Синдром второго шанса (СИ)

Но после него в воздухе ещё долго витала взбудораженность, не давшая мне сомкнуть глаз до самого утра.
  
Глава 9
 
Должно ли льстить девушке, когда по ней сходит с ума такой мужчина, как Эйдан Прайс? А беременной вдове его старшего брата? А если ещё при этом он думает, что она его бывшая жена? Как бы ни крутились мои мысли, ясно было одно – между нами до сих пор существует какая-то ненормальная связь. Или же его одержимость распространяется как инфекция. Потому что как только я вижу Эйдана Прайса – у меня душа и мозги выворачиваются наизнанку.
Как бы я хотела поболтать с Нанитом! Но этому одаренному идиоту свобода не светит ещё целых десять месяцев, если, конечно, он сдался сам, чего я узнать уже никак не смогу. Грэг больше не связывался со мной с той ночи. Получается, я снова вернулась к своему изолированному одиночеству. Конечно же, у меня есть псевдосемья, но ведь никто из них не знает меня настоящую. А это тяготит. И чем дальше, тем сложнее это выносить.
Три дня заботы и ухода медперсонала клиники, маминых звонков, беспокоящейся исключительно о моём здоровье, никаких репортёров и Прайсов. Казалось, этого было достаточно для восстановления моего душевного и физиологического состояния, я уже чувствовала себя гораздо спокойней, сильнее, даже добродушней, готовой вынести всех и вся.
Но это не касалось моего брата Эрика. Я вернулась домой с целью задать ему хорошей трёпки. И он это понял лишь по одному моему взгляду.
– О, нет, давай не будем возвращаться к этой теме! – заныл Эрик, прежде чем я успела разразиться праведным гневом. – Эйдан уже промывал мне мозги, мама с папой тоже. Может, останешься нейтральной?
– Хрена с два! Ты мне дорог, дубина, и я не собираюсь стоять в стороне! В какие неприятности ты ещё вляпался Эрик? Неужели ты не отдаёшь себе отчёт, что это скользкая кривая дорожка в никуда?
– Многие раскручивались на распространении колёс. Я не подсаживал никого насильно, люди сами делают свой выбор. Это обычная торговля! Если на то пошло – смерть можно найти и в арахисовом масле, я не понимаю, зачем раздувать такую трагедию?!
– Так это всё из-за чёртовых денег? … Эрик? – с нескрываемым разочарованием покачала я головой. – Ты не гнушаешься прикладывать руку к этому дерьму? К сотням искалеченных жизней? А почему тогда не оружие, секс-торговля? Или это следующий этап? Измараешь душу – и уже не будешь прежним, человек в тебе постепенно умрёт, а тварь останется. Хочешь кем-то стать – учись и работай. Думаешь, Прайсам деньги падают с неба или они так охренительно счастливы?
– Умно рассуждать, когда есть сотни тысяч на счету. А вот я не умею затаскивать в постель миллиардеров! – вспылил он, подняв на меня голос, и лишь позже на его лице мелькнуло осознание вины, а следом и раскаянье.
– Вот и поговорили, братец. Опять.
– Кира…
– Проваливай!
***
– Прости, – поскрёбся Эрик в приоткрытую дверь моей комнаты. То, что она снова открыта спустя четыре дня после нашей ссоры, говорило о том, что я готова слушать. – Ты сильно на меня обиделась? Прости, я кретин, последняя модель. Я всегда делаю больно тем, кого люблю. В этом мы с тобой похожи. Ну, не сердись. Ты такая стремная, когда злишься. Мир?
– У тебя есть право иметь своё мнение на счёт меня Эрик, и я не собираюсь перед тобой оправдываться. Мои отношения с мужчинами – это мои чувства, моя личная жизнь уже с моими ошибками. Но это не идёт ни в какое сравнение с распространением дури Эрик. Если мы читаем тебе морали, то только для того, чтобы уберечь от глупых проступков, потому что тоже любим тебя дурака. … Почему ты расстался с Бет?
– Ещё и это! – закатил глаза Эрик. – Мы с ней просто по-разному смотрим на вещи.
– Но она ведь тебе нравится? Ты без неё места себе не находишь. Если твоё сердце выбрало Бет, то против него ты не боец. Если у тебя есть человек, которому ты можешь сказать о своих чувствах – не упускай такой возможности. Потому что иногда бывает слишком поздно. Я знаю это по себе. Иногда возникают преграды, которые ещё не научились преодолевать. Любовь самое каверзное чувство, но она питает жизнь. Без любви мы просто роботы. Поэтому давай, не мешкай, звони ей прямо сейчас! – схватилась я, отвлекаясь от своей философской сентиментальности.
 
– Я не уверен…, – растерянно протянул Эрик. – Лучше не по телефону.
– Тогда вперёд! И будь мужиком, Эрик Гроссу, а не скотиной!
– Кира, … ты такая печальная из-за помолвки Эйдана? – задержавшись в дверях, Эрик впился в меня беспокойным взглядом. – Ты что не знала? О! Я как обычно налажал. Не стоило тебе говорить, – горестно покачал он головой, постучав кулаком по дверному косяку.
– Я не знала, – пожала я плечами, мгновенно нацепив непринужденную улыбку, стараясь не слишком глубоко углубляться в эту новость. – Эйдан помолвлен? С кем же? Не переживай, меня это вовсе не расстраивает.
– Ага, и поэтому ты так по-идиотски улыбаешься, противно и неестественно, – проворчал Эрик с сожалением. – Там на кухне отцовская газета, первая полоса. Помолвка сегодня. Может, мне лучше остаться с тобой?
– Даже не думай. Вали отсюда, и чтобы без хороших новостей не возвращался! – браво выкрикнула я, облегченно вздохнув, увидев его спину.
Теперь можно было не скрываться, меня никто не видел. Ноги и руки стали тяжелыми, сердце билось неровно, то неслось, то замирало, когда я разворачивала эту газету, словно обезвреживая бомбу.
Фото в полный рост, Эйдан в обнимку с какой-то миловидной брюнеткой – Виктория Вебер, двадцать три года, единственная дочь фармацевтического короля.
«Ну, зато всегда будут лекарства в запасе».
Помолвка состоится в поместье Прайсов в семь часов вечера, а приглашенных такое количество, что впору свадьбу играть. Я машинально взглянула на часы, висевшие на стене – четыре часа.
«Значит, приготовления идут полным ходом».
Я пыталась спокойно рассуждать, даже мысленно желала счастья этой паре, убеждая себя, что мне бы радоваться, ведь Эйдан с его одержимостью будет держаться подальше, что теперь я сама по себе и у меня впереди куча радостных хлопот. Но чем дольше тикали часы – тем мне всё сильнее становилось не по себе, как будто у меня что-то отнимают, а я ничего не делаю для того, чтобы помешать этому.
Раздавшийся звонок в дверь, заставил меня подумать, что и у моего бедного брата сегодня тоже не самый удачный день, раз он так быстро вернулся ни с чем. Для родителей было ещё рано, а больше я никого не ждала.
Но распахнув дверь – я опешила.
– Решил лично пригласить меня на свой праздник? – хмуро выдавила я, даже не намереваясь приглашать его в дом, хотя дождь на улице всё усиливался. Порывы ветра забрасывали капли под навес, и чтобы защититься от них Эйдану пришлось поднять воротник пальто.
– Может, всё-таки позволишь войти? – сдержанно кивнул он, и даже в этом простом жесте проскользнула величественность Прайсов. Я нехотя отошла в сторону.
Интересно то, что Эйдан не торопился. Все его движения были медленные, будто он специально тянул время. Я бы со своим темпераментом уже десять раз сбросила верхнюю одежду и дошла до гостиной. Меня волновало и одновременно раздражало его присутствие здесь сегодня. Как всегда, уверен в себе, изысканный костюм пепельного цвета, от влаги его волосы завились ещё больше, став темнее. Они приятно пахли, мне даже захотелось потрогать эти колечки волос. И чтобы не сходить с ума, я сунула руки в карманы.
– Выпьешь чего-нибудь? – роль не очень приветливой хозяйки мне сегодня хорошо удавалась. И как обычно я предпочитала не смотреть на него прямо. От этих его взглядов перехватывало дух, а когда мне нечем дышать – я падаю в обморок, и Эйдан обычно тащит меня в больницу.
 
– Чаю, если можно, – коротко ответил он.
Пожав плечами, я поплелась на кухню ставить чайник, Эйдан последовал за мной. Ситуация была крайне странной – пока закипал чайник мы оба напряжено молчали. Я смотрела на чайник, Эйдан был где-то за моей спиной, и я не была уверенна, что не закиплю раньше чайника.