Птичка (СИ)

Теперь, когда июль подходил к середине, и в Ростове вовсю готовилось «Байк-шоу» «Железных волков», Чёрный уехал туда. Развлекался там наверняка на полную катушку, пока его жена и трое детей коптились в душной Москве. Маша говорила, что они с мамой должны были поехать с ним, но он сказал им выезжать позже, когда всё устроит там к их приезду. Мистик уже уехал, взяв всю свою семью в южные места, которые всегда любил. Именно он настоял на том, чтобы сделать «Байк-шоу» в Ростове.
Хорт делал вид, что это всё ему абсолютно не интересно, но Маша рассказывала, если он задавал наводящие вопросы.
Его замысел шёл по плану, и праздник «волков» был включён в программу.
До того, как Маша села в машину к матери и поехала на шоу в семейной машине, Хорт просто украл её.
Ночью они отправились кататься за город, остановились в придорожной гостинице и не вернулись обратно.
— Поехали, Маша, завтра к вечеру мы уже будем там, — говорил с улыбкой Хорт, видя её сомнения и муки совести. На молодом, наивном личике каждое чувство переживалось во сто крат сильнее, чем у взрослой опытной женщины, и из-за этого Маша ему нравилась. Он давно отбросил любовную мишуру и обещания, те слова, которые говорил ей. Теперь девочка была его любовницей от начала и до конца. И ничего лишнего.
— Я ничего не сказала маме, — растерянно ответила она, сидя на кровати в одних тонких трусиках и прикрывшись длинными чёрными волосами.
Хорт пропустил через пальцы волнистый локон.
— Позвонишь, она у тебя мировая — всё понимает.
— А что она скажет отцу, когда приедет? — в синих глазах появились отголоски паники.
— Что ты не захотела ехать вообще. Мы его там не встретим, не бойся, там будет несколько тысяч человек, — он всё так же улыбался, смотря на её волосы. — Вещи я тебе куплю, всё, что понадобится, у тебя будет. Всё, что захочешь. Моя сладкая Птичка.
— Как я заставлю маму солгать?
— Ты не лги, скажи, что ты не хочешь ехать и останешься в Москве — у меня.
— Я так не могу, — покачала головой она, ища взгляд любимого. — Ты не понимаешь меня, да?
— Понимаю, но у тебя всё равно нет выхода, я похитил тебя, — уверенно сказал он и опрокинул девушку на спину, рассыпав по белой простыне её волосы, и они сейчас же сделались похожими на чёрные языки пламени вокруг головы Маши. — Ты либо подчиняешься, либо я еду без тебя. Но очень, очень хочу, чтобы ты поехала вместе со мной. М-м-м?
Она заколебалась, снизу вверх глядя в безжалостные, уверенные в её ответе глаза. Его лицо приблизилось, и ласковые губы поцеловали.
— Умница, девочка, поехали. Раньше выедем — раньше будем на месте.
На «Ducati» было тяжело ехать далеко, но Хорту привычно, он много времени проводил в седле мотоцикла, и не ощущал совсем своего второго номера — лёгкого пассажира за спиной.
Маша позвонила матери и сказала, что не поедет на шоу, а отправится погостить к друзьям Влада на несколько дней здесь, в Подмосковье. Зоя попросила её вернуться и поговорить, но девушка сказала, что они уже отъехали далеко, и она не может повернуть обратно. Очень было горько врать маме, которая ей так доверяла, но выхода другого не было. Иначе отец, когда узнает правду, поднимет на её поиски весь мотоклуб «Железные волки». Так мама, возможно, ничего и не скажет папе. Только то, что ей сообщила Маша сама. Она никогда не врала отцу, девушка была в этом убеждена.
Они с Владом ехали вдвоём, он говорил, что их ждут впереди приятные путешествия и незабываемое время. Девушка понимала, что они отправились на шоу «Железных волков», а он для них теперь простой прохожий, и это ранит Влада.
Проехав за день семьсот пятьдесят километров, они уже ночью решили остановиться в придорожной гостинице, приличной на вид.
Как только они слезли с байка, он сразу распорядился ей пойти и снять два номера, дав свою кредитную карту. Маша с сомнением посмотрела на неё — в такой глуши, на дороге, ею вряд ли можно было расплатиться. Влад припарковал мотоцикл и зашёл в небольшой холл гостиницы, с лёгким презрением оглядев обстановку: кресла с несвежими спинками, стойку с дородной девицей за ней и залапанные стеклянные журнальные столики со следами от кружек кофе.
 
Рядом стояла Маша, заполняя какие-то бумажки. Девушка была в тесных тонких джинсах, майке на тонких бретельках, а на бёдрах имелась повязанная ещё одна майка — длинная и растянутая — последний визг моды московских девиц. Длинные змейки чёрных локонов болтались и елозили по открытой спине, а от этого зрелища Владу было сложно оторваться. Раздражённо сдвинув брови, потому что стал замечать за собой патологическую зависимость от девушки, молодой мужчина обворожительно улыбнулся двум дамам, спускающимся по деревянной лестнице с верхних двух этажей.
— Приве-ет, — протянули они, оглядывая его спортивную мотоциклетную экипировку. — Ты гонщик?
— Почти, — польщённо ответил Влад. — А вы здесь остановились?
— Да, едем на «Байк-шоу», — ответила одна — блондинка, а другая — шатенка, тут же расширила глаза.
— О! А ты тоже, да? Ты байкер?
— Обязательно, — кивнул он и небрежно спросил у Маши: — Ну, что там так долго?
— Нужны наличные, — серьёзно сказала девушка, бросая хмурый взгляд на девиц, проходящих мимо.
— Вот, возьми, сдачи не надо. Пошли, — грубовато бросил мужчина, и Маша стала подниматься на второй этаж, провожаемая взглядами женщин.
— Ей хоть 16 есть? Такая тщедушная! — неслись ей вслед обидные слова.
Девушка помрачнела, зашла в номер вслед за Владом и бросила на широкую кровать длинную майку, развязав узел, и тонкую синюю куртку с сумочкой-рюкзаком.
— Я так устала, — вздохнула она. — И есть хочу. Но больше устала.
— Хватит плакать, с дальнобоем всегда так. Ничего тут такого нет, — пожал плечами Влад.
Его грубость поразила Машу и удивила. Но озабоченные морщинки на лбу тут же разгладились, девушка пожалела любимого, ведь он целый день был за рулём спорт-байка.
— Ты тоже устал? — тихо спросила она. — Хочешь, я включу тебе воду в душе?
Он усмехнулся: — Ну, если ты там останешься и подождёшь меня, я согласен.
Несмотря на усталость, они долго занимались любовью в душе номера. Маша, выйдя, тут же легла в кровать и уснула, обняв подушку — девушка ещё никогда в жизни так не уставала.
Влад стоял над нею спящей и смотрел на нежные черты лица. Он мог бы пожалеть её и не доводить свой план до конца, но хотелось сделать больнее Чёрному.
Холодные зелёные глаза почти равнодушно обвели её взглядом и решили, что пока ещё не время — позже будет лучше всего разбить ей сердце и обвинить в этом отца девушки. Ведь это он сломал ему жизнь, а теперь Хорт разрушит жизнь дочери Чёрного.
Молодой мужчина достал из её маленького рюкзачка аккуратную коробочку с пластинкой внутри — противозачаточные таблетки, оглядев их. Она купила препарат в аптеке вчера, когда они ехали за город. Оттуда девушка выпила одну таблетку — сегодня утром.
Хорт спокойно положил упаковку на кровать, надел джинсы и рубашку с коротким рукавом, взял таблетки и вышел за дверь, спускаясь в кафе на улице внизу. По дороге молодой мужчина выбросил таблетки в мусорное ведро, лицо его не изменилось нисколько.
За столиками ему встретились несколько байкеров, не принадлежащих к каким-либо мотоклубам, четверо мужчин ехали на шоу Грека в надежде увидеть зрелище и хорошенько развлечься за эти три дня.
— Слушай, Хорт, а это твой зверь? — спросил молодой парень с отколотым передним зубом в пыльной чёрной бейсболке по имени Зуб. Он имел в виду мотоцикл.
— Да, мой, отличный! — улыбнулся Хорт.
— Никто не спорит, — усмехнулся Зуб. — А ты один едешь?
— Нет, со своей девочкой, — прикрыл глаза Хорт и многозначительно покачал головой.
— Ясно, устал, женщины забирают много сил, — вставил задумчиво Ферзь — высокий могучий мужчина лет тридцати, много куривший. Его длинные светлые волосы были стянуты в хвост на затылке. Глаза, постоянно прищуренные от дыма, светились светло-зелёным светом.