Лицо врага: Окно первое (СИ)

— Подними свой телепорт, — хрипло сказала мне подруга. — Отчерти путь — на каком моменте наши пути разделились?
Надо же, умные мысли. Я послушалась. Подстелила куртку, легла в позу медитации, задышала как можно ровнее и начала думать одну и ту же фразу:
Моё тело отодвигается назад, моё тело отодвигается назад, моё тело отодвигается назад, моё тело отодвигается назад, моё тело отодвигается назад, моё тело отодвигается назад, моё тело отодвигается назад…
Где-то разе так на двадцатом произнесения этой мантры — эту технику я в своё время натренировала особенно хорошо, да и к быстрому впадению в трансовые состояния склонна была всегда — я почувствовала себя как будто летящей вверх, легче воздуха, а потом двигающейся куда-то назад… Поднять заклинание — это мысленно произвести свои и не только свои действия в обратном порядке, немного отмотать назад время, вернуться ненадолго в прошлое и посмотреть, что же произошло, что осталось незамеченным и испортило жизнь. Хороший способ вычисления ошибки в быстрых заклинаниях и ещё лучший — в боях, когда поражение наступает так быстро, что ты не успеваешь даже ничего понять. Правда, очень сложно разобраться, где какой момент, но это приходит с опытом. И вот я уже телепортируюсь, телепортируюсь, со мной только Вера, а… Стоп!
Виртуальное время зафиксировалось, и я могла спокойно подумать. Вот на этом моменте от нас исчез Теан. Тонкая дорожка чужого кровного телекинеза перебивала часть моего и уводила в сторону. Ведь телепорт есть совокупность расщепления и последующего телекинетического переноса частиц, и вторую часть его можно, очень постаравшись, перебить… но чтоб во время переноса, а не расставив ловушку заранее! И чтобы часть от целого! Маг, конечно, может при желании сделать всё, но каким сильным, опытным и понимающим магию должен быть этот маг… правду, наверное, говорят, что архимагистры колдуют как дышат. Так. Эту уходящую дорожку чужого телекинеза я, тем не менее, могла безопасно для себя проследить. Поэтому настроилась на произнесении новой мантры.
Тела нет. Я едина во времени и пространстве. Я ведаю всё. Тела нет. Я едина во времени и пространстве. Я ведаю всё. Тела нет. Я едина во времени и пространстве. Я ведаю всё. Тела нет. Я едина…
На этот раз мне пришлось повторять слова гораздо дольше и куда более сосредоточенно — это я практиковала редко, да и сложно, зараза… действительно выйти за границы сознания кто-то смог в последний раз лет сто назад, кажется, и сошёл после этого с ума. Наш преподаватель говорил, что в этом состоянии может видеть и знать одновременно только лишь то, что видел и знал ранее. Так что куда уж мне… но то, что мне надо было, не предполагало необходимости быть везде и знать всё. Впрочем, могу похвастаться: из нашего курса я могла относиться от своего дальше всех, даже за границу. Себя я в это время не представлять всё равно не могла, как бы ни старалась, и даже ощущала себя не сгустком магии, а вполне себе фигурой с огромными крыльями… но хотя бы пропорциональными. Да и если никому не говорить, можно прослыть молодцом. Да вообще, не понимаю, как можно совсем не чувствовать себя?.. Так и в самом деле с ума сойти недолго. Или вдруг остаться без тела навсегда, и неизвестно ещё, что хуже… а может, это просто одно и то же?
Когда я осознала, что уже могу отойти своим сознанием и мыслью от своего временного пути, я начала прослеживать дорожку. Она была длинная, вела через реку, через непроходимые леса, всё приближаясь к горам, снежные вершины которых казались вблизи затмевающими всё небо, и дальше вела за гору. Там моему взгляду открылся замок. Такой огромный, высокий, красивый и вычурный, что, если бы я была в своём теле, я бы затаила дыхание или вскрикнула. Чуть не потеряла концентрацию. Он был весь будто соткан из серого кружева, и из-за грубых очертаний гор вокруг он казался очень лёгким; тем не менее, замок не казался чем-то лишним или инородным. Наоборот, он как будто вырастал из тела горы, расцветая на ней. Я подобралась ближе и рассмотрела его внимательнее. Вблизи очарование спадало и становилось понятно, что стены давно не чистили, а решётки к окнам приделали очень грубо и явно куда позже, чем построили этот замок. Моё сознание почему-то не смогло попасть внутрь, ни через окна, ни через стены, ни через дверь — меня что-то отталкивало, какие-то незнакомые чары. Но часть всеведения подразумевала чистое, незамутнённое знание окружающего пространства настолько далеко, насколько позволяли силы идущего этим путём мага, и поэтому я точно знала, что на одно окно приходится по одной небольшой комнатке. Большая часть стенок между этими комнатками тоже появилась позже, чем был построен замок. В некоторых комнатках были люди, и многим из них абсолютно точно было плохо, но большего я узнать не могла — со всеведением у меня было плохо, на пару метров всего, а то и меньше. А выше, на башнях и немножечко под ними, к отталкивающим чарам прибавились и другие, не позволившие мне понять и эти пару метров тоже, я ничего не узнала и поспешила отлететь подальше, не зная, существуют ли охранные заклинания, способные обнаружить моё проникновение, и есть ли они тут. Взлетела выше гор, оглядела окрестности, но не обнаружила там ничего интересного, кроме огромной снежной шапки, сквозь которую пробивались длинные шестиугольные призмовидные кристаллы какого-то магического минерала, тоже покрытые сверху очень милыми белыми шапочками, перелетела через вершину и спустилась вниз. Взору моему открылась безлесая долина, покрытая настилами, какими-то установками, уходящими вниз шахтами, из которых поднимали что-то грязные, худые люди. Другие тащили куда-то тележки с добытым, кто-то тащил пустые тележки… люди сновали везде. По периметру пространства я заметила забор, оплетённый сверху магической защитой, сторожевые вышки с часовыми.
 
— Хеля! Хель!
Я почувствовала удар в бок, взвыла и очнулась на полянке.
Первая моя мысль была очень проста: да вашу ж мать!! Пока я была в состоянии всеведающего транса, мои чувства и эмоции были подавлены, и я могла чувствовать только лишь отголоски их, как во сне, или как будто они доносились откуда-то извне и издалека. Теперь же я могла среагировать на то, что увидела. Не знаю, что они там добывали… Но вашу ж мать!
Ещё моя столь яркая реакция была вызвана обстановкой на нашей милой полянке. Вера, оравшая на меня и даже дотянувшаяся до меня ногой, стояла и в панике пыталась сделать уровневый контур уровневым ещё и по силе. У неё даже получалось, что меня весьма обрадовало. Да только зачем, вот не очень понятно, потому что ничего такого не происходило. Я огляделась и успокоилась — не было ничего и никого вокруг ужасного, просто мне поначалу передался её страх.
— Что случилось? — раздражённо спросила я. Вот не дала мне она на замок посмотреть, на рабочих-заключённых. Нет, там, конечно, смотреть было уже не на что и незачем, разве что ради самой настоящей истерики на выходе можно было ещё полетать. Но когда тебя так просто выдирают, да ещё и орут над ухом и пинаются, это всё-таки довольно неприятно. Вот если бы Вера как-то аккуратнее всё это сделать попыталась…
— Да иди и помоги, мать твою!
— Не трогай мою мать! — по привычке прошипела я, хотя понимала, что злиться сейчас точно не на что — Вера была абсолютно неадекватна. Только вот с чего бы это… Но так уж и быть, я встала и помогла. Лишним всё равно не будет, на это нечего сказать. Вместо у нас получилось превратить её потуги во что-то очень даже приличное, и за это время Вера успела хоть немножечко успокоиться. Или, по крайней мере, перестать так сильно паниковать.
— Извини, — тихо сказала она наконец. Я решила, что это знак и что можно начинать пытаться говорить по существу.
— Ничего, ты была не в себе, — отмахнулась я. — Так что случилось-то?
— Ну… я сейчас понимаю, что ты наверняка скажешь, что это ничего, — было вполне понятно, что в таком случае она со мной злостно не согласится, — но до того, как я тебя вытащила, над нами пролетело огромное облако чёрного дыма, очень большое, частично закрыло свет. А птицы с шумом сорвались вслед за ним, — Вера помолчала. — Все птицы. Летело в сторону гор, как ты понимаешь.