Охота на охотника

– Извините, товарищ майор, но вы глупость сказали. Даже подлость. Меня в училище по-другому учили. Задача – защищать свою Родину и делать так, чтобы противник погибал геройски за СВОЮ Родину. За это честь нам и хвала. А у вас какие-то странные выверты в сознании. По вашим словам, чем больше советских бойцов и командиров погибнет, тем лучше. Получается, вы для немцев стараетесь, а не для своих…
– Да помолчи ты… – поморщился майор, но задумался.
Больше мы к этой теме не возвращались.
Майор сухо поблагодарил меня за оборону. А у меня всё в порядке – все на постах, часть бойцов отдыхает, это ночные смены. Всё чётко, всё продумано, что ему понравилось. В других местах он ничего похожего не видел.
Уже артобстрел начался, когда майор с бойцами покинул нас и двинул перебежками к следующему зданию. Я же собрал на КП всех ротных старшин. Их четверо было, один легкораненый, в бок осколок получил, но не глубоко. Уже извлекли и перевязали.
– Значит так, пообщался я с комполка, придут наши деблокировать нас или нет – неизвестно, связи нет. Похоже, немцы нашу армию отбросили от города. Если сегодня и завтра помощи не будет, в ночь с двадцать третьего на двадцать четвёртое покидаем Крепость и уходим на соединение со своими.
Это не ваша задача, ваша другая. Припасы и воду лимитировать так, чтобы хватило на эти двое суток. Можете не экономить, уходить будем налегке. Также на вас раненые. Сделать носилки из шинелей, из коек, как хотите, но всех неходячих забираем. Это тоже на вас. Имейте в виду, что будем пересекать водную преграду, переплывать, поэтому опросите всех бойцов и определите тех, кто умеет плавать, к раненым. Они им помогут.
Также сделать плоты. Рубите пол, койки, делайте плотики для переправы бойцов, не умеющих плавать, и оружия вроде станковых пулемётов. Мы их заберём с собой. Определите бойцов, что понесут плотики до воды.
Бойцов у вас мало, в казарме много нестроевых или из хозподразделений. Вот списки, давайте распределять их между вами четверыми. Теперь это ваши подчинённые, используйте их для выполнения поставленных задач.
Вот так распределив бойцов, которые всё равно не используются в перестрелках, ротные направились искать их, а я занялся делом.
Немцы перегруппировались, и два максима по ним прицельно отработали. Дальность чуть ли не предельная, едва больше километра, да два наших снайпера успели отработать, пока немцы не скрылись из виду. Десятка два точно положили. Ох и молодцы!
А немцы усилили артобстрел. Появились первые разрушения. Бои шли отчаянные, и немцы смогли к концу дня занять первый этаж соседней казармы. Утром оттуда старлей прибегал, сказал, что наши на втором этаже забаррикадировались. Запас патронов у моих бойцов подходил к концу, поэтому я незаметно достал те десять ящиков с винтовочными патронами, и их сразу разнесли по позициям, вскрывая цинки.
Ночью я взял десяток бойцов, выдал по пять ручных гранат каждому, и мы закидали ими немцев в помещениях казармы. Потом следующий за нами взвод, забравшись через окна, добил выживших и подранков. Да и мало их было. Подсобили и бойцы, что забаррикадировались наверху. Мы им с патронами и припасами помогли, немного водой, и вернулись к своим, пока они трофеи с убитых немцев собирали и оборону возводили. Около сорока накрошили, целый взвод!
Там старшина Лукин командовал. Я его опросил, передал им два станковых пулемёта с расчётами, усилил. Их бывший командир утром, когда война началась, покинул распоряжение, к семье побежал, оставив за старшего Лукина. Кстати, Лукин перешёл под мою руку, я теперь и за эту казарму отвечаю. Заберу их, когда буду отходить.
Раненых мы забрали к себе в катакомбы, многие даже не перевязаны, санинструкторы ими занялись. С перевязочными у нас порядок, простыни использовали, до начала войны сняли с коек и сложили аккуратно, вот и пригодились.
Дальше, выставив усиленные ночные посты, я дал отбой. Да и сам спать отправился. Дрон дважды поднимал за ночь. Он на движение у моих казарм реагировал.
 
Один раз двое раненых, поддерживая друг друга, двигались куда-то на запад по замусоренной обломками и телами убитых внутренней территории. Не наши, немцы оказались. Отправил двух бойцов их в ножи взять. Я уже в курсе, кто из бойцов чего стоит, и у этих руки не дрогнут. Сработали чисто, молодцы.
Потом показалась группа в полтора десятка бойцов при одном младшем сержанте. Из автороты. Их выбили из здания, где они оборону держали, и бойцы искали своих. Нашли. Влились в мою группу.
В основном ночь прошла без проблем, помимо часто вспыхивающих перестрелок и нескольких пожаров, ничего особенного не было.
Пяти часов мне вполне хватило, чтобы выспаться, и с утра начались активные боевые действия. Чуть позже стрельба стихла. Немцы через громкоговорители на ломаном русском предлагали сдаться, и немало людей в военной форме и, что неожиданно, в гражданском, покидали здания Крепости и шли с поднятыми руками к немцам.
Я запретил покидать здание, сержанты за этим следили. Хотя трое всё равно успели выскользнуть и побежали к противнику, задрав руки. Я занёс их данные в список, где дезертиры перечислены.
Потом некоторое время стояла тишина, и снова продолжились обстрелы. Два штурма было. Пару раз я помогал соседям, старшине Лукину – отбивались. Причём немцы понесли серьёзные потери и больше до конца дня к нам не лезли, работали по другим зданиями. Старались даже не выходить на открытую местность, откуда мы могли их видеть, иначе обязательно под наш обстрел попадали и также несли потери. Учились на этом. Так что по нам работали пушки и пулемёты. Если кто в окнах или бойницах мелькал – очередь следовала.
После обеда, обойдя позиции, я оставил за старшего старшину Бабича, сообщив, что направляюсь к соседям, договориться о совместном прорыве ночью. Прихватил бойца пошустрее, из молодых, мы покинули здание казармы и перебежками двигались всё дальше, залегая в воронках, среди мусора или останков сгоревшей техники. Пару раз под обстрелы попали, но, к счастью, без последствий. Бойцы мои нас прикрывали.
По пути, на заваленном телами дворике (тут и наши, и немцы вперемешку) я нашёл и снял с унтер-офицера МП и подсумки с запасными магазинами, накинув их на себя. Боец подобрал МГ-34 с запасными лентами. Свежие тела. Видимо, утром до рукопашной дошло.
Дальше, пообщавшись со старшиной Овечкиным, я предложил совместный уход. Это его порадовало, его люди с трудом держались. Мы с бойцом их здорово выручили, ударили в тыл и закидали немцев гранатами, да еще поработали автоматом и пулемётом, очистив первый этаж казармы. Так что старшина Овечкин и два десятка его людей с нами. Ночью колонна моих бойцов подойдёт к их зданию, и они присоединятся.
После этого мы двинули дальше и смогли добраться до казармы конвойного батальона НКВД. К углу здания не подойдёшь, под обстрел с церкви попадём, пришлось в высокое окно залезать. Бойцы помогли, подавая руки.
Лейтенант Шаблин был тут, мы познакомились и сразу перешли на «ты». Ну и я ввёл его в курс дела, выложив свой план.
– Сам чем располагаешь? – спросил тот.
– Полноценный стрелковый батальон с пулемётной ротой. Пять сотен активных штыков, но есть и минусы. Из средних командиров я один, ротами старшины командуют, и семь десятков раненых, из них около сорока не ходячих. Я их не брошу, уходить, так всем. Носилки уже сделаны, плотики для переправы тоже. Кто что понесёт, определено. Как стемнеет, выходим к вам сюда. Соседи ваши, старшина Овечкин с бойцами, уходят с нами. На тебе – снять наблюдателей и часовых на том берегу Буга.
– Да, нужные специалисты у меня есть. Знаешь, интересная идея, мне нравится. Может, и получится. Вот только бойцов у тебя много, нашумят.
– Ничего, не услышат. Я позабочусь.
Дальше обговорили уже основные моменты и расстались. Мы с бойцом двинули обратно. Шли около часа, три раза под оружейно-пулемётный огонь попадали и один раз – под миномётный. По квадратам били, но мы в воронке отсиделись. Пару казарм и строений посетили, пообщались с защитниками.