Я не Такой, или Очень злая любовь (СИ)

— Ладно. Тогда выбирайся сама, а я тем временем попробую объяснить тебе, почему притворялся Иваном.
Ева яростно взглянула на него, нагнулась и в следующий миг ее туфель полетел Марку в голову. Он увернулся.
— Я ничего не хочу слышать! — громко заорала она.
— Ну конечно, — мягко произнес он. — Может, попробуем поговорить?
— Собираешься получить удовольствие, еще и обсуждая мой позор? Ты поиздевался надо мной и тебе этого недостаточно?
Ева была в таком гневе, что принялась рвать на себе одежду, чтобы выбраться из западни.
Марк нашел это зрелище весьма забавным и эротичным, но ему стало жаль ее нежную кожу исцарапанную шипами.
— Пожалуйста, позволь мне помочь тебе, — попросил он.
— Нет! — категорично заявила Ева.
По ее руке сочилась кровь, которой был запачкан весь рукав. Марк психанул, залез в цветник, испытывая при этом не самые приятные ощущения. Вопреки ее протестам, он вырвал ее из колючей ловушки и понес к деревянной беседке.
Ева прикусила губу, чувствуя себя глупой и несносной. Она никогда не умела долго злиться или обижаться — легко вспыхивала, но так же легко и успокаивалась.
Она посмотрела на Марка и ее душа предательски затрепетала от его близости. Ну почему, он такой совершенно несносный тип? Выпустив пар, она была готова выслушать Марка.
Что если он раскаялся и хочет попросить прощения? Этот вариант не понравился Еве. Что ей от его извинений? Тысячу первый раз заставил плакать, а потом впервые, произнес эти свои никчемные извинения.
— Куда ты меня несешь? Опусти меня на землю, — потребовала Ева.
— Я собираюсь объяснить тебе, как мне стыдно, — ответил он.
Ева позволила ему отнести себя к деревянной беседке увитой жимолостью и усадить в плетеное кресло. Он присел рядом и коснулся ее лодыжки.
— Все ноги в глубоких царапинах, — с сожалением произнес он. — Нужно обработать раны.
Ева почувствовала, как его горячие пальцы ласково скользнули вверх по лодыжке. Она дернула ногой, желая избавиться от последствий его прикосновения.
Ее возмутила его забота.
— Эти раны заживут, чего не скажешь о моей гордости.
Марк опустил глаза. Ему было трудно признаться в своих чувствах сейчас, когда она слишком зла на него. Но у него не было выбора. Хотя он был уверен, что Ева обязательно простит его.
— Я не хотел обидеть тебя. Прости.
Ева нервно засопела, едва сдерживая в себе очередной поток брани. Марк вынужден был сразу приступить к самой волнительной части разговора, а слова совсем не шли с языка.
— Я понимаю, ты очень зла на меня. Но я зол на себя, даже больше чем ты. Я так низко опустился только потому, что отчаянно люблю тебя, Ева.
Ева изумленно уставилась на Марка. Он изучал ее с проницательной напряженностью. Нет. Он просто снова издевается над ней.
— Я не верю тебе, — отчеканила она, глядя ему в глаза. — Ты снова врешь, чокнутый придурок!
Он оскорбился.
— Вот поэтому, я и прикидывался другим человеком. Я знаю о твоем предвзятом отношении ко мне. Когда я был Иваном, ты доверяла мне и верила каждому моему слову.
— Получается, что я взяла и поверила Ивану — волку в овечьей шкуре. Значит я глупая, потому что верю людям. Даже сейчас, когда вообще никому верить нельзя. Так ты, что же проучить меня хотел? — спохватилась Ева, забыв о его признании.
— Да нет же! — рассердился Марк. — Я говорю, что сделал это, потому что иначе, мне было не подступиться к тебе. Мне хотелось доказать тебе, что на самом деле ты упрямо противишься своим чувствам ко мне.
— Ты отлично притворялся. Изображал из себя святошу и романтика, — язвительно отчитала его Ева. — Ты был именно таким, каким я хотела тебя видеть. Я хотела сказать, что всегда представляла тебя именно таким… — сбивчиво попыталась объяснить Ева.
— В том то и дело, что я был собой. Впервые в жизни, я никем не притворялся. Я люблю тебя, Котова! А ты любишь меня, но постоянно это отрицаешь. Отрицаешь даже после того, как сама в этом призналась.
Ева задумалась. Он был прав. Прав!
Одарив его полной сожаления улыбкой, она несмело спросила:
 
— Ты не обманываешь меня? Ты, правда, любишь меня?
— Я люблю тебя больше всего на свете.
Сказанное шепотом прогремело в ее сознании как гром среди ясного неба. Всю свою жизнь она мечтала услышать от Марка этих три до безобразия банальных, но таких важных слова. Она бы ни за что не поверила ему, если бы не три счастливых недели проведенных в компании Ивана.
Его глаза уверенно смотрели на нее.
— Однажды ты сказал мне, что я не достаточно хороша для тебя.
— На самом деле я считал, что это я недостоин тебя. Сирота и сын наркомана, что с меня было взять? — вздохнул Марк.
— Однажды ты оттолкнул меня, потому что я слишком сильно любила тебя… — начала Ева, но Марк перебил ее.
— Я оттолкнул тебя, потому что любил тебя не меньше. А потом бешено ревновал. Страдал. А когда ты смирилась, я переживал муки адовы. Знай, Котова, я не дам тебе развод. Даже не мечтай!
Тая от нежности, Ева взяла его за подбородок и взглянула в голубые глаза. Он больше не бояться быть собой. А это значило, что ее любимый Марк вернулся спустя столько лет скитаний!
— А я люблю тебя, Вяземский, и больше никогда не стану этого отрицать, — пообещала она.
Как зачарованная она смотрела на его чувственный рот, наклоняющийся к ней. Он приблизил свои губы к ее губам.
– Мы ведь научимся когда-нибудь ладить? — вдруг спросил он.
— Говорят, что противостояние это своего рода важный компонент любви, — успокоила его Ева.
— Тогда мы просто будем принадлежать друг другу, и спорить по любому поводу, — решил он.
— Мы научимся ладить, — хитро прищурила глаза Ева. — Говорят, что супружеская постель решает все конфликты не хуже третейского суда.
— Неужели это правда? — весело сверкнул глазами Марк.
— Поживём — увидим, — заметила Ева и страстно поцеловала мужа.