Львёнок, который хотел выжить (СИ)
— С самого утра, после того, как Сьюзан… — лидер поджал губы, сводя надбровные дуги и пряча взгляд вниз, — я знаю, что виноват. В том, что с тобой тогда случилось… — Он вновь взглянул на меня, сжимая рукоять удочки так, что та переломилась надвое, его лицо исказила гримаса боли, которую он безуспешно пытался скрыть, вымаливая прощение, — мне жаль, мне правда очень жаль.
— Нет, Лео… — я лишь могла отрицательно мотать головой, приходя в ужас от того, что он считал себя виновником в том, что меня сейчас так стыдило, но не дождавшись от меня продолжения, лидер понуро опустил плечи.
— Я пойму, если после того, что случилось, ты больше не захочешь быть со мной, но только скажи об этом, не молчи.
— Нет же! — Лео чуть еле заметно отшатнулся от вылетевшего из меня крика и растерянно уставился на меня.
Голос разума бессвязно вопил в голове в надежде остановить непокорные руки, которыми я быстро стягивала с себя кроссовки. Все, чем я руководствовалась в этот момент, было — «Не думать, а просто делать!» Поднявшись, я стала расстегивать пуговицу на талии штанов под сопровождение ошарашенного взгляда лидера, стянула их с себя и отбросила в сторону.
Сжав кулачки, я смотрела на белые пушистые облака, проплывающие над нами.
— Я боюсь, — морщась от каждого слова, натужно продолжала говорить прерывистыми фразами: — что тебе не понравится и… — но не договорив, осеклась, почувствовав первый поцелуй в бедро. Леонардо потерся кончиком носа о кожу и продолжал ласкать каждый израненный участок, придвигая ближе к себе, пока не уткнулся лицом в живот, стоя передо мной на коленях и сгребая в охапку.
Обескураженно застыв в его объятьях, я не решалась на какое-либо движение.
— Ева, — лидер потерся лицом о ткань майки и прошептал: — я тебя любую…
Притянув вниз, Леонардо усадил к себе на колени, удерживая одной рукой. Ладонь легла на лицо, побуждая заглянуть в его синие взволнованные глаза.
— Ничего прежде я не желал так сильно, как тебя, — не дав опомниться, Лео прижался в поцелуе к раскрытым губам. Весь внутренний сковывающий меня холод постепенно таял под его ласкающими прикосновениями, и я обвила его шею, притягиваясь ближе к нему. Теплые руки скользнули под ткань одежды, Лео прервал поцелуй, стянув с меня майку, и вновь прижался к губам, приникая вовнутрь теплым влажным языком.
От всепоглощающей нежности его ласк я не заметила, как вертикаль моего положения перешла в горизонтальное состояние. Лежа под Леонардо, оголенной кожей внутренней поверхности бедер я ощущала, как перекатываются сгустки стальных мышц на его ногах. Одним движением пальцев он раскрыл замочек позади моей спины, спустил с груди белоснежную ткань, высвобождая меня из нее.
Потеряв тепло его губ, я раскрыла глаза. Лидер провел подушечкой большого пальца по вершине груди, обводя напряженный ореол, и не сводил своего восхищенного взгляда. Чем ниже он склонялся, тем сильнее ощущалось его горячее дыхание. Обхватив губами чувствительную розовую плоть, он продолжал ласкать рукой грудь.
Наслаждаясь теми чувствами, что он дарил, я непроизвольно сжала его бедрами, толкаясь к нему навстречу. Рокочущая вибрация из груди Леонардо переходила в трепещущее под ним тело. Нетерпеливые поцелуи лидера медленно спускались ниже, сладостно обжигая языком.
Широкая ладонь прошлась по бедру, нежно удерживая и отодвигая в сторону, и сквозь легкую шелковую ткань, скрывавшую мое желание, я почувствовала мягкое прикосновение теплого языка.
От столь ошеломительной ласки издав восторженный полувсхлип, я вцепилась в ткань пледа, словно в то единственное, что могло спасти от ощущения стремительного полета вниз.
Под требовательными пальцами шелковая полоска разошлась, также незаметно исчезая с моего тела, и легким осторожным движением языка Леонардо прошелся по набухшему пульсирующему бугорку, получив взамен несдержанный протяжный стон. Он осторожно ласкал влажным кончиком языка, следя за тем, как я откликалась на его прикосновения, словно Лео пытался убедиться снова и снова, приятны ли мне эти касания.
С каждым его прикосновением ласки становились смелее, прерываясь на краткие поцелуи, он то увеличивал напор языком, кончиком обводя лунку и проникая вовнутрь, то нежно, слегка касаясь, обводил каждую складочку розовой кожи. Широкие ладони скользнули под оголенные ягодицы, приподнимая меня выше к нему, и в ненасытном поцелуе упругий и гладкий язык глубже толчками входил во влажное розовое нутро.
Некое неописуемое, невероятно приятное чувство зарождалось внизу живота и становилось все ярче и сильнее, волнами распространяясь по телу, заставляя раскрываться для Леонардо шире. Сквозь каждый мой прерывистый вздох проскальзывали тихие стоны. Казалось, я пребывала в нереальном сказочном сне и не осознавала, что шумное дыхание и протяжные стоны смешивались с шепотом его имени.
Под громкий стон, переходящий во всхлип, тело выгнулось дугой, и внутри меня вспыхнуло и тут же разорвалось пульсирующее горячее солнце. Это было как оглушительный взрыв, от которого хотелось одновременно и плакать, и смеяться.
Леонардо продолжал осыпать поцелуями бедра, поднимаясь выше, а я никак не могла прийти в себя от неизведанного ранее чувства.
Сумев открыть затуманенные глаза, я увидела заслонившего собой небо Леонардо, смотрящего на меня с нежностью и благоговейным трепетом. Склонившись, он зарылся лицом в плечо, сжимая в своих объятьях, шепча мне слова, не расслышанные мною.
Комментарий к Глава 12
Эм-м-м-м… Как-бы… тут был заявлен рейтинг 18+ (*нервно покашливаю в попытках оправдаться за столь дерзкое, а может, и не очень описание «лизЬ»), и посему не обессудьте))
И, хм… Спойлер-не-спойлер, но впереди нас еще будет ждать многоуважаемый мною Хвост (*стыдливо продолжаю указывать пальчиком на рейтинг).
Пы.Сы.: Отдельный респект Ананасику, которая вдохновила своим прошлым комментарием на «ч.м.о.», и я была обязана это как-то применить в тексте))
========== Глава 13 ==========
Леонардо проснулся за несколько часов перед рассветом и наблюдал за тем, как спит Ева, прижимая к груди уголочек мягкого одеяла. Невероятно милое зрелище. Ему хотелось провести рукой по волосам, коснуться мягких губ, вдохнуть аромат желанного тела, прижаться к ней и увидеть тот сладкий сон, который окрашивал безмятежной нежностью ее черты лица. Но не позволил себе нарушить идиллию мирно спящей девушки.
Оставив ее, он вышел из трейлера. Спустился босыми ногами на покрытую росой мягкую зелень травы. Чуть ли не заурчал от блаженства, зарываясь пальцами ног в мягкий природный покров. Лео вдохнул прохладный воздух, который показался ему пьяняще тягучим от окутавшего тумана, и отправился за черту, что провели собой разросшиеся кустарники азалий.
Иногда, как, например, сейчас, он ловил себя на мысли, что получает удовольствие: вот так, открыто и не таясь, гулять по окрестностям. Никак не привыкнет к этому ощущению дозволенной свободы. Ему всегда недоставало природы. Порой родные каменные стены убежища под сводами канализаций давили на него, и лидер никак не мог дождаться ночи, чтобы выйти на ночное патрулирование Нью-Йоркских трущоб. Каждая такая прогулка, даже по безлюдным портовым закоулкам, была для него как глоток свежего воздуха. Но сейчас он мог беспрепятственно, всегда, когда того захочет, наслаждаться небом, чистотой природой и свободой, которые теперь ему доступны.
Его мысли вновь вернулись к спящей красавице, и он не смог сдержать улыбку.
Он смутил ее. Боже, и это еще слабо сказано, да он и сам был ошарашен своим несдержанным порывом и поступком больше, нежели она. Леонардо боялся сделать что-то не так, боялся, что ей не понравятся его ласки, но она… Лео поднял голову вверх, закрывая глаза и возбуждая в памяти этот сладкий момент, в котором так откровенно изучал Еву своими руками, губами и языком. Лидер глубоко втянул в себя наполненный цветением воздух, ощущая прилив желания.