Не главный не герой (СИ)

  
Глава 7
 
17 июня 1994 г. Михаил Артаньянов
Семнадцатого числа наконец-то начался чемпионат мира. У меня была самостоятельно нарисованная табличка с группами, к каждой сборной я заботливо пририсовал ее флаг, неплохо выучив хоть какую-то часть географии при этом. Вспомнив Серегу, который Стопудов, попробовал строить прогнозы. Матч наших с Бразилией закончился ноль два, но очень многие предсказывали такой или примерно такой итог. Прямую трансляцию я даже не дождался, смотрел печальный повтор утром. Откровенно бесил радостный Леня Голубков. Наши проиграли, а он радуется дурацким сапогам!
Следующий наш матч был со Шведами. И тут мы неожиданно, по крайней мере для меня, огребли три один! Ну как так-то?! Ничего не понимаю?! Шведы вроде не крутые? А кстати Серега вроде так и предсказывал? Ладно, допустим, что и так, но это совпадение. В глупости еще верить не хватало. Курили они, с Элджи, точно говорю. Игра Россия — Камерун должна была быть двадцать восьмого, но двадцать седьмого наконец приехали ребята из своего лагеря! Табличка с цифрами была заброшена, я вылетел на улицу и возвращался домой только в случае острой нужды.
На этот раз истории из лагеря привезенные счастливчиками превзошли вообще все ожидания! Да что говорить! На сей раз ребята вообще привезли девчонок из лагеря! Нет, конечно, они не в сумку их сложили. Привезли в смысле продолжили общаться с девочками, с которыми познакомились там. И по рассказам они даже не только целовались! Но и делали кое-что еще! Нет о полноценном сексе речи не было. Но…
Я узнал кучу новых терминов: мацать, петтинг, спать валетом и другие, рассказанные более старшими товарищами. Конечно игра с Камеруном было вылетела из головы, но все же я про нее узнал и посмотрел в очередном повторе. И слегка завис. Вспомнив разговор со Стопудовым, пошел пытать Артура по теме теории вероятности. Артур, мысленно именуемый мною первым, поскольку был у нас во дворе и второй. Учился «первый» всего годом старше, чем я. Но при этом разница в нашем интеллекте была колоссальной, по крайней мере если дело касалось математики. Артур уже создавал какие-то программы используя для этого Спектрум, он помогал своей старшей сестре с математикой и информатикой, которая училась в институте!
В общем мнение Артура в этом вопросе было для меня весьма авторитетным, а он считал, что предсказание такого результата было бы весьма маловероятным, хотя и возможным. А вот предсказание и счета матча и автора пяти голов и того что их забьет один человек, Артур считал настолько невероятным, что разрешил трактовать это как невозможное в принципе, хоть и неверное с точки зрения математики. Но мне проявляющему настойчивость, в индивидуальном порядке разрешено было трактовать это событие как невозможное. Чуть-чуть обидно, прозвучало. На вопрос, а что бы могло означать если бы такой человек и предсказание имело бы место.
— А что имело? — удивился Артур.
— Нет, но теоретически… — использовал я слово замануху. — Вот это означало бы что он пророк или что он из будущего или еще варианты есть?
Последующая болтовня не сильно мне помогла, прояснить ситуацию, вылилось все в то что Артур дал мне список книг, рекомендуемых им для прочтения и даже дал одну из своей домашней библиотеки прочитать.
— Не-не-не, — испуганно замахал я руками, — я и то что в школе задают читать не буду читать.
— Да не бойся это Беляев, — усмехнулся он, — протягивая книгу вновь.
— Математик? — с опаской уточнил я.
— Писатель фантаст. — вздохнул Артур. — Расширяй кругозор Миха, ты вроде не потерянный еще тип, хотя последнее время изрядно, — пощелкал он пальцами подбирая слова, но видимо так и не нашел одновременно подходящего и не обидного, — в общем давай почитай интересно это и полезно. Чтение фантастики заставляет мыслить абстрактно и в целом…
Далее последовала небольшая лекция. Я стоял и в пол уха слушал, размышляя о своем. Уйти было бы невежливо, прерывать то же, тем более бессмысленно. Вот как так, вроде вместе недавно играли во дворе, особо его это интеллектуальное давление не ощущалось, когда все так сильно изменилось? Артур все реже выходил гулять, стремительно отдаляясь от всех обитателей улицы.
 
— Миш, ты тут? — помахал рукой Артур перед моим лицом.
— Да-а, — задумчиво протянул я. — Кажется я только что открыл одну тайну этой вселенной, — прищурился я, предвкушая месть.
— Мм… и какую? — не подозревая подвоха уточнил Артур.
— Я понял, за что именно гопники бьют ботаников! — как мог отыгрался я и оставив за собой последнее слово, ушел домой этажом выше, впрочем, томик Беляева я прихватил с собой.
Я не спал всю ночь, не из-за Беляева, нет. Я, размышлял о ситуации с Серегиным предсказанием, затем пытался уснуть, после чего принимался читать, но мысли вновь убегали на размышления о ситуации с Серегой. Получалось что пускай не в моей жизни, но рядом с ней произошло нечто невероятное, то что именуют чудом и это событие вполне вероятно может изменить не только его жизнь, но и тех, кто будет рядом.
Как-то читая свою любимою серию рассказов про восемьдесят седьмой полицейский участок, я поначалу не мог понять кто главный герой книги. А получалось что там несколько главных героев. То есть каждый как бы герой и одновременно все часть большого романа. Неожиданно я провел параллель с жизнью. Я, еще помню обсуждал это неожиданное для себя открытие, что возможно не я главный герой этого как бы сказать помягче, без мании величия, … мира? Мир как оказалось не вращается вокруг меня. Оказалось, что каждый герой своего романа и одновременно мы в неком большом романе статистические персонажи, короче все сложно. Для двенадцатилетнего ребенка это было большое открытие. А родителей я весьма позабавил своими философскими размышлизмами, я тогда еще с ними обсуждал свои вопросы.
И вот сейчас получалось, что Серега вляпался в невероятную историю, он конечно определенно в ней главный герой. Но и я если потороплюсь, могу стать частью невероятных событий. Это сложно было объяснить, это было на уровне ощущений. Надо было спешить! Придется отложить весьма интересных новых персонажей нашей дворовой компании, а как хотелось бы познакомиться ближе. Там не занятые девчонки есть?
Утром, конечно было тяжеловато вставать, после полу бессонной ночи, но было очень надо. Кассетный приемник магнитофона «Романтика», щелкнул с грохотом и последующим дрожанием, словно был в нетерпении. Охотно принял в себя неизвестно какую по счету перезапись кассеты с Цоем. Какой-либо вкладыш отсутствовал, названия песен были переписаны ручкой, но не сделаны не мной. На однокассетнике, максимум что я мог сделать это через провода переписать с пластинки на кассету, но такое мне было не нужно.
 
 
Струн провода, ток по рукам,
 
Телефон на все голоса говорит:
 
— «Пока!» Пора…
 
И пальто на гвозде, шарф в рукаве
 
И перчатки в карманах шепчут:
 
— «Подожди до утра!» До утра…
 
Но странный стук зовет: «В дорогу!»
 
Может сердца, а может стук в дверь.
 
И, когда я обернусь на пороге,
 
Я скажу одно лишь слово: «Верь!»
 
 
Динамики хрипели, качество записи было никакущим, да и магнитофон был весьма слабеньким, но музыка звучала в такт моему сердцу. Усидеть на месте было решительно невозможно. Я позавтракал и сорвался искать своего товарища путешественника во времени.
— Мам, закрой за мной дверь, — усмехнулся я, возникшей в голове аналогии, — я ухожу.
— На обед надеюсь придешь?
— Наверное, — пожал я плечами и устремился вниз.
Его история выглядела теперь совершенно иначе, стоило бы узнать подробности. Искать его было делом хлопотным и даже не безопасным. В девятом (имея в виду микрорайон города, а не класс), Серега показывал мне строившейся, семнадцатиэтажный дом, что для нашего Йорка, было явлением редким. Девятый в свое время застраивался еще хрущебами, позднее застройка была уже девятиэтажной. А вот семнадцать этажей — это были редкие айсберги в нашем океане хрущеб и бараков. Каждый дом выше девяти этажей носил свое собственное имя, в зависимости от того на что был похож конечный результат. Флакон, Одеколон, Баян, Свечка, Бастилия, Башни-близнецы, Бабочка, Колодец.