Новая эпоха (СИ)
— Акило! — Кадасла задыхалась, в бессилии наблюдая, как тело её друга быстро каменеет, превращаясь в белоснежную статую. Его лицо выражало лишь сожаление, но ни капли злости — он поздно понял свою ошибку. — Нет!!!
— Как я и говорил — слишком самоуверенно, — Дейриер вновь напустил на себя бесстрастную мину. Зелёный клинок всё ещё светился в теле окаменевшего Акило, и он резко выдернул его. Статуя пошла трещинами и тут же рассыпалась на мелкие осколки, навсегда стерев память об одном из сильнейших новусов планеты. Хор замолк в ужасе и содрогнулся от невыносимой боли. Песнь Разума зазвучала тише.
Кадасла закричала. Крик, полный ярости, бессилия и отчаяния, пронёсся по всей яме, достигнув поверхности. Вспыхнув с новыми силами, она обнажила клинки, но вдруг поняла, что не может сдвинуться с места.
— Как и в случае с Юменой, с вами сыграла злую шутку ваша предсказуемость, — Дейриер лёгким взмахом руки поднял из горящих обломков извивающееся тело Бередора. Монстр только-только отрастил новые руки и голову, но уже брызгал ядом и шипел, злобным взглядом уставившись на оцепеневшую девушку, — риск был велик, но и награда соответствовала. Акило правильно рассчитал свои силы, но не знал, что Рерар может похитить их. И теперь, — он повернулся к Кадасле, — теперь его потенциал достиг той точки, что способен без труда искажать ноосферу.
— Не я, так другие остановят вас, — та рванулась, когда лже-Юмена неспешно подлетела к ней. Фиолетовые глаза сияли звёздным огнём, и Баастар почувствовала, что с каждой секундой этого взгляда она слабеет. Псионический мир мерк, угасал, а отголоски мыслей и душ других людей затихали, — Хор…
— Кадасла, — Рерар тихо рассмеялся, — ты всё ещё не поняла? Когда я поглощу Хор, души ближайших людей будут отправляться не в ноосферу, как при обычном цикле, а ко мне. Акило, возможно, не говорил тебе, но существует такое явление, как псионическая конвергенция. Если ноосфера ослабнет до той степени, что не сможет принимать души обратно, они начнут примыкать к наиболее сильному источнику. В данном случае ко мне.
— Невозможно! — она дёрнулась, но Конвентум держал её крепко. — Ты не заменишь ноосферу! Это невозможно! У тебя другая псионическая сигнатура!
— Чтобы познать тайну ноосферы, мне пришлось умереть и стать её частью, — он с деланным безразличием пожал плечами, — разумной частью, могущей сохранить знания и систематизировать их, вывести правильную формулу и технику. Смотри! — он показал на движущегося к ней Берендора. — Это — моё творение! Он, равно как и ты, теперь часть нового мира! Зарождающегося мира хаоса! Начала жизни и смерти!
— Ты ещё увидишь, на что мы способны, — Дейриер усмехнулся, — у тебя был шанс это остановить, но ты пожалела подругу и за это секундное сомнение ты поплатилась всем. Ты увидишь закат этого мира и рассвет нового, а твоё тело станет живым инкубатором для новых порождений хаоса. Сегодня ты сама послужила началу новой эпохи. Эпохи Арии Хаоса!
Белая вспышка взрыва озарила тёмное пространство. Невыносимый жар плазмы опалил взревевшего Берендора, и заставил новусов закрыться защитой. Один за другим белые кометы энергометателей взрывались под ногами Дейриера и Рерара, непонимающих, откуда идёт атака.
— Простите, «хаоситы», но эта девушка пойдёт с нами, — услышала Кадасла над головой знакомый голос, — она нам слишком дорога.
— Камманд! — анрот опустился рядом с ней, держась на тросе из запястной пластины.
— Не переживай, дорогуша, сегодня просто не твой день, — он обхватил её за талию, и она неожиданно почувствовала, что Конвентум Рерара пропал, — поднимаемся! — скомандовал он остальным легионерам, обстреливающих злодеев сверху.
Берендор бросился на него, но промахнулся на несколько сантиметров, ударив когтями по затвердевшей почве. В звериную морду ударило ещё несколько «комет», заставив его взреветь и закрыться руками.
— Рерар! — Дейриер вскинул руку, но в него тут же полетели фиолетовые сгустки плазмы, заставив вновь уйти в защиту. — Останови их, Рерар! Искази их!
— Я потерял контроль над ними, — мрачно сообщил ему тот. Белая кожа покрылась ожогами, но они быстро исчезали, возвращая телу былой вид, — и я не знаю, что происходит.
— Ты потерял контроль?! — он в ярости посмотрел на него. — Они даже не псионики!
— Я знаю! — Рерар одним движением рассеял жар плазмы, низводя его до прохладного воздуха. — Но я не понимаю, почему это случилось.
Дейриер задумался. «Похоже, мы где-то просчитались, — он быстро перебирал в памяти все моменты и нюансы, что он успел узнать, разбирая анимагенов-сектантов, — и это связано с их файларом. Что ж, надо всё обдумать. Что же я упустил?..»
— Догнать их? — лже-Юмена кивнула на удирающих легионеров.
— Они никуда не убегут, не трать силы на мелочь, — угрюмо ответил ему тот, — они всё ещё уязвимы для физического воздействия, а значит, особой угрозы не представляют.
— Тогда я отправлюсь в Аполотон, — он сложил ладони особым образом, сконцентрировавшись, — последний из правителей Аревира должен пасть, чтобы хаос окончательно охватил планету.
— Да, — согласился Дейриер, призывая свой гравилёт, — но действуй осторожно. Это открытие стало для меня сюрпризом, и теперь я не уверен, что мы знаем об анимагенах всё. Но сейчас важнее напитать тебя душами. Если ты станешь ноосферой, то никто тебя не остановит. Сама планета восстанет против наших врагов. Война за Аревир начинается!
Глава X. Смелое решение
Харси всё ещё лежал на коленях у Хиру, когда Лунги вошла в гостиную. Зайчонок дрожал, но постепенно успокаивался. «Я никогда не видел ничего подобного! — хотя он не так много выходил в «истинный» мир, но зрелище сражающихся псионических гигантов произвело на него неизгладимое впечатление. — Столько силы… Надеюсь, нам не придётся драться против такого!» Вне всяких сомнений, это были ноосенсы высших Воксов — Харси уже знал иерархию Хора Ауколис, но почему они бились друг с другом? Страшные предположения мелькали в его разуме, пока не пришла Лунги.
Капи вновь с радостным криком бросилась ей на шею. Она так соскучилась по своей лучшей подруге, что не хотела её отпускать, тараторя об их приключениях на Южном Фронте, крепости Доу-Отис и Сольтене.
— … и вот! — она гордо продемонстрировала ей кулон с крупным синим сапфиром. — Вот! Это мне Хиру подарил!
— Красивый, — Лунги с улыбкой взяла в руки серебристую безделушку рассматривая переливающийся на свету камень, — где ты его взял? — спросила она у сидевшего на диване медвежонка.
— Тенорус Имил дал в знак примирения, — он медленно гладил младшего брата по голове. Тот понемногу успокаивался и даже распрямил уши, но Хиру всё равно переживал. Когда Харси закричал, он подумал, что у него вновь случился припадок, и хотел было бежать за отцом, но тот остановил его, попросив обнять. Так они и сидели, пока зайчонок не открыл глаза. Кири тоже не отходила, вопросительно глядя то на Хиру, то на него, не понимая причины криков и паники.
— Теперь мы помолвлены! — заливалась Капи, захлопав в ладоши. — Ой, я так рада! Мы даже квартиру в Аполотоне присмотрели! Сегодня сходим туда, я тебе всё покажу! Там такая шикарная лоджия, есть детская, а рядом школа! В общем, ну эту войну, будем жить тут в тихом местечке! Хотя Аполотон сложно назвать тихим, но я образно выразилась, ну ты же поняла?! Да и…
— Капи, — Лунги осторожно потянула на себя цепочку на её шее, извлекая на свет медный медальон с жёлтыми пером на обратной стороне. Канарейка резко замолчала, и прижала её руку к себе, — я знаю…
— Да, — она кисло улыбнулась, отвернувшись, — но… я не хочу это обсуждать сейчас.
Рысь с тяжёлым вздохом обняла её, крепко прижав к себе. Она понимала, что испытывает её подруга сейчас, тем более что и сама прошла через эту боль. Но, в отличие от Лунги, родители Капи и Кири уже не вернутся. Белая беот не знала подробностей, но, если верить словам дяди Урси и тех новусов, что она видела в аудитории, то тел Вульпи и Кари не нашли даже новусы, когда расчищали завалы уничтоженной базы.