Носитель Тёмной души (СИ)

На минуту зал наполнила тишина, каждый из присутствующих размышлял о своём. Голос Менеланны зазвучал, как гром среди ясного неба, и говорила она уверенно, не боясь осуждения и расправы родни:
— Вы оба знаете, что эльфийская девушка, определившись с выбором возлюбленного, со своим согласием отдаёт ему своё обручальное кольцо, которое получает с рождением от мага клана. Отец, хоть Анариэль и поступила бесчестно по отношению к Валерию, я не осуждала её поступка, ведь каждая из нас вольна делать так, как велит сердце. Когда Валера и Миримэ покидали нашу долину, я подарила ему мифриловую кольчугу, что когда-то подарил мне ты, — принцесса смотрела на отца, не отводя взгляда, — С внутренней стороны кольчуги, я закрепила своё кольцо, сказав об этом только тёмной, и теперь Валера по праву считается моим избранником.
Нарамакил молча сверлил взглядом свою старшую дочь, он сильно её любил и оберегал, так же как и двух других дочерей, но сейчас боролся с желанием выгнать её из дома и лишить титула и фамилии. Он понимал, что если сделает это, то лишиться навсегда одной из дочерей! Но разум ему подсказывал, что если кто-нибудь узнает, что его дочь как-то связана с «носителем», их дом уничтожат. Всех до единого! И ему не было страшно за себя, он боялся за Лигмерил и Анариэль. Решив, что у него есть только один выбор, как поступить в сложившейся ситуации, он приказал слугам срочно позвать принцессу Анариэль и всех важнейших персон клана. Все эльфы знают с детства, что приказ правителя дома должен выполняться сразу же поэтому уже через пятнадцать минут тронный зал стал заполняться, и в первых рядах появилась принцесса Анариэль с недовольным взглядом, ведь на дворе ещё даже солнце не взошло. Однако никто ничего не успел спросить и сказать. На весь зал прогремел леденящий душу голос Нарамакила:
— Я Нарамакил, правитель дома «Восходящего солнца», первый сын правителя всех светлых эльфов, в присутствии своих верных подданных изгоняю из нашего клана принцессу Минеланну, — по всему залу пронесся ропот, но правитель продолжал, — С этого момента Минеланна лишается титула и всех привилегий, подобающих принцессе. — И посмотрев на свою старшую дочь, которая всё время, что он озвучивал приговор, стояла с каменным выражением лица, сказал уже непосредственно ей, — Ты должна покинуть дом в течение четырёх дней. С собой тебе разрешено взять только походную одежду и оружие. Как только ты покинешь дом, тебе будет запрещено возвращаться сюда под страхом смертной казни. С этого мгновения ты — изгнанница! — После того, как правитель озвучил приговор своей собственной дочери, он пошёл на выход из зала, в сторону своих покоев. Вслед за ним стали расходиться и все остальные эльфы, и лишь Минеланна, стояла не двигаясь, с горькой улыбкой на устах, а из глаз её текли слёзы…
ТРИКАРА…
Пролежав ещё немного времени, я понял, что уже пора вставать, а то так и опоздать недолго. Пытаясь вытащить руку из под Миримэ, я всё-таки её разбудил, и уже вместе с ней стал собираться в дорогу, ведь возвращаться суда мы не планировали, а сразу после дуэли собирались двинуться в сторону дома «Тёмной луны». Приняв освежающий душ, я стал собираться, надел на себя свою черную майку и штаны такого же цвета, купленные ещё в Вердоне, по настоянию Миримэ. На майку надел мифриловую кольчугу, подаренную принцессой, и закрепил пояс с перевязью ножей. Для удобства передвижения обул купленные там же в Вердоне, короткие сапоги на шнурке, пошитые из шкуры какого-то редкого зверя. Пожаловался Мире, что ещё не сделал ни шага, а с меня уже пот градом льется. Та, улыбнулась и порывшись в своей сумке достала маленький стеклянный камешек и закрепила у меня на наручи, которые тайком мне купила Миримэ. Через мгновение температура моего тела стала обычной, и мне уже не было жарко. На мой вопрос по поводу того, что магия на меня не должна действовать, как так-то? Девушка ответила, что воздействие идёт не на меня, а на одежду. Собрав все свои вещи, мы двинули на выход. Попрощавшись с Илоной, которая уже стояла за стойкой мы вышли на улицу, где нам привели наших коней и мы поехали в сторону городских ворот. Стража выпустила нас без лишних вопросов и мы выехали из города в сторону рощи, где договорились встретиться с эльфом. Нам на встречу уже вовсю двигались повозки и фургоны, народ двигался на базар.
 
— «Доброе утро братишка», — услышал я Лану, — «Только не говори мне, что те наглые эльфы, что стоят за той рощицей ждут тебя. Потому как судя по их виду, они планируют на вас напасть». — Моя чёрная пантера выскочила к нам, как только пригорок скрыл нас от лишних глаз. Мира поприветствовала Лану и сообщила той, что сейчас их недалёкий мужчина будет биться на дуэли. — «Как ты смотришь на то, чтоб я тоже поучаствовала? Если конечно кто-нибудь посмеет нарушить правила» — спросила Лана, и получив моё разрешение, скрылась в ближайших кустах.
Они ждали нас у входа в рощу, три эльфа и две девушки эльфийки. У всех троих на поясах висели дорогие на вид мечи, но ни один меч не был украшен белой ручкой, а значит, они не мастера, но я не обольщался по этому поводу. Вчерашний задира, который вызвал меня на дуэль стоял впереди всех и со злостью во взгляде смотрел на меня. Когда мы подъехали к ним на расстояние пяти метров и остановились, то сразу же услышали смешки:
— Миримэ! — воскликнул один из тех эльфов, который вчера лежал в гостинице со сломанной конечностью, — Ты ли это? Ходили слухи, что тебя выгнали из клана, за то, что ты стала подстилкой человека, а это оказались не слухи, — и все трое громко засмеялись. И лишь девушки, стоящие от них в двух метрах не разделяли этого веселья.
— Ты прав Дандрин, — ответила Миримэ, — Это не слухи, и меня выгнали из клана, но согласись, разница между женой и подстилкой огромная, — и глядя уже на меня, на то, как я спрыгнув с лошади разминаю ноги, она продолжила, — А ты Трусливый пёс, сейчас оскорбил жену этого мужчины, — она взглядом указала на меня. — И что-то мне подсказывает, что умирать ты будешь медленно. — Спрыгнув с коня она сняла со спины лук и наложила стрелу на тетиву на всякий случай.
Движение Миримэ не осталось незамеченным и обе эльфийки дома «Чёрного леса» повторили её действия с оружием. Махнув Мире головой и указывая направление, куда она должна отойти, я двинулся навстречу эльфу. Мне даже неинтересно было знать их имён, они должны сегодня умереть, поэтому подойдя к эльфу на два метра и краем глаза отметив, что Мира уже на месте, я отчётливо произнёс:
— Ты считаешь, что все люди должны перед тобой пресмыкаться, но сам, даже не представляешь, что такое приличие. Такому отребью, как ты не место на земле, и сейчас ты умрёшь, а потом, я убью твоих друзей за то, что один из них посмел оскорбить МОЮ женщину! — Замолчав, я приготовился к его атаке, и он не разочаровал меня.
— Ты сдохнешь немедленно, слизняк, а поле этого, дойдёт очередь и до этой подстилки! — выплюнув эти слова, эльф бросился на меня, на ходу доставая свой меч. Он нанёс рубящий удар слева и его меч, чуть не снёс мне руку, но всё же он не мастер и двигается на порядок медленнее.
Поднырнув под его удар и сделав шаг вправо, я отметил, что эльф двинулся за мной, тем самым подставил спину под стрелу Миримэ. Ещё два шага назад и отмечаю, что и другие двое повернулись спинами к девушке. Вот теперь пора! В момент, когда эльф приблизился на шаг ко мне и выполнил укол мечом, целясь мне в живот, я сделал шаг влево уходя с линии его атаки, и одновременно с этим достал один из ножей с пояса. Но не успел я ничего сделать, как этот чудак с левой руки метнул в меня огненный шар. Шар прикоснувшись ко мне стал исчезать прямо на глазах у ошарашенного эльфа, и я воспользовался его замешательством, воткнул нож ему в руку с мечом, и тот сразу же завалился на землю. Ну а дальше пошло всё не по плану! Как только эльфы смотрящие за нашим боем увидели мой нож торчащий в руке их друга, они ринулись в мою сторону. Но не пробежали ни метра, как из кустов в элегантном и красивейшем прыжке показалась Лана, которая двумя ударами лап забрала жизни этих двоих бедняг. И зарычав, кинулась в сторону эльфиек, стоящих и смотрящих на всё происходящее, как заколдованные. Я еле успел крикнуть кошке, чтоб она не трогала их, и она, подойдя к девушкам, оскалилась, но так и осталась стоять. Мой же противник сидел на земле с проткнутой ножом рукой и с ненавистью и недоумением смотрел на меня. К нам подошла Миримэ: