Лицо врага: Окно первое (СИ)

Теперь при появлении врага моё заклинание должно было сразу схватить его и само превратиться в плотную магическую стену. Дальше, скорее всего, сработали бы оба контура, один из которых принёс бы незваному гостю некоторый вред, и оба бы передали изображение пришельца мне.
Ну, это если я ничего не напутала…
А, я же дверь в комнату не заперла!! Ну я и дура… Нет, в принципе, контуры и моя клетка защитят и вообще без стен и дверей… если я ничего не напутала… Но всё же…
Пошла и заперла. Стало действительно как-то спокойнее.
Сколько раз, интересно, мне за этот вечер стало спокойнее, и почему, интересно, мне всё неспокойно-то и неспокойно, чтоб его?
Я подошла к кровати и села на своё уже почти любимое место, к сумке. Взяла меч в руки, чуть погладила рукоять, успокаивая саму себя. Пока что это был самый ужасный день и самая ужасная ночь в моей жизни, а ведь ещё будет завтра… Наверное, лучше подождать до утра, не смыкая глаз, а дольше попросить Веру подежурить…
Я широко зевнула, попыталась по привычке прикрыть рот рукой и… не смогла. И тут только сообразила, что это мне кажется, что смотрю я в никуда, а вот плетению незнакомого архимагистра этого не объяснишь…
И я почувствовала, как тихо проваливаюсь в темноту… И будь, что будет.
========== Глава вторая ==========
Тёплый и мягкий луч солнца нахально прошествовал по комнате и быстро добрался до постели. Окрасил серые простыни в желтовато-белый, поигрался бликами в волосах… Я зажмурила глаза и уткнулась носом в одеяло, не желая покоряться наступившему утру. Чуть полежала, но сон не возвращался, безвозвратно украденный дневным светилом. Я поворочалась, вспоминая, нет ли у меня сегодня каких-то особо важных дел, ради которых можно и встать с постели в такую рань, плавно переходящую в полдень.
И вспомнила… на свою беду. Резко распахнула глаза и сразу зажмурилась обратно, ослеплённая оскорблённой «ранью», которой я так неосмотрительно обозвала стоящее высоко над лесом солнце. Я что, вчера ещё и ставни закрыть забыла?! Ну я и… Но, по крайней мере, осознала, что жива и вроде цела… Стоп, какого хрена я в постели?! Я же вроде так на полу и отрубилась… Да ещё и с Теаном. Нет, он меня не обнимал, как обычно делают мужские персонажи любовных романов, оказавшись случайно в одной постели с девушкой. Я его тоже. Мы вообще лежали чуть поодаль друг от друга, ещё и отвернувшись в разные стороны. Да, чего уж ожидать, я во сне лягаюсь, пинаюсь и вообще порчу окружающим жизнь даже больше, чем во время бодрствования. Хотя, казалось бы, куда уж больше… Даже одеяло целиком заграбастала себе я, и Теан, откатившись, во сне завернулся в край простыни. В хороший такой край, даже из-под меня умудрился половину вытянуть, и теперь из белого свернувшегося калачиком кокона торчала только голова, да рука, на которой она лежала, так как подушку я тоже умудрилась утащить.
Я немного смутилась, осторожно села, потом через бортик выбралась из кровати. Сделала плавное движение рукой, и Теан перекатился на подушку. Когда проснётся, скажу ему, что это он так кровать разметал, ещё и поругаю. Эх, нет у меня совести…
Заклинание было полностью нетронуто, иначе я проснулась бы гораздо раньше и неприятнее. Неведомая сволочь в гости не заглядывала, а селяне, включая Геверу Вельгиевну, поостереглись будить магичку, пусть даже и недоученную. Я быстро привела себя в порядок, надела ножны с мечом, выдрала из сумки штук пять защитных амулетов, подумав, сунула нож за голенище сапога, не нашла больше ничего, что можно было бы куда-нибудь запихнуть, и пошла завтракать.
— Доброе утро.
Гевера Вельгиевна критически оглядела сумасшедшую меня, что-то нечленораздельно буркнула и с грохотом плюхнула передо мной тарелку с чем-то по виду напоминающем кашу. Ну как, по запаху тоже… Но пробовать на вкус это сомнительное яство я не имела никакого желания. Во-первых, вдова, как я уже успела узнать, в отравительском искусстве могла перещеголять даже нашего школьного повара (я тихо подозревала, что именно поэтому она и вдова), а во-вторых, это кашеобразное нечто прождало меня… вроде бы пару часов, а казалось, что несколько лет. За всё время пребывания в её гостеприимном домике я ела у неё всего раз восемь или девять, всё остальное время бегая к Вере и старостиной жене, укапывая из огородов морковь, репу и редис и предпочитая голодать. Эх, а я уж надеялась, что сегодня удача улыбнётся мне ещё раз… А, собственно, чего это я уповаю на эту капризную даму, со мной, тем более, едва знакомую?
 
Я лениво поковырялась ложкой в тарелке, вернее, попыталась выдернуть неосторожно сунутую ложку из затвердевшей белой жижи, скорее напоминающей болото, чем что-то съедобное, дожидаясь, пока Гевера Вельгиевна отвернётся, и тихо телепортировала большую часть тарелки куда-то в огород.
Это-то и спасло визжащую Веру, влетевшую в дом двумя секундами позже и сразу захлопнувшую, зачаровавшую и подпёршую собой деревянную дверь. В неё что-то стукнулось, тихо взвыло и затихло. В наступившей тишине глухо стукнул уроненный Геверой Вельгиевной нож. «К беде», — машинально подумала я. Потом вспомнила свои вчерашние наблюдения и спросила:
— Собака?
— Д-да… — дрожащим голосом ответила подруга. — Н-но… Г-г-глаз-за г-г-горели… З-зелён-н-ным…
Вера нечисти не боялась. Почти. Только той, которая её крупнее, сильнее, ядовитее и живучее. Странно было бы, если бы такая, как она, много кого боялась. Но зато имела другую пренеприятнейшую странность — совершенно не умела контролировать себя в неожиданных ситуациях. Побегай она от этой собаки ещё хоть пару секунд, и оставалось только пожалеть бедное животное, но изначально среагировать без истеричного испуга Вера не могла. Подобного она жутко стеснялась, боялась, долго старалась избавиться и, когда мы были помладше, очень просила меня её «попугать», но у нас ничего так и не вышло — какая-то подсознательная преграда мешала ей, или что-то ещё подобное, не знаю уж, как это называют. Вроде и реакция была великолепна, и сама она была не особо труслива, а, вот… Сама она сначала считала себя очень неправильной, потом смирилась и решила даже быть неправильной до конца — при распределении пошла на целительницу. Но показывать свои слабости по-прежнему не хотела и всегда старалась сама быть для окружающих неожиданной ситуацией. Я, в принципе, уже привыкла и почти не реагировала на это.
Я тихо подошла к окну и осторожно выглянула из-за давно не стиранной занавески. Собака, видимо, была всё же не на четверть бельмачём, а меньше, иначе Вера бы это сразу поняла. Она действительно сидела у двери и старательно пыталась счистить с уже совершенно обычных глаз остатки отвергнутой мною каши. Густая слизь, похоже, намертво въелась в шерсть… Беру свои слова обратно, Гевера Вельгиевна — замечательный повар! Кастрюльку этого чудодейственного яства с собой таскать, и ни меча не надо, ни магии.
Я отошла от окна и села обратно за стол, отвернувшись от необъятного зада вдовы, наконец-то отмершей и поднимающей нож.
— Она на четверть бельмач.
Вера, похоже, уже успела успокоиться и оценить обстановку.
— Ничего себе у тебя тут оборонительный бастион. От собаки, что ли?
Из моих сложенных «клювом» пальцев вырвалась золотистая магическая нить, связала наши с Верой головы и истаяла, оставив после себя рассеивающуюся блестящую пыль. Красоте моей магии завидовал весь поток, а я незаслуженно гордилась. Но наш с подругой разговор теперь не сможет услышать никто другой.
— Нет, от некроманта, управлявшего ею, лишившего Теана магии и хрен знает что сделавшего минимум с одним архимагистром некромантии. Осторожно, кстати.
Хотя, если серьёзно, собакой вряд ли кто-то управлял. Её потусторонняя четверть крови могла пробудится от случайных волн некроэнергии, оставленных сильным колдовством. Неведомый кто-то неподалёку мог проводить какой-нибудь ритуал, вот собаке и досталось.
— Вижу.
— Не забудь.
Гевера Вельгиевна вряд ли поняла, почему мы вдруг стали открывать рты, не издавая ни звука, неодобрительно покачала головой, убрала со стола тарелку с кашей и только потом уже начала тихонько молиться. Ну, то есть, молилась она тихонько, а вот на колени перед образами бухнулась так, что я содрогнулась. Вместе с домом. Мда, раз он ещё стоит, то богам Гевера Вельгиевна вряд ли уделяет много внимания. Вера села рядом и машинально взяла одну из морковок, которые вдова резала, видимо, для супа. Правильно сделала — морковки в своём изначальном виде вдохновляли меня куда больше, чем-то, что из них должно было получиться. Так что я тоже взяла одну, кривую, разветвлённую и похожую на какую-то жуткую полуобглоданную лапу. Вдова не сопротивлялась, поглощённая молитвой, так что я, хоть и была злостной атеисткой, возблагодарила богов за то, что они есть.