Босс по соседству (СИ)
– Откройте, пожалуйста, окно, – попросила я водителя.
Тот глянул на меня через зеркало заднего вида, но окно приоткрыл.
– Приехали, – выдернул меня из болезненной дремы его голос. – Давай две тысячи и выходи…
– Какие две тысячи? – попыталась я возмутиться, но кошелек достала. – У меня нет таких денег.
Я распахнула дверцу и чуть не упала, подвернув каблук.
– Черт! – громко ругнулась я.
– Эй, деньги давай! – выскочил следом за мной водитель.
Он стал меня раздражать. Еще один мудак!
– Да забирай ты все, сколько есть, – я раскрыла непослушными пальцами кошелек и выгребла все купюры, что там были. – На… Только отстань…
– Но здесь только пятьсот! – а он, кажется, начал злиться.
– Сори, – я виновато взмахнула руками – и чуть не упала, потеряв равновесие.
Точнее, все-таки упала, но только в чьи-то объятия.
– Я заплачу, не нервничай, мужик, – раздался уж больно знакомый голос.
И аромат туалетной воды тоже какой-то знакомый.
– Вкусненький запах, – пробормотала я, утыкаясь носом в мужскую шею. – Мне нравится.
Я подняла голову и увидела небритую щеку. Затем встретилась взглядом с карими глазами. В них читался упрек. И еще что-то… непонятное. Точнее, невероятное. Но мне, должно быть, показалось. Я же сейчас не в себе… Пьяненькая.
– О, сосед, – протяжно выдохнула я. – Давно не виделись…
– И не говорите, – он перехватил меня поудобнее за талию и развернул к подъезду. – Идемте…
– Куда? – не поняла я.
– Домой.
– К вам или ко мне? – меня вдруг пробрал смех.
– Решим на месте.
– О-о-о, даже так… – я снова хихикнула. Но веселье длилось недолго. – Ой, что-то меня мутит…
– Тогда ускорим шаг… Соседка.
Глаза открывались с трудом, когда же мне это удалось сделать, я еще несколько минут пялилась в потолок, пытаясь прийти в себя. И только когда в голове немного прояснилось, поняла: потолок-то не мой. И люстра не моя. Да и утреннее солнце почему-то бьет прямо в лицо, хотя я всегда сплю головой к окну.
Я медленно оглядела комнату: белые стены, темно-серый стеллаж с книгами, огромная плазма с колонками… Диван, на котором я, собственно, лежу – красный. Однотонно-синее постельное белье. Я осторожно приподняла край одеяла и с ужасом обнаружила, что на мне надета не моя футболка. Судя по всему, вообще мужская. Я нервно сглотнула. Пересохшее горло сразу отозвалось болью. Сейчас бы водички…
Но для начала нужно понять, где я. Вспоминай, Милана, вспоминай… Чем закончился вчерашний вечер? Бар был, текила была, мужик какой-то с шампанским… Потом я вроде поехала домой… Да, такси помню… А дальше? Не доехала?
В памяти короткой вспышкой промелькнуло лицо Князева. Нет, быть такого не может. Откуда он мог там взяться вчера?..
Внезапно в комнату проник аромат чего-то жареного… И кофе. Желудок сразу сжался, прося еды.
Ну что, сколько можно лежать? Надо выбираться на разведку. Тем более и уголок задумчивости не мешало бы найти.
Я откинула одеяло, села. Сцепив зубы, переждала болезненную пульсацию в голове и только тогда спустила ноги на пол. Пощупала себя: вроде белье на месте. Уже легче. Осталось разобраться, где остальная одежда. И сумка.
Я еще раз пробежалась глазами по комнате и обнаружила на столике рядом с диваном стакан воды и таблетку шипучего аспирина, а рядом записку: «Выпей меня». Это кто ж такой остроумный? Ну и заботливый, что уж…
Аспирин пришелся кстати, я осушила стакан почти залпом, затем поднялась и осторожно выглянула из комнаты. Коридор какой-то длиннющий… Прихожая большая. О, мои туфли! Отлично, хоть что-то нашлось. Теперь бы платье отыскать. Я пошла дальше на запах еды и звяканье посуды.
А вот и кухня. Двери нет, просто проем. Я заглянула внутрь – и тотчас в ужасе отпрянула, прижавшись спиной к стене. И рот закрыла ладонью, чтобы не заорать. Нет, нет, нет… Это не может быть правдой. И тот мужчина у плиты…
А-а-а-а!
Князев! Как я оказалась в его квартире?! Мамочки, откуда… Почему? Подождите, может, мне все это снится? Алкогольный бред? Я ожесточенно потерла лицо руками, похлопала себя по щекам…
– Вы долго там будете стоять? – раздался голос из кухни. Князева! Точно его!
Но как он узнал, что я стою здесь? Сердце испуганно встрепенулось, а потом я прямо перед собой увидела большое зеркало. В нем отражался Князев со сковородой в руке. И он смотрел прямо на меня.
«Угол падения равен углу отражения, – откуда-то всплыло из закоулков памяти. – Значит, если я вижу его, он видит меня…» И как давно, интересно?
Вот черт… Позорище какое…
– Заходите, – уже строже произнес Князев.
– Доброе утро, Артур Игоревич, – робко произнесла я и попыталась обтянуть футболку пониже, хотя она и без того была мне длинной. – Очень хотелось бы узнать, почему я у вас, а не дома?
– А вы не помните? – он скептически изогнул бровь.
Я судорожно вздохнула и обреченно призналась:
– Нет.
– Повезло, – хмыкнул он.
– Что? – мне с каждой секундой становилось все больше не по себе. – Что такого произошло? И… почему я в таком виде? Где моя одежда?
– Ключи от своей квартиры вы, кажется, потеряли, – об одежде он почему-то умолчал.
– Потеряла? Где? – я растерялась.
– А мне откуда знать? – Князев пожал плечами. – Садитесь уже, – он показал на барную стойку. – Омлет с беконом будете?
– Ну… Не знаю, – я продолжала неуверенно топтаться на пороге. – Неудобно как-то. Может, я домой пойду?
– Без ключей?
– Через балкон… Перелезу… Я, кажется, оставляла его на проветривании…
Князев закатил глаза и снова показал на стойку:
– Садитесь. Долазились уже вчера где-то…
Я бочком прошла к высокому стулу, залезла на него и села, сложив руки на коленях. Чувство стыда и неловкости было столь сильным, что хотелось просто провалиться сквозь землю.
Князев продолжал крутиться около плиты, такой непривычно домашний в потертых джинсах и чуть растянувшейся футболке. И небритый еще…
– Как голова? Таблетку выпили? – спросил он, доставая две тарелки.
– Да, спасибо, – отозвалась я. – Голова почти не болит…
Князев кивнул и поставил передо мной омлет, посыпанный зеленью, сам сел напротив.
– Ешьте, – тоже почти как приказал. – Может, рассола огуречного? – тут я заметила промелькнувшую на губах ухмылку.
– А у вас есть? – я не поверила.
– Есть, – он все же усмехнулся. – У меня мама любит мариновать все, что под руку попадется. И огурцы не исключение.
– Ну, огурцы – это классика, – заметила я, ковыряя вилкой омлет. Есть хотелось, но при Князеве… Еще и эти разговоры о рассоле. Черт, чувствую себя пьянчугой. Что он обо мне думает?
– Так будете рассол?
– Нет, спасибо, – я мотнула головой. – Не буду. Лучше скажите, почему я в вашей футболке… И вы не ответили, где моя одежда…
– А вы действительно не помните? – Князев отложил вилку и пристально посмотрел на меня. – Хотя… После того, что было, нам, вообще, странно «выкать» друг другу…
– А что было? – прошептала я, сглатывая. – Только не говорите, что мы…
– О-о-о, – протянул с ухмылкой Князев, а у меня внутри будто что-то оборвалось, – чего только мы вчера не делали… Ты меня, Милана, конечно, удивила… А казалась такой приличной девочкой…
– Этого не может быть, – я закрыла лицо руками.
Мои щеки горели, а стук сердца эхом отдавался в голове. Боже, какой кошмар… И, главное, я совершенно ничего не помню. Разве что… Как утыкаюсь носом в шею Князева, вдыхаю его аромат. Меня обдало очередной волной жара. Боже, Милана…
– Чего не может быть? – Князев отправил в рот кусок омлета и принялся его с аппетитом жевать.
– Того, о чем вы говорите… – прошептала я, глядя на него сквозь пальцы. – Я никогда бы…
– Никогда бы не обнимались с фарфоровым другом? – он снова вернулся к «выканью».
– Фарфоровым другом? – встрепенулась я.
– Ну да… – Князев смотрел на меня с ехидной полуулыбкой. – Видимо, текилы в вас было настолько много, что ваш желудок решил избавиться от ее части… И так несколько раз. Пришлось быть постоянно при вас, держать ваши волосы, смотреть, чтобы не запачкались…