Я тоже её люблю (СИ)

— Эй, ничего это я не шпионю, — Витя состроил обиженную мину, стряхивая с воротника снег, — это у тебя, вообще-то, стол напротив окна стоит! — с этими словами он слепил большой круглый снежок и бросил его в собеседницу.
Они сами не заметили, как эта игра превратилась в откровенное валяние на снегу. Пчёлкин замер, когда они, наконец, перестали неистово смеяться, и осознал, что уже минут пять нависает над лежащей в сугробе девушкой, в паре сантиметров от её глаз и губ. Полежать бы так ещё часик… или два? От этой близости губ, что манили его сильнее любого магнита, кровь изо всей силы прилила к вискам, отдавая в ушах сильным стуком. Своей щекой он явственно ощущал сбивчивое дыхание Суриковой, и это сводило с ума. Она была настолько близко, совсем рядом и так разгорячена безобидной детской игрой, что внутри всё аж сжималось.
Ещё секунда, и он, не раздумывая, целует эти самые губы. Со всей страстью, с таким напором, что, кажется, весь снег под ними должен буквально таять и плавиться. И Оля, не задумываясь, отвечает взаимностью, в наслаждении прикрывая глаза…
— Вить, ну всё, — тихо прошептала Сурикова, отрываясь от его мягких губ, — я же опаздываю в училище.
— А ты не ходи, — с ехидной улыбкой ответил Пчёла, всё-таки заставив себя подняться.
— Ну конечно, тебе легко говорить, — Оля улыбнулась, отряхивая пальто от прилипшего к нему снега. — Давай вечером увидимся?
— Давай, — Витя улыбнулся в ответ, уже собравшись развернуться в сторону дома. — Хотя, стой, подожди, — он взял её за рукав, пристально глядя в зелёные глаза.
— Ну что ещё? — девушка томно вздохнула, понимая, что на первые две электрички в Москву она уже опоздала.
— У тебя снежинка, — он аккуратно коснулся её правого века кончиками пальцев, — вот здесь.
Сурикова недоверчиво склонила голову набок, но не успела даже моргнуть, как нежные губы Вити вновь поцеловали её. На этот раз уже осторожно, ласково. От таких прикосновений всё трепетало внутри, и так хотелось продлить момент. Да и чёрт с ней, с этой парой по гармонии. Она притянула парня ещё ближе за плечи, отвечая беспрекословной взаимностью.
Остановиться и отпустить девушку Пчёла не мог: это было выше всяких сил. Её губы, такие податливые, с лёгким привкусом клубничного блеска; едва уловимый запах цветочных духов — всё это кружило ему голову. Оля слегка прикусила его губу, давая понять, что пора остановиться.
— Всё, Вить, я побегу, — она невесомо чмокнула парня в щёчку, — до вечера.
— Удачи тебе, — тихо прошептал ей вслед Пчёла, так и оставшись стоять посреди дороги, расплываясь в глупой детской улыбке.
Елизавета Андреевна всегда провожала внучку взглядом, поливая стоявшие на подоконнике цветы. И теперь она уже с полчаса стояла неподвижно, буквально оцепенев с лейкой в руках.
— Ох, Олюшка, и тяжело же тебе будет… — тихо пробормотала женщина себе под нос, неодобрительно покачав головой.
Комментарий к Глава 7. Снег, так нежданно, и будто во сне…
Наивысшая благодарность моему новому соавтору: Кит, ты моё вдохновение, и в прямом смысле душа этой работы❤️ Так круто быть на одной волне и на 100% единомышленниками!
Мы очень ждём ваших отзывов, не стесняйтесь, ведь отзыв-лучшая мотивация и вдохновение:)
========== Глава 8. Подожди (не)долго ==========
Сидя на истории музыки, Сурикова никак не могла сосредоточиться: некогда любимый предмет сейчас казался невыносимо скучным. Девушка сидела за партой, оперевшись головой о левую ладонь, закусив колпачок ручки, и невидящим взглядом смотрела сквозь доску и бурно что-то объясняющего около неё профессора.
Да, он тусовщик и хулиган, он что-то от меня скрывает и явно не в чистых делах замешан… Так быть не должно, это неправильно… Но он такой… Такой… Девушка расплылась в широкой улыбке, вспомнив добродушный взгляд Витиных прозрачно-голубых глаз и нагловатую весёлую ухмылочку. Какое утро он устроил ей сегодня… Пусть улицу сковал декабрьский мороз, им было тепло. Даже жарко. Такого прежде не бывало… Не сказать, чтобы в училище Оля Сурикова не пользовалась популярностью — ухажёров у неё всегда хватало. Многие студенты были тайно увлечены строгой красивой девушкой с длинной каштановой косой. А длинноволосый брюнет Виталик даже рискнул несколько раз пригласить её на свидание. Однако таких эмоций, как Витя Пчёлкин, у Оли никому вызвать так и не удалось.
 
— Сурикова! — судя по надрывному тону, профессор звал её явно не в первый раз. — Ольга, о чём вы там мечтаете?!
— А? — девушка перевела растерянный взгляд на преподавателя. — Простите, Фёдор Маркович, я задумалась.
— Надеюсь, сейчас вы задумаетесь над моей лекцией, — хмуро ответил мужчина. — У вас экзамен через три дня.
Экзамен. И когда я не сдавала этих экзаменов? Впервые в жизни Оля совершенно не волновалась — предмет она знала хорошо. А вот перед глазами вновь предстало сегодняшнее утро и эти губы. Его губы.
— Фёдор Маркович, можно я уйду? — сама от себя не ожидая, выпалила Сурикова.
— Позвольте узнать причину? — профессор приспустил очки на нос, внимательно глядя на студентку.
— Плохо себя чувствую, — быстро соврала Оля, — кажется, заболеваю. — Она демонстративно покашляла, привлекая внимание всей аудитории.
— Что ж, раз плохо, идите, конечно, — Фёдор Маркович неоднозначно покачал головой. — К экзамену, Ольга, пожалуйста, подготовьтесь.
Девушка бежала по лестнице вниз, судорожно считая пролёты. Что это был за бред с болезнью? Она сама испугалась своего поступка. Просто захотелось поскорее домой. Поскорее обнять. Поскорее поцеловать. Вдохнуть его запах и зарыться рукой в волосах. Так тепло, так нежно…
Пчёла прошёлся по просёлочной дороге, на которой расстался с Олей, ещё раз пять туда-обратно, выкурив три сигареты подряд, пока не решился-таки вернуться в дом.
— Какие люди, — Холмогоров, уже стоявший в дверях с самым что ни на есть серьёзным видом, даже напугал его. — А я-то думаю, где же мой друг, которому было велено не высовываться? — он скрестил на груди руки и опёрся головой о дверной косяк, явно дав понять, что от ответа Пчёле не уйти.
— Курить выходил, — недовольно буркнул Витя, попытавшись проскользнуть вовнутрь, но суровый приятель рукой перекрыл ему дорогу.
— Ага, и заодно решил снег во всём посёлке почистить, да? — издевательски хихикнул Космос. — Пчёлкин, он у тебя даже на ушах.
— Блять, Кос, ты как ревнивая жена, — тот демонстративно закатил глаза, прижавшись спиной к входной двери. — Вот скажи, чё ты доёбываешься второй день уже, а?
— Пчёла, твою мать! — рыкнул Холмогоров, ударив кулаком по стене. — Долгопрудненские тебя ищут. Когда твой чердак начнёт думать о чём-то глобальнее баб, а?
Витя лишь тяжело выдохнул, откинув голову назад. Конечно же, он всё понимал. И что искать будут, и что выходить из дома действительно рискованно. Но как ей об этом сказать? Она не поймёт, нет…
— Космос прав, — спокойным голосом проговорил Филатов, помешивая чай в кружке, — не рискуй, Пчёлкин, затаись. Видит бог, они тебя скоро обнаружат, а если главный найдёт — не уйти живыми. Нам нужен второй ствол, — как должное произнёс он. — Возьми и спрячь, — и положил на стол старенький кольт.
— Пока мы с Филом будем в Москве, у нас есть подстраховка, — Холмогоров вытащил из-за пояса брюк свой тт-шник и покрутил его в руке, после чего демонстративно вытянул руку вперёд. — Тебе тоже надо.
— Не наводи на человека оружие, если не собираешься стрелять, — засмеялся Пчёлкин, шлёпнув Космоса по руке. — Довыпендриваешься.
— В общем, брат, ты нас понял, да? — Фил поставил кружку с чаем на стол и похлопал Витю по плечу. — Мы поедем, дела не ждут.
— Никаких баб, брат, хотя бы неделю, — с долей мольбы в голосе произнёс Космос, — обещаем с Филой тебе на Новый год мега-тусу. А пока это всё опасно, — заключил он, направляясь к выходу.
Елизавета Андреевна спокойно готовила обед за рутинным просмотром концерта камерного оркестра по первой программе, когда услышала звук открывающейся входной двери.