Как мы нашли тебя (ЛП)

Доктор спокоен и нетороплив.
— Вы же знаете, что нам такое запрещено. Мы обсуждали это до операции на хрусталике.
— Я знаю, что мы обсуждали, но это чрезвычайный случай.
— То, что видел Марко, принадлежит лично ему. Вне тела нет никакого записывающего устройства. У нас строгая политика по разным юридическим причинам.
— Я знаю, но…
— Но?
— Я прочитала кое-что. О суде по делу об убийстве в США, знаменательном деле. Показания из могилы…
Темный Доктор поднимает руку. Это холст для ультратонких татуировок черными чернилами.
— Я знаю, что вы собираетесь сказать. Дело Радфорда. Мелисса Радфорд была застрелена ее партнером.
Кеке поворачивается к Кейт.
— Они использовали съемку с кибернетических линз жертвы — у нее была такая же, как у Марко — в качестве улики, чтобы приговорить преступника.
— Так что это не невозможно, — говорит Кейт. — Получить доступ к съемке. Просто ваша политика вам этого не позволяет.
— Это чревато юридическими последствиями, — отвечает доктор. — Но мы не можем сделать этого не поэтому.
Он смотрит на Кеке с привязанностью.
— Ты же знаешь, что я сделаю ради тебя все.
— Нам нужна съемка, чтобы выяснить, кто сделал это с ним. Чтобы защитить его от дальнейших нападений.
— Мы думаем, что это те же люди, что похитили мою дочь, — говорит Кейт. — Это вопрос жизни и смерти.
— Вот видите, поэтому я и не могу сделать этого, — говорит он. — Причина, по которой команда в Штатах смогла извлечь записи Радфорд… жертвы. Она умерла. Ее смерть уничтожила частное соглашение, которое она заключила с хирургической технологической компанией, имплантировавшей ее линзы. Ограничения были сняты, и это больше не было сложным с точки зрения морали решением.
— Меня не еб*т частные соглашения, — говорит Кейт. — Моя маленькая девочка пропала.
— Послушайте, я же говорил вам… меня меньше волнует юридическая сторона вопроса, сколько…
— Сколько?
— Состояние Марко. Меня уведомили о его состоянии. Оно нестабильно.
— И какое это имеет отношение?
— Чтобы получить записи, нам нужно…
— Оперировать?
— Помните, — говорит доктор. — Имплантат постоянен. Это буквально часть его глаза. Его нельзя удалить.
— О, — произносит Кейт, начиная понимать.
Кеке застывает.
— Чтобы получить доступ к записи, — говорит мрачный док, — нам придется удалить ему глаз.
Глава 51
Ядерный город-призрак
— Мы ошибались по поводу «Сурротрайб», — говорит Сет, вставая из-за импровизированного стола в углу в виде больничного подноса для еды. — Это не они за этим стоят.
— Откуда ты знаешь?
— Я пропустил фото Себенгайл через свой «ФузиформДжи», чтобы получить карту ее лица, а затем сверил со списком сурросестер.
— Где ты достал список?
— На их официальном сайте. Он в общем доступе.
— Совпадений нет? — спрашивает Кеке.
— Совпадений нет, — отвечает Сет.
Кейт холодно. Ледяной кубик у ее шеи. Как она могла быть такой безрассудной?
— Но мы же проверяли, что она имеет лицензию, так? — спрашивает Кейт. — Когда ее впервые нам порекомендовали? Мы проверяли ее.
— Конечно, проверяли, — говорит Сет. — Я предполагаю, что, кто бы ни внедрил ее в нашу жизнь, он создал некую сложную маску на сайте сурросестер. Временно наложил поддельный список для нашей проверки.
— И мы на это купились? Как мы могли быть такими глупыми?
— Мы купились, как и другие родители, которые теперь горюют по своим детям.
— Не говори так, — говорит Кейт с горящими глазами. — Не говори мне о горюющих родителях.
Марко лежит без движений.
— Мы должны убедиться, — замечает Кеке. — Лицевые карты не на сто процентов точны. Пробей ее ДНК-код.
— У нас его нет, — отвечает Сет. — Или есть?
— У меня есть, — говорит Кейт. — Он был нужен мне, чтобы зарегистрировать ее для уплаты налогов.
Кейт отправляет Сету профильный код ДНК няни, и опять никакого совпадения на сайте сурросестер.
Темба проверяет Марко, а затем мягко выманивает Мэлли из-под оборудования пакетиком «Холли Моллиз».
— Подождите, — говорит Кеке. — Что насчет сурросестер в черном списке?
 
Каждая сурросестра, нарушившая этику, лишается своей булавки и помещается в черный список. Некоторые из женщин, которые когда-то жили и дышали своим предназначением в качестве суррогатных матерей, воспринимают кажущийся бездушным кастинг близко к сердцу. Они становятся наркоманками, проститутками или жертвами суицида. Черный список — медленно растущая директория, плывущая по течениям темной паутины. Сет пробивает ДНК-код Себенгайл, но опять совпадений нет, словно ее никогда и не существовало.
Кейт смотрит на доктора.
— Сделайте это.
— Ты спятила? — спрашивает Кеке. — Удалить ему глаз?
— Это единственный способ.
— Это его глаз, Боже правый!
— Подумай о Сильвер. Подумай о том, как ей страшно. Ты знаешь, скольких детей убили эти люди?
— Мы этого не знаем. Не знаем, те же ли это люди.
— Конечно же, это те же бл*дские люди! Марко был в абсолютной безопасности, пока не узнал о том, что убивают детей «Генезиса».
— Не спорьте, — произносит доктор глубоким, безразличным тоном, подняв вверх свои татуированные ладони. — Нет смысла спорить. Я не стану оперировать, и никто не станет.
Он готовится уйти.
— Неправда, — говорит Кейт. — Всегда найдется тот, кто станет. Кеке, прошу тебя, — умоляет Кейт с отчаянным выражением лица. — Пожалуйста. Нам нужно знать. Нам нужно знать!
— Ты не можешь ставить ее в такое положение, — тихо произносит Сет. — Это невозможно. Несправедливо.
— Нет никаких положений! — кричит Кейт. — Нет никакой справедливости в этой ситуации! Эти люди похитили нашу дочь, и нам нужно идти и искать ее. Вся информация здесь.
— Я не могу, — отвечает Кеке, качая головой. — Не могу сделать это с Марко. Мне жаль.
Кейт напрягается всем телом. Ее руки сжимаются в кулаки.
— Ты даже не знаешь, проснется ли он.
Эти слова ужасны на вкус. Горькие и резкие. Словно горящий клинок.
Кейт понимает, что с ее лица капает. Она вытирает слезы. У нее нет времени на эмоции. Сет подходит к ней ближе, притягивает в объятия. Девушка расслабляется и рыдает, уткнувшись ему в плечо, повторяет один и тот же вопрос снова и снова.
— Как это может происходить?
Лицо Кеке превращается в темную маску боли.
Пэтч Кейт звенит, возвращая ее в настоящий момент. Неизвестный номер.
Неизвестный: У нас твоя дочь.
Кейт трясущимися руками показывает Сету экран своего хеликса.
— Спроси их, чего они от нас хотят, — говорит Сет.
— Я уже знаю ответ.
КиттиКейт: Чего вы хотите?
Они смотрят на экран в тишине и ужасе.
Неизвестный: Встретиться.
Похититель контакт присылает маркер GPS местоположения в Спрингс, в сорока километрах к востоку от Йоханнесбурга. В пять вечера. Всплывает солнечная эмоджи-голограмма, улыбающаяся им солнечными лучами. На ней надпись «СОЛАР-СИТИ».
— Спрингс? — спрашивает Кейт. — Мы не можем туда поехать. Он все еще в красной зоне. Это еб*ный ядерный город-призрак.
Так как авария на атомной электростанции разрушила это место, город стал не пригодным для проживания людей. Там нельзя заниматься фермерством или добычей ресурсов. Правительство купило весь участок и превратило его в крупнейшую в Африке солнечную ферму.
— Они открыли часть города, — говорит Сет. — Для рабочих.
Журналисты, которые были достаточно смелы и/или настолько глупы, чтобы документировать разрушения в течение первых нескольких лет после аварии, прислали обратно изображения, достойные научной фантастики: тысячи сверкающих солнечных панелей в безлюдной радиационной пустоши.