Птичка (СИ)

Тим сидел на диване в квартире Тани и чувствовал неловкость. Девушка пригласила его к себе после обеда, когда занятия в школе закончились, а её родители были на работе.
Он редко бывал у неё, просто-напросто было негде — у Таниных родителей была однокомнатная квартира на Лукинской 7, и взрослая девушка спала на кухне на небольшом раскладывающемся диване. Это и была её комната.
Сейчас она заваривала чай, выкладывала на тарелку печенье и отряхивала тонкие пальцы от крошек в раковину.
— Может, всё-таки борщ будешь? — спросила девушка. — Я вчера готовила.
Он покачал головой и серьёзным взглядом посмотрел на Таню.
— Ты слышал — по химии завтра контрольная, надо готовиться, я точно завалюсь, — рассеянно сказала она. — Голова не тем забита.
— А чем же? Там только выучить надо.
— Пойдём завтра на концерт «Чёрных крыльев»? Миша нас приглашал, будет в Филевском парке.
— Пойдём, — пожал плечами он. — Бери подруг, я возьму друзей, будет весело.
Она быстро взглянула на Тима и спрятала голубые глаза, потерев их ладонями. Косметики на девушке было немного, она только красила ресницы.
Таня подошла к балконной двери и чуть приоткрыла её, впуская быстро нагревающийся весенний воздух, уже наступил май. На девушке была школьная форма — белая блузка, короткая плиссированная юбка и жилетка с серебряными пуговицами. Она задумчиво смотрела на соседний дом через игровую площадку, потом повернула голову к отчего-то печальному Тиму и спросила: — Ты не любишь меня?
Он распахнул свои синие большие глаза: — Почему? — руки парня протянулись и взяли её прохладную тонкую ладонь.
Она окинула взглядом его длинные, почти до плеч, пепельные светлые волосы, тонкое лицо с выразительными, пухлыми губами и мужественной ямочкой на подбородке. Светлая школьная рубашка и тёмные брюки придавали строгий вид, если бы не волосы.
Тим потянул её к себе, посадил рядом и обнял, положив подбородок на плечо девушке.
— Откуда такие мысли?
— Ты стал какой-то задумчивый, будто… будто переоцениваешь всё, что происходит.
Он не отвечал, потом медленно повернул голову и пощекотал носом у неё под ухом.
— Это ты такая, а я, видя это, не знаю, что с тобой происходит.
Таня заволновалась, повернулась к нему всем телом и быстро прижалась ко рту парня. Углубив поцелуй, она ждала от него смелости и ответного шага, но он почему-то прекратил его и вздохнул.
— Почему ты такой… несмелый? — решилась спросить девушка, сильно покраснев всем лицом.
Тим недобро усмехнулся: — Зачем мучить друг друга, если мы с тобой уже всё решили?
Таня, резко втянув в себя воздух, вдруг стала расстёгивать жилетку, выбросила её на пол, потом взялась за маленькие пуговицы блузки, покрытые серебряной краской.
Тим напрягся, но никак не остановил девушку, глаза его потемнели.
Она сняла с себя одежду, оставшись в белье, поколебалась, стянула и его, краска смущения распространилась даже на шею и пошла пятнами по белой маленькой груди.
Таня сидела перед ним обнажённая, с решительным и одновременно сконфуженным лицом. Протянув ледяные от волнения пальцы, она стала расстёгивать ему рубашку. Тим молчал, потом стал помогать ей. Девушка почувствовала запах его нерастраченной пряной энергии.
Неловкость и боль разочаровали их, и юноша зажмурился, остановившись и оставив в покое девушку. Она крепко обняла его, прижавшись к худой безволосой груди Тима.
— Это я… я не могу расслабиться, — яростно прошептала она. — Прости, мне больно.
Он не говорил ни слова, во рту было сухо, хотелось пить или хотя бы пару раз затянуться сигаретой. Но возбуждение не отпускало его, болезненно пульсируя и мучая.
— Может, попробуем без резинки? — спросил он.
Она испуганно покачала головой: — Нет, ты что, это опасно. Иди ещё раз, прошу тебя, я постараюсь успокоиться.
Её тело и правда переживало неприятную муку вторжения, и, подняв глаза на Тима, она увидела его выражение на лице. Девушке стало страшно, насколько сейчас он был похож на своего брата. Сосредоточившись на своём желании, он смотрел как будто сквозь неё, в себя, и взгляд был жёсткий, горящий сладострастием.
 
После того, как всё закончилось, девушка пропала надолго в ванной, а Тим, одевшись, пустым взглядом смотрел с балкона на улицу, куря вторую сигарету.
Она вышла в лёгком халате и обняла его грудь, поцеловав в шею.
— В следующий раз не будет больно, — сказала девушка.
— Мы поспешили, надо было выбрать подходящую обстановку, может быть, снять какой-нибудь номер в гостинице.
— Тим, ну какой номер? Мы столько вместе, я же знаю, что… Ты не хочешь меня?
— А ты хочешь меня? — почему-то озлобленно спросил он.
Таня испуганно посмотрела на него, рядом с ней стоял как будто не Тим, он никогда так не разговаривал.
— Я бы не… я бы не решилась на это, если бы не хотела.
— И что — тебе понравилось? — иронически произнёс он. — Как тебе секс — круто?
— Девушкам всегда больно в первый раз, — смущённо проговорила она.
— А уверена? Или это со мной так? Я не знаю, как сделать тебе приятно, только в теории, но это же…
Таня закрыла ему рот, целуя, нежно дотрагиваясь до мягких волос парня.
— Мы научимся, Тима, всё только начинается. У нас столько времени.
Но её оптимизм не передался ему, потому что парень знал — в следующий раз это случится Бог знает, через сколько времени, ведь не всегда можно угадать, когда дома никого нет.
— А с чего это ты вдруг всё это сделала? — подозрительно спросил он, пристально смотря на девушку, не делая попыток обнять её.
Симпатичное личико Тани стало серьёзным: — Ты разочарован? Я тебе больше нравилась, когда ничего не позволяла?
— Тогда я тебя понимал, а сейчас — не могу понять. Что на тебя нашло? Весна? Гормоны?
— Перестань, Тим, что с тобой? Я подумала, что нам уже давно надо перейти на следующий уровень отношений.
— Ты же не хотела? У нас был разговор, решили, что нам негде этим заниматься… чтобы это было так, как хочется. Не как у собак.
Таня отшатнулась от него, обидевшись. Ей так хотелось, чтобы он поддержал и может быть, пожалел, но этого не произошло, наоборот обозлился.
— Прости, я виновата, я не буду больше, — сказала она, наливая себе чая и отхлёбывая остывший напиток из кружки.
Тим раздражённо схватил со спинки дивана свой жилет, натянул его, откинул волосы со лба и вышел в коридор квартиры.
Девушка испуганно выскочила за ним: — Тима, прошу тебя, не сердись, я не подумала, что тебе не понравится.
— Мне понравилось, только у тебя теперь будет отвращение ко мне, и надолго. Может быть, тебе хочется немного другого? Опытнее и раскрепощённее? Обращайся к моему брату, он как раз то, что нужно, — хмурясь и сцепив челюсти, сказал Тим и вышел за дверь, держа в одной руке школьную сумку через плечо.
Птичка опоздала, и когда приехала, сразу увидела его возле тех самых перил, где они стояли в первый вечер знакомства. Медленно перекинув ногу через свой байк, она слезла с него и поставила на подножку, сняв и шлем. Хорт увидел её и медленно подошёл к молодой женщине. Уже опустилась ночь, но здесь, на Смотровой площадке, было как днём — подъезжали и отъезжали байкеры, обожающие это место, освещая его фарами.
Кто-то сидел на своих байках, задрав ноги, и пил пиво, кто-то стоял рядом и рассказывал многочисленные истории, бурно жестикулируя. Кто-то собирал участников на неофициальное соревнование, которое проводилось здесь же, на дороге, чуть позже, глубокой ночью.
— Ты сама теперь ездишь, — констатировал факт Хорт. — Я знал, что когда-нибудь ты сядешь на байк.
— А твой где — хвастайся! — сказала она. — У президента «Жёстких моторов» должен быть необычный мотоцикл.
— Да вон, где ребята собрались вокруг, видишь, — небрежно махнул он. — Там он и стоит. Ты к нему сейчас вряд ли проберёшься.
Она почти беспечно рассмеялась.