Так похожа на нее (СИ)

— Алло.
— Варя, привет, — такой низкий приятный мужской тембр сразу же свел с ума, дыхание перехватило от волнения, отчего пришлось слегка покашлять и проглотить слюну.
— Привет, — голос мой предательски дрожал.
— Я могу зайти к тебе? — я подскочила от неожиданности с кровати. Неужели он приехал сюда сразу из аэропорта?
— Зайти? Ты уже прилетел? — не успела я задать вопрос, как раздался дверной звонок, громким эхом прокатившись по темноте комнат. Повесила трубку и подошла к двери, выглянув в глазок: это был действительно Матвей. Открыла, и высокая фигура стремительно прошагала внутрь.
Я не понимала его настроения: он молча прожигал меня взглядом, слишком суровым и жестким, возвышался надо мной словно гора. Мне стало неуютно, даже немного страшно, что я вот так оказалась с ним посреди ночи. Краем глаза увидела себя в зеркале: взъерошенная, только что проснувшаяся, в коротком топе и пижамных маленьких шортах на голое тело. Слишком интимно, слишком откровенно сейчас было стоять вот так перед ним. Нужно было набросить хотя бы халат на плечи, чтобы самой не смущаться от его пристального взгляда.
— Давно ты прилетел? — уже невыносимо было стоять в оглушающей тишине.
— Полтора часа назад, — почему же он такой серьезный сейчас, как никогда раньше.
— Ты не предупредил, — хотя зачем для такого как он предупреждения, когда он бесцеремонно и без моего ведома мог нагрянуть посреди ночи.
— Ты не хотела меня видеть? — Матвей наклонился ко мне и взял за руку.
— Нет, я хотела увидеть тебя. Просто… Ты сегодня ни разу не написал, и вообще… — Он притянул меня в свои объятия и приподнял мое лицо за подбородок, отчего наши взгляды встретились. Совсем не спрятаться от его внимательных глаз.
— Варя, Кирилл довез меня из аэропорта, — а это уже не очень хорошая новость. Значит, все мои мысли, страхи и претензии дословно были переданы мужчине, и что он будет с этим делать — неизвестно. Я попыталась увернуться, но Матвей продолжал удерживать меня и не было возможности спрятать от него взгляд. — Посмотри на меня, я хочу, чтобы ты выслушала и не убегала. Ты мне нужна, потому что ты — это ты: невероятно красивая, умная, живая, воинственная, но такая хрупкая и нежная. — Матвей едва коснулся моих губ легким поцелуем, — и меня неимоверно злит, что я гоняюсь за тобой столько времени, а ты до сих пор этого не поняла.
— Но… Я просто думаю, что вдруг тебе понравилась не я сама: не мой характер, привычки и интересы. А ты пытался вернуть потерянное. — Матвей завершил мою тираду очередным поцелуем, лишая меня возможности продолжать говорить эти глупости.
— Знаешь, в самую первую секунду, когда я тебя увидел, я признаюсь, действительно подумал, что сошел с ума. Но! Уже через мгновение я понял, что ошибался. А когда узнал тебя ближе, то был покорен окончательно, — он поцеловал меня уже настойчивее, жадно вбирая мое дыхание.
— Извини, что была такой любопытной. Я просто не понимала, откуда такая излишняя опека. Мне казалось, что ты похож на маньяка! — его глаза сверкнули, а губы изогнулись в хищническом оскале.
— Знаешь, с тобой я точно стал маньяком, — он резко прикусил мне кожу на шее, нежно, но я успела вскрикнуть от неожиданности и удовольствия. — А что касается опеки: я не хочу допустить еще раз, чтобы моя женщина попала в опасную ситуацию. Особенно для меня важно, чтобы ты не возвращалась домой вечерами одна, а еще, чтобы за рулем машины, в которой ты едешь, был я. В крайнем случае, Кирилл. Я ему доверяю, — уже, итак, поняла, что этот пункт был особенно важен для Матвея, ведь Оля погибла именно в автокатастрофе. Я поцеловала его в щеку и, наконец-то, высвободилась из тисков рук.
— Хватит уже стоять на пороге, проходи, — я только сейчас заметила, что за его спиной висела дорожная кожаная сумка, — или ты не останешься? — мне в голову не пришло, что может быть Матвей и не хочет быть здесь: все-таки, с дороги лучше отдохнуть дома.
— Я надеялся, что ты меня не прогонишь, — он лукаво улыбнулся, а я снова потерялась от смущения. Матвей поставил сумку около шкафа, разулся и прошел в ванную.
 
— Ты давно ел? Я приготовила вечером кое-какие блюда. Думала, вдруг ты все-таки приедешь.
— Уже не помню когда. Кажется, в аэропорте был кофе с каким-то бутербродом, — я заметила, как же ему было приятно от осознания, что я ждала его.
— Приходи на кухню, — побежала скорее накрывать на стол. Слава Богу, еще ничего не успело остыть. Налила суп в миску, разложила шампиньоны на тарелке и добавила небольшую горку салата. Матвей поцеловал меня в шею и сел на привычное место. Налила нам чай с медом и наблюдала, как он с аппетитом ужинает. Еще пять минут назад я дрожала перед ним от страха, а сейчас сидела со счастливой улыбкой на лице. Пока мужчина доедал свою порцию, успела быстренько навести порядок на своей голове и посетить ванную. Раз уж он видел меня в шортах и таком открытом топе, то смысла переодеваться не видела.
Закончив с едой, Матвей поблагодарил меня и отправился в душ, а я места себе не находила. Сон как рукой сняло, но не придумав лучшего варианта, снова отправилась в постель. Листала ленту новостей, но даже не вдавалась в суть, что там написано, в итоге, просто отложила телефон на тумбочку и стала ждать. Минут через десять поняла, что уже не было слышно звуков воды, дверь в ванной открылась и на пороге выросла атлетичная фигура мужчины. В темноте комнаты разглядела на нем лишь хлопковые домашние брюки, впечатляющий торс был абсолютно обнажен. Я, конечно, видела его мельком в прошлый раз, но сейчас он производил еще более возбуждающее действие.
Матвей медленно и бесшумно направился в мою сторону, опустился на кровать рядом и практически накрыл меня своим телом. Почувствовала его горячее дыхание на своей коже, мое сердце буквально выпрыгивало из груди. Обжигающие губы с жадностью осыпали мое лицо и тело поцелуями. Сладкие муки удовольствия начали терзать меня, изо рта то и дело вырывались тихие стоны. Крепкие руки уже совсем не сдерживались, лаская грудь, проникая под тонкую одежду. Я чувствовала, как сильно я его хочу и ощущала, как в меня упиралась его каменная плоть. Матвей медленно водил ладонью по моим обнаженным бедрам, все ближе и ближе приближаясь к моему лону. Наконец, его пальцы скользнули выше, слегка касаясь моих совсем уже мокрых складочек. Громкий стон вырвался из груди, я хотела его, тело выгнулось навстречу, прося продолжить сладкую пытку.
На мгновение Матвей прижался ко мне лицом к лицу, наши взгляды пересеклись: он безмолвно спрашивал, готова ли я, хочу ли этого. Разумеется, я этого хотела: притянула его к себе, слегка прикусила нижнюю губу мужчины, впиваясь страстным поцелуем. Еле слышно сквозь сбитое дыхание прошептала что-то про свои таблетки, что я ему доверяю, что я хочу. Зеленые глаза напротив блеснули диким возбуждающим огнем. Одной рукой он аккуратно стянул мои шорты, я же поспешила избавиться от давно скрутившегося топа. Теперь я была полностью перед ним открыта: Матвей возвышался надо мной, изучая каждый сантиметр моего тела. Я знала, что все в порядке, что у меня отличная подтянутая спортивная фигура с аппетитными формами, но он так смотрел… Щеки загорелись огнем, благо, в темноте этого было не видно. Он еще раз поцеловал мои губы и начал медленно спускаться вниз, лаская шею, ключицы, вбирая в себя запах моей кожи, обдавая горячим дыханием линию живота, ведущую к самому чувственному месту. Его пальцы продолжали исследовать все самые нежные места, проникая внутрь, заставляя стонать и изворачиваться, хватать и сжимать все, что попадалось под руку. Наконец, он и сам освободился от брюк, а я теперь могла сама изучить всю мощь его тела. Большой, толстый член был напряжен настолько, что даже в полумраке я могла разглядеть все вены, набухшие под его кожей. Мужчина медленно наклонился, притягивая мои ноги к себе. В этот момент чувственные губы спустились вниз к самой сладкой и набухшей точке моего тела, влажный язык коснулся клитора, и я дико застонала от одного лишь прикосновения. Продолжая водить языком по бугорку, его пальцы проникали внутрь лона, подготавливая тело к встрече с его огромным членом. Я терзала ногтями простынь и подушки, умоляя скорее войти в меня. Касалась пальцами его головки, которая сочилась от предсемени, водила рукой по стволу, пытаясь, наконец, приблизить его к себе.