Черная Завеса (ЛП)

В глазах вампира это лишило его кончину всякого веселья.
И почему-то этот факт до невозможности разъярил Фаустуса.
Он злился не просто на вампира.
На всё. На всех. На каждое предательство или пренебрежение.
На те годы, что он провёл в том дерьмовом измерении, куда забросила его племянница.
Его кровная родня сделала это.
Она предала расу, Единственного Бога... его самого.
И они обрекли его на это последнее унижение после всего, что он сделал, что он пытался сделать для них, после всех тех раз, когда он проявлял милосердие и смотрел сквозь пальцы. И его родственница просто обратилась к его Богу, попросила бросить его позади, когда Бог наконец-то пришёл за ним. И этот Бог послушал Блэка... послушал его неверующую племянницу Мириам... а не его, самого верного среди всех его слуг... боги всевышние.
Это было невыносимо.
Невыносимо, бл*дь.
Это предательство хуже смерти.
Возможно, как и сам Бэйшл, Фаустус не мог не выразить некую его часть.
— Я призвал его сюда. Я, — Фаустус до боли стиснул руки в кулаки. — Я строил церкви в его имя. Я проводил ритуалы. Я убивал ради него. Я назвал его Единственным Истинным Богом. Единственным истинным богом для нашей расы. Я провёл его с собой через миры.
В его груди зародилась боль такой силы, что он не мог дышать.
— И они сказали ему бросить меня здесь? Бросить МЕНЯ?
Он уставился на вампира, ослепнув от боли.
Боль разделения раздирала его свет. Сердечная боль. Суровое воспоминание обо всех вещах, что он принёс в жертву. Даже его супруга. Он отдал её вампирам в рамках изначальной сделки с ними. Он отдал её им.
Но опять-таки, тут не найти удовлетворения.
Это не подходящая аудитория для его жалоб.
Его слова не вызвали у вампира никакой реакции.
Даже жалости.
Даже смущения из-за него.
Ничего.
Если уж на то пошло, это заставило Бэйшла полностью утратить интерес к Фаустусу.
Похоже, Брику надоело, он устал от перепалки.
Устал от него.
Как раз когда Фаустус подумал об этом, вампир выдохнул с чистым притворством.
Удерживая окурок hiri полными губами, Брик освободившимися руками поправил рукава и манжеты, не глядя в глаза видящего. Он одёрнул края, выравнивая их с рукавами пиджака, и заговорил, не поднимая взгляда.
Его тон сделался открыто скучающим, почти нетерпеливым.
— Ты же знаешь про человеческую группировку, да, Чарльз? «Архангел»? Мне говорили, что они тебе знакомы.
Фаустус не ответил.
Он сохранял неподвижную маску разведчика, но вампиру впервые удалось выбить его из колеи. «Архангел»? Человеческая группировка наёмников? Та, что мнила, будто в этом мире они сажают королей на трон и свергают обратно?
Фаустус определённо знал о них.
За последние шесть десятков лет он периодически внедрял шпионов в их ряды.
Он знал, что Блэк также сталкивался с этой группировкой наёмников. Один из их членов взбунтовался и едва не убил его.
Ничего из этого он не сказал вампиру.
Брика, похоже, детали их прошлого тоже не интересовали.
— Ну, я поболтал с кое-какими их старшими офицерами. В итоге у меня состоялась более долгая беседа с их лидерами. «Священники» — кажется, так они называются?
Брик пожал плечами, будто это была ещё одна деталь, которую он не считал интересной.
Фаустус невольно разинул рот. Последние шестьдесят лет Фаустус пытался добиться такой «беседы» с руководством «Архангела». Он так и не пришёл к успеху. Он узнал, что их называют «Священниками», но не сумел приблизиться к ним.
— Что ж, — Бэйшл вздохнул, поджав губы. — Оказывается... они уже решили, что им тоже не нравится этот новый мир, созданный тобой, Чарльз. Как я и сказал, в этом отношении у нас почти не возникло разногласий. Более того, они весьма обрадовались, когда я сообщил им, что Квентин Блэк и его жена организовали перемещение твоих «последователей» в другое место... и те уже не вернутся.
Бэйшл помедлил, взглянув в глаза Фаустуса.
— Конечно, по-прежнему стоит вопрос с Квентином и его женой. До сих пор сохраняются некоторые разногласия насчет того, как разбираться с хаосом, порождённым их весьма... ну... нетрадиционными способностями видящих. Мириам в особенности вызывает опасения среди сотрудников «Архангела». Но они также не питают нежных чувств к склонности Квентина превращаться в летающее огнедышащее создание. Вся эта драма и привлекаемое внимание... они не в восторге.
 
Брик бросил на Фаустуса бесстрастный взгляд, и лёгкая улыбка снова заиграла на его полных губах.
— Они бы хотели, чтобы они вообще перестали это делать. Больше никаких драконов. Никаких прыжков между измерениями. Никаких драматичных небесных сражений над Голливудом. Видишь ли, лидеры «Архангела» уже планировали устранить их обоих. Но я посчитал, что я в долгу перед Квентином и его очаровательной женой, так что мне удалось изменить их мнение.
Бэйшл помахал рукой перед лицом, разгоняя дым.
— Я заключил новую сделку с нашими весьма кровожадными человеческими друзьями. До тех пор, пока я способен склонить твою племянницу и её мужа к сотрудничеству, они могут выбраться из этой ситуации живыми. Но ты знаешь, как это сложно для дорогого Квентина. Он противится даже самым разумным просьбам. К тому же, он просто обожает внимание людей. Залечь на дно, не устраивать сцены всякий раз, когда он оказывается в объективе человеческих камер... для него это может оказаться слишком сложным. На самом деле, зная Квентина, я даю лишь 50% вероятности, что они сумеют не спровоцировать паранойю «Архангела» и не навлекут на себя гибель в первый же год.
Он улыбнулся.
При этом стали видны самые кончики его клыков.
Фаустус вздрогнул от этой вспышки белизны.
Это всё равно что увидеть полоски тигра, притаившегося в кустах.
Он хотел сказать себе, что не видел этого.
Что этого нет на самом деле.
Бэйшл продолжал тем скучающим тоном.
— Конечно, прежде чем они согласятся уйти в закат, я попрошу их выполнить последнюю задачу. Она потребует от них использования их весьма уникальных даров. «Архангел» согласился пойти мне на уступки, когда я объяснил, зачем это нужно. Они на удивление здраво мыслят... учитывая то, как они любят убийства.
Брик снова улыбнулся, сверкнув бритвенно острыми клыками.
— Конечно, мне надо будет передать условия этого соглашения Квентину и его очаровательной жене, — Брик подмигнул, и в ясных глазах проступило более хищное выражение. — Будем надеяться, что они не будут противиться условиям, которые я для них выторговал. Как тебе известно, Квентин, похоже, упивается возможностью чинить сложности. Похоже, он и своей жене передал эту привычку.
Бэйшл испустил очередной притворный вздох.
Расправив широкие плечи, он убрал hiri от своих губ и выдохнул сладкий дым.
— Конечно, в итоге они согласятся, — добавил он. — Естественно, они согласятся. В конце концов, они же не абсолютно безумны. И это правда лучшее решение для всех. И для них тоже. Более того, они вскоре поймут, что у них нет никаких альтернатив соглашению, которое я выторговал... что бы они ни думали о некоторых неприятных практических аспектах.
Вампирский король улыбнулся уголком губ.
Фаустус уставился на него.
— Ты правда никогда не устаёшь слушать собственную болтовню. Да, Бэйшл?
Вампир продолжил так, будто он ничего и не говорил.
— ... Как я и сказал, это правда лучше для всех. Не говоря уж о том, что это куда лучше любой сделки, которую Квентин мог бы выбить самостоятельно. Видишь ли, они весьма решительно настроились убить его. Я помог им понять, что это не лучший курс действий в нашем новом мире. Плохая карма, видишь ли. Плохие энергии. Не говоря уж о том, что это совершенно непрактичная растрата уникальных полезных навыков. Навыков, к которым мы в теории можем прибегать... умеренно, разумеется.