Несознательный 2 (СИ)
— Вот что, капитан, завтра в четырнадцать тридцать будем проводить разведку боем, — поделился планами полковник Капустин, — атаковать высоту будете без артиллерийской подготовки. С вами в усиление пойдет рота 4 кавалерийского полка ОДОН [2], их задача борьба с танками противника. В случае успешной атаки захват высоты. Задача понятна?
— Понятна, товарищ полковник, — козырнул Нестеренко, но тут же попытался возразить, — по наблюдениям у немцев имеется несколько танков, если они введут их в бой, атака захлебнется сразу. Приданная артиллерия вряд ли за нами успеет, местность там не слишком для ее передвижения пригодна.
— В приданной роте не артиллерия будет, а гранатометы, — приоткрыл завесу тайны полковник, — для того и ОДОН. Все, выполнять.
Что оставалось Ивану, только снова «взять под козырек».
— Ага, разведка боем…, - молча кипятился Нестеренко, — знаем мы эту разведку, нет, чтобы сначала полковая разведка поработала, а так выявлять силы противника в атаке то еще гиблое дело.
Но приказы не обсуждают, их выполняют. И это капитан с начала войны усвоил четко, благо приобретал опыт войны еще со Смоленска. А этот опыт дорогого стоит, тогда он был еще зеленым лейтенантом и, честно сказать, ничего не умел и не знал. Смешно, тогда любая атака немцев приводила его в уныние, и казалось, что сдержать её не хватит сил, а артналеты немцев были похожи на апокалипсис. Но время шло, появился опыт, немецкие атаки уже не казались такими опасными, а артиллерийская подготовка немцев такой всесокрушающей и опасной. Даже воздушные налеты удавалось переживать, хотя последнее время советская авиация все чаще успевала отогнать немецкие бомбардировщики и не допустить их до позиций советских войск. Но война есть война, на ней иногда убивают, именно так он стал сначала командиром роты, а недавно его произвели в новое звание капитана и поставили командиром батальона.
Хотя считается, что плох тот солдат, который не мечтает стать генералом, Нестеренко генералом стать не мечтал. Зачем? Тут и на должности комбата проблем выше крыши, а чтобы замахнуться повыше, надо пройти учебу, а с ней у Ивана были особые отношения, не любил он учиться, еще со школы у него отбили охоту к учебе. Ладно, разведка боем это не задача по захвату высоты, тут главное пошуметь, так показать намерения, чтобы немцы поверили и раскрыли все свои козыри.
Пришлось немного потоптаться на НП, дожидаясь командира приданной роты ОДОН, им оказался старший лейтенант НКВД Головня. Тут-то и оказалось, что задача у батальона несколько иная, разведка боем оказалась всего лишь прикрытием для проведения испытаний нового оружия для борьбы с танками противника.
— Тут главное, чтобы немецкие танки из укрытия вышли в атаку, — объяснял задачу старший лейтенант НКВД, — мы по ним должны обязательно отстреляться. В случае неудачи далеко они не пройдут, в низине напротив вашей позиции завязнут. А чтобы пулеметчики не мешали, у нас снайперы есть, так что головы немцам поднять не дадут.
— Снайперы? — Удивился капитан. В его представлении снайперы работали только из засад, часами выслеживая своих жертв. — А много ли смогут снайперы в условиях скоротечного боя?
— Ты даже не представляешь капитан, как могут работать снайперы во время атаки, — ухмыльнулся командир роты НКВД, — пулеметные точки давят на раз, главное чтобы они под минометный обстрел не попали.
— Вот-вот, — тяжело вздохнул Нестеренко, — минометов у немцев хватает и мин они, как правило, не жалеют.
— Ну тут уж как карта ляжет, — согласился Головня, — будем надеяться что успеем проскочить опасный участок.
Утром, как только рассвело, капитан уже занял свое место на переднем крае, наблюдая за позициями немцев и ставя задачи ротным. Ночью разведчикам все же удалось умыкнуть «языка», плохо, что это был всего лишь рядовой и многого он не знал, но все же те сведения, что удалось от него получить, успокаивали. Хотя как сказать. Высоту обороняла усиленная немецкая рота, коей были приданы шесть 81 мм миномета и четыре танка: один Т-4, один Т-3 и две StuG III. Это означало, что немецкое командование уделяло большое внимание защите высоты, видимо она являлась ключевой в плане немецкой обороны, на данном направлении. Немалая сила, даже для батальона, ведь идти в атаку приходилось на окопавшегося противника.
В назначенное время роты поднялись из окопов и молча двинулись в направлении позиций немцев. Сначала прикрывались кустами, которых было довольно-таки много на пути, а потом, когда прикрываться ими уже не получалось, рванули бегом к позициям немцев. И все-таки атаку немцы откровенно проспали, только пару раз успели немецкие пулеметы дать по короткой очереди. Когда бойцы достигли окопов, немцы еще только занимали позиции, поэтому бой сразу перерос в ожесточенную схватку, стреляли в упор, с двух сторон, но так как немцев в это время на позиции было около взвода, бойцы Нестеренко легко захватив первую полосу обороны ринулись дальше, пока не проснулись минометчики.
— Однако, — хмыкнул старший лейтенант НКВД, осмотрев захваченные немецкие позиции, — эдак всю высоту батальон может захватить до того как немецкие танки на помощь придут.
Его гранатометчики благоразумно держались позади наступающих рот и несли свое секретное оружие в зачехленном состоянии — не дай бог увидит его кто раньше времени. Каждый гранатометчик охранялся тремя автоматчиками, а еще двое несли на себе боеприпасы, так что можно сказать, боевая единица состояла из шести бойцов.
Вторую линию окопов немцы тоже не успели толком занять, слишком скоротечен был бой на первой линии, да и сил у них в данном месте уже не было, планировалось, что туда отойдут те, кто переживет атаку, а ее почти никто не пережил.
— Давай своих гранатометчиков вперед, — отвлекшись от управления боем, повернулся к старшему лейтенанту капитан, — слышишь, танки сюда идут.
И впрямь, за треском ружейной пальбы послышался рык грозных машин.
— Отделение, привести «изделие» в боевую готовность, — скомандовал Головня, дождавшись, когда бойцы скинут чехлы с гранатометов и зарядят длинные гранаты, рявкнул, — вперед.
И на этот раз немцы не изменили себе, танки двинулись в атаку под прикрытием немецкого взвода, так что легкой добычей они не станут. Роты капитана в соответствии с договоренностью быстро отступили на пару сотен метров и залегли в кустарнике и высокой траве, вот вроде бы в атаке было много людей, а миг, и нет никого. Нестеренко даже непроизвольно улыбнулся, не прошла его наука даром, научились хорошо маскироваться, а кто не научился, даст бог, еще научится. Танков оказалось не четыре, а три, и двух StuG III среди них не было. Оно и понятно, свои штуки немцы берегли, это был серьезный довод против танков противника.
— И кто там к нам пожаловал? — Проворчал старший лейтенант, рассматривая в бинокль танки противника. — Ага, два Т-4 и один Т-3. Неплохо.
— Какой черт «неплохо»? — Возмутился капитан. — Бей их издалека.
— Нет, издалека нельзя, — поморщился Головня, — дальность эффективного выстрела сто пятьдесят метров.
— А раньше не мог сказать? — Продолжал сердиться Нестеренко. — Сто пятьдесят метров для танка это же почти в упор.
— Нормально все будет, — ответил старший лейтенант, — танкисты сейчас меньше нашего видят, в щели, да еще в движении много не увидишь.
Внешне Головня казался спокоен, но на самом деле переживал он сильно, шутка ли, первый раз его гранатометчики в полноценном бою, как они себя поведут в данных обстоятельствах, не промахнутся ли, не дрогнет ли рука?
Бах! Раздался первый выстрел из гранатомета, и граната, обозначая свой полет трассером, быстро достигла первого танка. Взорвалась граната красиво, дым окутал переднюю часть танка, а брызги расплавленного металла полетели в стороны. Тут же в разнобой раздались еще четыре громких выстрела. Окутался дымом еще один танк, однако третий, после того как дым снес ветер, остановился и стал хищно водить стволом, ища цель.