариваться с теми, кого они воспринимали не иначе, как обслугу, он, Неро, ждал. К нему не зарастет тропа, вокруг него и так стала собираться партия самых преданных последователей, а скоро он станет новой полноценной силой на политической арене. Браки будут заключаться только с одобрения Неро. Обучение одаренных детей аристократов — с его, Неро, повеления. Он оказался владельцем золотой жилы, магнатом, что сейчас будет широкой ладонью раздавать милости одним и душить — всех прочих. Потому что никто в магическом обществе не посмеет переходить дорогу Трибунальному Истигатору. Кем бы не считали Неро придворные, маги знали, что свой титул в Круге Неро получил, пролив реки крови и испепелив не один десяток преступников. Это для дряхлеющих и жирующих имперских аристократов он был непонятным выскочкой, а для магов — жестоким хищником, с которым определенно следует водить дружбу. Потому что противостоять Неро может в лучшем случае десяток человек на весь континент, а в Дагерийской Империи конкурентов у него и вовсе не осталось. Разбежались, как трусливые крысы.
Крысы… Виола все же добралась до Лаолисы. Эх! Прекрасная, умная, роковая женщина, сильнейшая волшебница, она выбрала не того. Осиор ей не пара — скорее, домашний питомец. Неро был уверен, что так, как Виола любила Осиора, можно любить коня или хорошую гончую, а противоестественность союза Истигатора и Архимага была для него очевидна. И что она нашла в нем? Да, раньше Осиор сиял, спору нет. Даже он, Неро, был ослеплен внутренним светом Осиора, чистотой его гнева, мощью его ярости. Но того Шестого Трибунального Истигатора Круга уж давно нет — сгинул в Табии, убит еретиком Малтором. А он, Неро, расправился с ним в один миг — без всякой для себя угрозы. Так на что был годен Осиор в таком случае?
Но нет, они снова вместе. В Акрильсере, сидят, смирно ждут, когда вашимшанцы соизволят забрать из-под их опеки Отавию Форлорн.
Неро знал, что Осиор слабак, а Виола — труслива. Но они оба не были глупцами. Он не мог позволить им действовать так, как заблагорассудится, он должен вмешаться. Последние донесения говорили, что Рей пошел по стопам своего наставника — получил мощную магическую травму и превратился в растение, тень человека. Не говорит, не двигается, лишь смотрит в одну точку и гадит под себя. Бесславный конец. В какой-то момент Неро вовсе надеялся, что сможет переманить паренька на свою сторону, даже проникся идеями Малтора на этот счет. Пусть Рей его и раздражал. Но, как говорится, жизнь все расставила по своим местам: ученик пошел по стопам учителя и даже превзошел его. И теперь Рей был ни на что не годен. Слаб, беспомощен, полностью зависим от своего наставника.
Осиор. Он должен его растоптать, уничтожить. Он слишком привязан к парню, это было очевидно из писем. Слишком с ним возится. Значит, Неро надо нанести очередной болезненный удар.
Он отдал этот приказ еще неделю назад — голуби, гонцы и курьеры доставят послание в кратчайшие сроки. И уже через три-четыре недели все будет кончено. Одним ударом — двух зайцев. Он избавится от последней Форлорн, ведь Неро не мог позволить вашимшанцам забрать девицу, иначе они мигом продадут ее Саину. Нет, допустить этого нельзя. А если получится — и с учеником Трибунального Истигатора тоже будет покончено. А потом он придумает, как еще навредить своему заклятому другу, как сделать так, чтобы Осиор, погруженный в бездну боли и отчаянья, склонил перед ним, Неро, голову.
Может, он даже даст ему вассальный титул. Все равно в прямом бою Осиор был ему не противник. Нет, Неро не мечтал убить его лично. Может, раньше гибель Шестого Трибунального Истигатора и казалась ему оправданной, но не сейчас, после его возвращения и последующего бегства из Шамограда. Неро уничтожит Осиора, растопчет, сломит остаток его воли. Он осквернит все, во что верил Осиор, заберет у него всех, кто ему дорог, устранит любую связь мага с прошлым. И когда Осиор, одинокий, брошенный и забытый всеми, предстанет перед Неро, он поцелует его руку. Он заставит истигатора проявить чудеса преданности, вынудит его раскаяться и показать такую любовь, на которую не способен ни один вассал по отношению к своему сюзерену. Даже собаки так не преданы своим хозяевам, как Осиор будет искать помощи и расположения Неро. И тогда, может быть, он раскинет свою длань над челом этого глупца, оставит подле себя, как трофей, как скотину, что держат из жалости. Вот какую судьбу он уготовил истигатору, вот какой конец ждет Осиора.