Землянка для Реджа (ЛП)
— Ммм, Оракул ждет, коммандер.
Долг звал его, спасая от безумия, которое, казалось, вознамерилось овладеть им.
— Если ты меня извинишь. Я должен ответить на этот звонок. Ральф, не мог бы ты, пожалуйста, проводить Пенни в каюту, чтобы она могла немного отдохнуть? — На этот раз Пенни промолчала, хотя он мог видеть в ее глазах тревожные вопросы, на которые у него не было ответов. Для него это была неизведанная территория, и ему это ни капельки не нравилось.
Редж схватил рубашку по пути в командный центр, все еще чувствуя робкие прикосновения Пенни. Он зарычал на себя. «Почему я не могу перестать думать о ней? Почему она должна занимать каждую мою мысль? Она здесь меньше полного дневного цикла, а я уже схожу с ума».
При входе в диспетчерскую обзорный экран загорелся изображением Оракула. Он быстро склонил голову в знак уважения.
— Приветствую вас, Оракул.
— Приветствую тебя, дитя мое. Я подумала, что хотела бы лично проверить статус твоей миссии. Согласно полученному нами отчету, ты спас женщину без происшествий, и сейчас она путешествует с тобой.
— Верно. Она заявила, что она будет страдать от трудностей, если я верну ее к ее виду.
— Это на самом деле идеально. У нас есть планы на нее.
— Вы нашли для нее пару? — Редж затаил дыхание, ожидая ответа. Не то чтобы его это заботило. Просто потому, что он хотел ее тело с неистовой страстью, не означало, что ему действительно нравилась Пенни и ее разговорчивость. Нет, ему не терпелось убрать ее со своего корабля. Однако единственной странной вещью, которую он не мог понять, было то, почему от мысли о ее уходе у него сводило живот.
— Появилось несколько возможностей, так что духи изучают это дальше. Конечно, окончательный выбор будет за ней. Я уверена, что к тому времени, как ты вернешься, все разрешится само собой. А пока продолжай выполнять свои задания.
Редж боролся с желанием врезать по чему-нибудь при словах о нескольких возможных партнеров для нее. Это ведь было то, чего он хотел. Теперь, если бы только он мог убедить свое тело — и свои эмоции — что это было правильное решение.
Оракул прервала связь, и Редж сел в свое командирское кресло, закрыв лицо руками. Без Оракула, которая могла бы отвлечь его, он обнаружил, что снова возбужден и борется с безумным желанием найти Пенни и закончить то, что он начал.
Но в этом лежал путь к безумию. Она была почти обещана кому-то другому. Это был всего лишь вопрос времени, когда Оракул и духи предков остановятся на родственной душе, перед которой Пенни не смогла бы устоять. Было бы нечестно по отношению к ней, если бы он соблазнил ее, каким бы приятным это ни было.
«Или я всегда мог бы заявить на нее права для себя. Оракул ведь говорила, что у меня может быть пара».
Предательская мысль, столь противоречащая тому, чего он хотел, приклеила его к своему месту лучше любого приказа. Несмотря ни на что, он не попал бы в ловушку — восхитительная землянка или нет.
* * *
Кровать, на которую ее уложил Ральф, тоже была удобной, но Пенни было трудно заснуть. Замешательство и возбуждение захлестнули ее разум и тело. Она не могла понять своего сильного влечения к Реджу, и не только это, но она была почти уверена, что у нее развиваются чувства к нему. Она знала его всего день, но он очаровал ее. И это было не потому, что он был инопланетянином. «Неужели я влюбляюсь?»
Она посмеялась над этой идеей. Любовь была всего лишь химической реакцией мозга.
Причина или нет, но ей хотелось, чтобы он присоединился к ней в этой постели и закончил то, что уже дважды начинал. Для науки, конечно. В конце концов, разве она изначально не решила, что секс с ним станет интересным предметом исследования?
Конечно, ее оправдание, вероятно, было бы более правдоподобным, если бы она действительно сделала некоторые заметки о том, что произошло до сих пор. Возможно, изложение ее мыслей объяснило бы, что с ней происходит, почему ее так тянуло к нему.
Возможно, именно из-за своей изоляции она чувствовала себя таким образом. В конце концов, у нее долгое время не было никаких контактов с другими людьми, и еще дольше с тех пор, как она получала какое-либо сексуальное удовольствие. Хотя NASA заверило ее, что в капсуле нет внутренних камер, которые могли бы шпионить за ней, она не совсем доверяла им, и поэтому, хотя иногда возникало желание доставить себе удовольствие, она сдерживалась.
Однако она устала быть разочарованной. Ральф выключил свет, так что в комнате было темно, и она была спрятана под одеялом. Ее никто не мог видеть, если только Редж тайно не шпионил за ней с помощью камеры, которая могла видеть в темноте. Эта идея настолько возбудила ее, что она скользнула рукой под шелковое покрывало и под ткань своего топа. От одной мысли о том, что Редж, возможно, наблюдает, ее соски напряглись, превратившись в твердые камушки. Она ущипнула возбужденные вершины, вспоминая, как приятно было ощущать его посасывания ртом. Черт возьми, они все еще были влажными, ткань еще не высохла.
Она пощипывала и перекатывала свои соски, но истинный жар, который молил об облегчении, находился ниже. Она перестала играть со своей грудью, чтобы скользнуть руками по животу вниз, к небольшому островку волос. Интересно, бреются ли инопланетные женщины так же, как на Земле? На самом деле она никогда не брила себя налысо, слишком боясь выглядеть глупо, но из средств массовой информации знала, что многие женщины так делают. Будет ли Редж возражать против ее красной полоски волос? Должна ли она расспросить Ральфа об обычаях его народа? Было ли это наглостью с ее стороны думать о том, чтобы быть с ним таким интимным образом?
Она знала его всего день или около того, но, учитывая очевидное сексуальное влечение, она думала, что это всего лишь вопрос времени, когда они займутся любовью. Она задавалась вопросом, не будет ли он возражать, если она будет делать заметки, чтобы не забыть то, что, несомненно, было самым эротическим опытом в ее жизни, который, как она сомневалась, он повторит. У нее было забавное чувство, что как только он удовлетворит свое любопытство к ней, влечение с его стороны будет удовлетворено.
Знание того, что она была для него всего лишь каким-то экзотическим инопланетным лакомством, не уменьшало ее желания к нему. Он все еще был самым сексуальным мужчиной, которого она когда-либо видела. Когда она прикасалась к себе, смачивая пальцы кремом для нежного проникновения, она задавалась вопросом, возьмет ли он ее в популярной миссионерской позе. Или у его вида были бы более экзотические позиции или предпочтения?
Одна мысль о его твердом теле, придавливающем ее своим мужским весом, в то время как его твердый ствол входит ее лоно, заставляла ее дрожать и тяжело дышать. Она погрузила пальцы в себя, в то время как пальцы другой ее руки скользко поглаживали ее клитор.
Но ее оргазм оставался недосягаемым, что приводило в отчаяние.
* * *
— Командир, у землянки повышенный пульс, сигнализирующий о возможном бедствии.
— Она ранена? — Редж выпрямился в своем кресле, куда он плюхнулся в поисках сна, не осмеливаясь даже попытаться разделить свою каюту с Пенни.
— Не могу сказать определенно, но мои слуховые сенсоры действительно уловили хныканье.
— Тогда я лучше проверю, как она. Я вернусь через минуту. — Редж подсознательно знал, что с Пенни все в порядке, но Ральф предоставил ему идеальный предлог увидеться с ней. И, несмотря на свою клятву больше не прикасаться к ней и не думать о ней, как о пагубной привычке, он обнаружил, что не может оставаться в стороне.
Он безмолвно вошел в темную каюту, но короткая вспышка света из внешнего коридора на мгновение осветила комнату. В этот момент он увидел Пенни, ее глаза были крепко зажмурены, щеки раскраснелись, а белые жемчужные зубки прикусили нижнюю губу. Он также уловил движение под одеялом и, догадавшись, что она сделала, почти набросился на нее, чтобы попробовать то, с чем она играла.