"Фантастика 2023-94". Компиляция. Книги 1-16 (СИ)

— Промазал, Сит! Насчёт системного эффекта понял, но к этологии отношения это не имеет. Вот к социологии имеет.
— Пресветлый отец, перестань пытать меня! Все равно правды я не знаю, а истина доступна лишь Богу! Скажи, молю, в чем дело?
Патриарх милостиво улыбнулся.
— Если я что-либо высокоуровневое понял, к кому я обращусь, чтобы попытаться это уяснить чётче и передать другим?
— Конечно же, сначала и обязательно к равным! А потом уже к остальным, если они того заслуживают.
— Ты начинаешь кое-что понимать. Равные смогут ли оценить всё, и смогу ли я полно и адекватно передать ту часть Истины, коя была мне дана в результате моих поисков?
— Конечно же, каждый из них понимает немного по-другому. Пределы знаний у них разные, и главное, ориентированы в разных направлениях. Но вместе они могут помочь тебе передать всё адекватно. А вот полностью — отнюдь не всегда получится.
— Вот теперь ты в шаге от решения, сын мой. Сделай шаг.
— А Единобожник оказывается как будто в облаках перед столпившимся на земле народом. Или на вершине высокой горы, а остальные внизу. И дышать трудно. И холодно. И упасть легко. И не докричишься. Но ему необходимо передать познанное, иначе страшнейший грех и душевно он просто взорвётся. Вот и остаётся лишь пророчествовать. Теперь я понял, почему пророки появляются лишь там, где наша вера слаба: на канонических землях Единобожников, на Южном материке или островах. Когда я общаюсь с Южным материком, меня не покидает ощущение, что там монахи в основном примитивнее, чем у нас. А у нас даже не монахи порою достигают высших сфер разума. Как некоторые Великие Мастера, например, тот же Тор. Или этот бесстыдный интриган, гениальный полководец и вождь принц Клингор. Да и наш Император с королём Красгором тоже очень непросты…
— Ты дошёл до понимания, — вновь улыбнулся Патриарх.
— Но я не понимаю другого, отец, — перевёл разговор на другую тему брат Сит. — Так прекрасно обходятся с землёй Древние. Почему же не открыть им путь к ассимиляции и не использовать их агротехнику? Ведь она намного производительнее и продукты намного качественнее. Да и ущерба окружающей природе нет.
— Ничего себе нет! Заклятые животные и растения расселяются вокруг их деревень. А без ауры хозяина они становятся бешеными. Растения превращаются в ядовитые, а животные начинают атаковать других людей.
— Но ведь это не распространяется далеко.
— Посмотри, брат, что происходит, если почему-либо участок крестьянина оказывается на некоторое время заброшенным.
— Через некоторое время его берёт другая семья. Лишь земля становится ненадолго чуть хуже.
— А что происходит, если семья Древних вымирает или покидает участок?
— Ааа, проклятые земли!
— Да. Всё у них настроено на ауру и гены хозяев. Передать другому может лишь хозяин и не меньше, чем за дюжину лет. Иначе все люди становятся врагами и чужаками для существ, живших под крылом хозяев, и благодатный участок оказывается проклятым..
— Теперь понимаю. Надёжность обычного производства выше.
— Именно так. Если бы Древние нашли способ менее болезненно передавать свои бесценные навыки, я бы выступил за значительное смягчение проклятия и за разрешение вступать с ними в брак.
* * *
Когда Тор вернулся в таверну, время уже близилось к вечеру. Пора было отправляться к гетере. У выхода поджидали два молодых парня с дубинками у пояса, в лёгких кожаных панцирях и в шлемах.
— Тук и Линг, — представились они.
Тор заранее спросил Толтиссу, сколько принято платить в столице охранникам, и с внутренним вздохом выложил по десять золотых аванса за месяц. А при входе в таверну Тора встретил визг уже знакомой ему служанки:
— Это он! Обесчестить меня хотел, а когда я засопротивлялась, порвал платье и почти голую на улицу выбросил!
Из-за спины служанки выступил гориллообразный тип.
— Ты что это к моей девушке приставал? Ишь какой, с охранниками ходишь, так думаешь, на тебя управы не найдётся?
 
Волна гнева и гадливости захватила Тора. У него сработали инстинкты боевого обучения. Он одним ударом отбросил шантажиста, охранники даже не успели вмешаться.
— Стража! — заорал тот. — Тут дебош устраивают!
Как чёртики из коробочки, появились два стражника.
— Ну что, господин, предпочтёте помириться на месте? Или дело в суд будем передавать?
— Я не виноват и мириться не буду, — резко ответил Тор.
— Твоё дело, господин. У себя на периферии ты привык быть царём и богом, а здесь и не таких укрощали, — нагло сказал старший из стражников.
С тяжёлым чувством Тор подошёл к своей комнате, и тут появились два официала, наблюдавшие всю эту сцену немножко издали. Они с каким-то ехидством посмотрели на Мастера, и почему-то это чуть успокоило. А рабыня вся дрожала от волнения и опасений за свою судьбу.
Тор заказал лёгкий ужин, но не стал есть, оставив рабыне. Он быстро переоделся в лучшее платье и отправился к Толтиссе.
Второй вечер был похож на первый. То же общество красавиц и их кавалеров, песни, танцы и неспешные разговоры с хозяйкой. В середине вечера пришёл монах и объявил, что на восходе солнца Тор и Толтисса должны быть на торжественном молебне и проповеди по поводу Торжества Справедливости, причём пройти на назначенные им места прямо перед кафедрой Патриарха, и что им надо захватить с собой рабыню Ангтун. Так что вечер пришлось закончить раньше, чем было в обычаях дома гетеры. Дочь опять показалась на минутку в скромном белом платье, поцеловала мать и Тора и убежала.
— Всего несколько дней она дома, — с грустью сказала мать. — А потом опять в школу…
Тор знал, что все мастера высшего класса проходят жестокое и длительное обучение. Конечно, гетеры исключением не были, как он уже убедился.
Словом:
 
 
Жиром заплывший
 
Будет разбужен народ.
 
Судьба готовит
 
Через достойных
 
Рождение демона в дар.
 
 
  
Глава 11. Праздник
 
За полтора часа до восхода солнца Тор и Толтисса расстались. Мастер поехал в таверну. Официалы сторожили дверь неумело убранной рабыней комнатки. Наложница проснулась и с радостью обняла хозяина, но надо было готовиться к торжественному молебну. Тор позавтракал, помылся и переоделся в строгое чёрное платье с платиновым значком Великого Мастера на груди. Рабыня хотела было накраситься, но хозяин строго запретил это. Он заметил, что маленькая худая женщина стала немножко округляться. Обратив внимание на его взгляд, Ангтун смутилась и прошептала:
— Я толстею и становлюсь противной для тебя?
— Наоборот, сейчас ты становишься приятнее. А то была скелетом, — улыбнулся Тор.
Осуждённая обрадовалась и с аппетитом доела фрукты и мясо.
На площади собралось множество народу. Для Тора был приготовлен коврик на ступенях перед кафедрой, рядом с ним лежал ещё один, для рабыни пониже на пару ступеней была кинута дерюжка. Мастер разулся, слуга забрал башмаки и отошёл. Ангтун стала на дерюжку. Последней появилась Толтисса, опять нагая, как и в первый день. Она на глазах у всех обняла и поцеловала избранника, и, заметив, что тот стесняется её наготы, тихо сказала ему: "Будь готов. Я чувствую, во время праздника нагота может стать и твоим парадным платьем тоже. Носи её с гордостью и достоинством". Мастер в ответ обнял и поцеловал возлюбленную. Народ бешено аплодировал, любуясь такой красивой парой. Кто-то закричал: "Нет, это не Королева гетер! Титул слишком низок! Это их императрица!" Другой голос уточнил: "Император и Императрица любви!" И вся толпа стала скандировать эти слова.
— Вы что это бунтуете? — вдруг раздался глубокий, мощный и чуть-чуть насмешливый голос Патриарха. Толпа замолчала. — Император у нас один.