Без тормозов (СИ)

— Хах! У вас, гоблинов, по-моему, все украденное у темных эльфов со странными эффектами, — заявляет Ян. — Сколько Хранитель проспит?
— Странные или нет, но работают! — парирует Грыгра. — До утра будет спать. Разбудить не получится, хоть пятки ему жги.
— До утра ждать?! — возмущается Скорпион. — Это вы меня так троллите?!
Как только слышу последнюю фразу, сразу приседаю. Все из нашей общины, кроме гоблинов, поступают также. Некоторые даже падают ничком. Знают, что сейчас произойдет.
Резкий и громкий звон вынимаемого зеленокожими разумными боевого железа и другого вооружения.
Ребята из Фаталити чудом не пострадали. Часть срезанных волос не в счет. Скорпиону чуть не рассекли тесаком глаз.
— Где тролли?!
—Тролли!
— Враги!
— Где они?!
— Что происходит? — осторожно интересуется маг льда, немного отстраняясь от пышущих гневом и яростью гоблинов.
Когда сородичи Гуха успокаиваются, объясняю Скорпиону про их исконных врагов, и объясняю про такую реакцию зеленокожих гуманоидов.
А дальше, под этим навесом делать больше нечего. Потому народ разбредается по своим делам. Лидер Фаталити изъявляет желание, но звучит как требование, присутствовать, когда Хранитель очнется. Ему и его людям для ночевки выделяют навес.
Время до позднего вечера пролетает очень быстро. Хоть я ничего особо в поселении не делаю. Только и успеваю рассказывать истории о приключениях на Испытании и ем.
Наконец, наступает время сна. Небо уже темное. Видно множество звезд. Устраиваюсь поудобнее.
[— Не забудь про улучшение конечностей Тура.]
Вовремя напомнил!
Нахожу в интерфейсе нужную кнопочку. Активирую изменение.
Тур, что-то жующий неподалеку от меня, падает как подкошенный.
— Тур?! Ей, Тур?! — с сильным волнением и беспокойством подбегаю к питомцу. — Ты как? Живой? Отзовись!
[— Не паникуй. Преобразование и модификация пройдут, и пет очнется.]
Ну, ладно… Посмотрим…
Я закрываю глаза и почти моментально отрубаюсь.
* * *
Глаза Макса закрываются, и он засыпает. Минут через десять, веки приходят в движение. Распахнутые глаза осматривают пространство вокруг в поисках свидетелей.
Никого не находят.
На лице Макса широко растягивается довольная улыбка.
— Теперь можно и развлечься… — шепчут его губы.
  
Глава 8
 
Тело спящего Макса бодренько так вскакивает на ноги. Аж с прыжком. Еще раз осматривается по сторонам.
Никого. Ветерок колышет задернутые шторы навесов. Все спят.
— Хе-хе! Посмотрим, чем мы вооружены… — произносит тело Макса иным голосом, отличающимся от того, каким его слышат знакомые.
Причины этому разные. Псих, а не Макс управляет голосовыми связками, челюстью, губами и языком. А еще ИскИн хочет иметь что-то свое. Хотя бы голос.
— У нас имеется язык…
Флюп!
Черный толстый жгут вырывается из ротового отверстия и широким взмахом облизывает лицо.
— Еще можно попробовать вот так…
Из разных мест на теле начинает вырастать более тонкие жгутики черного цвета и лёгкими, почти незаметными, вкраплениями фиолетового и красного. Они извиваются в хаотичных движениях. Один, потолще, вытягивается из ладони. Псих внимательно его рассматривает. Затем, мысленными командами гнет отросток в разные стороны. Удлиняет, укорачивает. Утончает, делает толще. Заставляет жгут выписывать более сложные движения.
— Забавно. А так…
Отростки втягиваются, а кожу Макса начинает покрывать темная пленка состоящая из нанитов Псевдоплоти.
ИИ осматривает открытые участки тела. Затем, скидывает всю одежду, оставшись нагим. Убеждается, что не пропущено ни одного сантиметра кожи.
— Эх! Тонок слой. Ой, как тонок. Нужно увеличивать популяцию нанитов.
Псевдоплоть всасывается через кожу обратно, внутрь тела. Кожа остается чистой. Ветер приятно ее холодит.
— О! Классные ощущения! И движения ничего не сковывает, ничто не мешает. И чего Макс постоянно ходит в одежде? Вот, увеличу Псевдоплоть в объеме, настрою чувствительность…
 
Голова Макса опускается. И Псих внимательно рассматривает торчащую часть тела.
— Хм…
ИИ совершает несколько прыжков, наблюдая за амплитудой движений и задорными покачиваниями изучаемого предмета. И весело произносит:
— И называться будешь ты сосулькой!
Псих качает головой.
— Не так. Это у ледяного мага сосулька. А ты — морковка!
От радости лицо Макса вновь покрывает пленка из нанитов и рисует на нем широкую улыбку до ушей. Буквально, от уха до уха.
— Что еще? А! Гвоздик!
Вжух-вжух-вжух!
Артефактный предмет три раза облетает тело Макса.
— Гвоздик не звучит. Пусть будет — болт. Итого. Мы имеем хорошее настроение, язык, отростки… Назову их щупальцами. А где-то я слышал название тентакли… В общем, итого — хорошее настроение, язык, щупальца-тентакли, шикарная улыбка, болт и морковка! В путь!
Сорвавшийся было бежать, Псих замирает.
— Осторожность веселым и находчивым не помешает. Возьму вот это!
Тело Макса нагибается, подбирает плащ дроу и накидывает себе на плечи, активируя невидимость. Выбегая из-под навеса кричит:
— А теперь музыка!
* * *
Поселение Абзац.
Те, кто проснулся от странного шума ночью.
Разные временные промежутки. Но не раньше, чем полчаса от того момента, как Псих выбежал из-под навеса.
Хрыч.
Хрыч спит крепко. Хрен разбудишь, пока сам не захочет проснуться. Но сложно спать, когда под навес пытается втиснуться огромная туша дракона.
— Гаврюша, ты чегось? — протирая глаза, произносит старик.
Замечает округлившиеся от страха глаза питомца и чувствует его сильный испуг.
Заподозрив, что просто так скальный дракон бояться не будет, выбирается на свежий воздух. В его руках уже готовый к бою арбалет.
Но целиться оказывается не в кого. Пусто. Лишь завывание ветра в котором чудится чей-то дикий хохот.
Хрыч оборачивается. Под покосившемся от такого вандализма навесом чудом умещается дракон. Он будто дрожит. А хвост поджимает под себя. Впервые старик наблюдает такое за питомцем. Словно тот боится, что эту часть тела оторвет или отгрызет некая страшная тварь.
Саня Стрекоза.
Мужчина ворочается во сне. Ему мешает странный шум. Будто кто-то быстро пробегает мимо, выделенного ему для сна места, с огромной скоростью.
Он просыпался несколько раз, но ничего не услышав подозрительного снова засыпал.
Сейчас его будит незнакомый громко поющий голос:
— Сожгу свою одежду! Я плюсую, кто меня поддержит? Сдохнут все, останется надежда! Нас не заберут менты!
Саня Стрекоза поднимается на ноги ворча:
— Какого хрена? Кому, сука, не спится?
Голос же продолжает напевать:
— Так несет, как будто кто-то помер! Кисть в «дерьмо» я в хате на обоях нарисую сатанинский номер! Аплодируют кенты!
Саня отгораживает ткань, заменяющую дверь, высовывает голову наружу и грозно вопрошает в пустоту:
— Кому не спится?! Кому рыло начистить?!
Петь сразу прекращают.
Мужчина, довольный эффектом, собирается уже вернуться к постели, как кто-то произносит растягивая слова:
— Мне не спится…
И голос звучит рядом. Прямо перед Саньком. Но там никого нет. Мужчина осторожно спрашивает:
— Ты где?
— Здесь!
Вместе с последним словом перед лицом Стрекозы возникает тёмная клякса. Она начинает разрастаться, окружая пустоту. Очень быстро формируется лицо с широченной улыбкой. Лишь одно черное лицо с широкой пугающей улыбкой.
— Хочешь почистить мне лицо? Я не против. Давай! — снова произносит голос.
— Йи-й-я пойду луч-ч-чше с-спать, — заикаясь выдавливает из себя мужчина.
— С-спокойной но-о-о-очи-и-и! — пропевает голос.
— Заткнитесь уроды! — раздается из соседнего навеса, там где ночует Скорпион.