Джайн Зар. Буря Тишины (ЛП)

Маэнсит почувствовала, как по кораблю пробежала энергетическая дрожь. Хотя ее психические чувства были притуплены, даже она ощущала, как волна за волной злобные намерения разбивались о пустотные экраны боевого корабля — каждый прилив походил на удар тарана по корпусу судна. Несмотря на то, что атака не была физической, «Бойкая река» трепетала от боли и напряжения при каждом толчке. От судорог корабля члены экипажа падали в проходах, а колыбели пилотов покачивались на капитанском мостике.
Бывший дракон, пошатываясь, подошла к Ансвее, которая спокойно стояла, обхватив ногой направляющий шнур, протянувшийся от пола до потолка. Пилот крепко сжала трос затянутыми в перчатки руками, когда следующая волна энергии раскачала корабль. Сразу за капитаном находилась Джайн Зар, что без посторонней помощи удерживала равновесие, беззаботно колыхаясь на шатающейся палубе, сгибая ноги и покачиваясь в такт мучительным судорогам корабля.
— Нам стоило последовать за «Ветророжденным скитальцем», — промолвила капитан. Она поморщилась, когда палуба вновь содрогнулась. — Тот курс более стабилен.
— Только в самом начале, дальше начинается бурный поток. Поверь мне, это самый быстрый путь к вратам.
Кадорет, один из трех навигаторов, с застывшим от напряжения лицом повернулся в своей пилотской паутине. Он покачал головой и нахмурился.
— Мы слепы, капитан! Все сенсорные банки перегружены. Нет никаких вестей со «Странствующего Вермильона». Без сигналов с разведывательного корабля нам не за кем будет следовать.
— Заверни в гребни энергетических волн, — произнесла Маэнсит.
— Нас разорвет на куски, — возразила Телекандор, другой пилот, не оборачиваясь. Ее пальцы неподвижно лежали на двух контрольных камнях. В отличие от навигационных систем кораблей кабалитов, «Бойкая река» функционировала исключительно под воздействием психических импульсов. — Волны становятся все мощнее.
— Впереди есть слияние, сводящее тканые потоки с трех подходов к вратам, — промолвила Маэнсит. Она пересекла палубу и встала позади пилотов. — Нам нужно пробить самые крупные буруны, чтобы попасть в зоны штиля за ними.
— Подобное неосуществимо, — ответил Кадорет. — У нас нет возможности подобрать удачное время для приближения.
— А для чего тебе голова?! — рявкнула Маэнсит.
Она почувствовала чыо-то ладонь на своем плече и развернулась, готовая ударить. Эльдарка замерла с поднятой рукой, увидев Ансвею. Капитан сердито сверлила ее взглядом, стиснув зубы и стоя с вытянутой рукой, которой она держалась за опорный трос.
— Мы должны отыскать иной путь. Мы развернемся сразу после следующего толчка и используем полученный импульс, чтобы вернуться к Струящейся Лестнице. Оттуда мы можем попробовать зайти в Опустившуюся Тьму. Именно так мы и сбежали в прошлый раз.
— А что с другими кораблями? Мы потеряли их — как же они узнают, что надо менять курс?
— Если мы будем продолжать в том же духе, нас уничтожат, — проворчала Ансвея. — Просто признай, что ты была неправа, и давай вернемся.
— Мы продолжим путь. — Джайн Зар появилась позади них, непреклонная, словно башня маяка посреди грохочущей бури. — Маэнсит, ты сможешь управлять этим кораблем?
Маэнсит неуверенно взглянула на пилотов, сидевших в своих колыбелях. Кадорет, тот, что повернулся к ним ранее, с ядовитым видом выскользнул из сетки и чуть не упал, когда корабль накренился от очередного буйного удара.
— Пробуй, не стесняйся, комморрийка, — промолвил корсар.
Разозлившись, Маэнсит рухнула в колыбель и развернулась к пульту управления. Она легко коснулась пальцами камней, как это делали другие пилоты, и при контакте ощутила искру энергии.
Ее едва не сокрушила сложность «Бойкой реки»: каждая система корабля, от сканера до подпитываемого пряжей двигателя, систем жизнеобеспечения и коммуникаций, накладывалась на ее мысли, будто толпа орущих младенцев, требующих внимания.
Маэнсит почувствовала мысленный рывок — направляющую прерывистую тягу от одного из навигаторов. Другой приблизился к ним, объединяя их мысли, и все трое стали единым целым. У Маэнсит закружилась голова, когда она вошла в контакт с зачаточным духом корабля, чтобы лично ощутить качающиеся и бушующие энергетические волны, которые швыряли их по пробитым паутинным туннелям.
 
— У меня получится, — пробормотала она и удивилась, когда услышала эти слова в своей голове от двух других пилотов, поддержавших ее после того, как они услышали их.
Она чувствовала, как с каждым мгновением росли их опасения касательно ее присутствия. Маэнсит на мгновение разделила их, и сомнение скрутилось узлом в ее животе, в то время как очередная волна хлестнула свежими ударами молнии по корпусу корабля.
Дикое упрямство служило ей союзником. Она отказывалась отступать, пасть жертвой страхов взбалмошных корабельников и проиграть равнодушному стихийному шторму, что бушевал снаружи. Неотложно и настойчиво она погрузила разум в систему управления, мысленно представляя знакомый пульт управления и создавая воображаемый эквивалент, при помощи которого она могла бы общаться с кораблем.
Почти сразу же «Бойкая река» успокоилась, будто капризный скакун, столкнувшийся с суровой хозяйкой. Телекандор и Артуис пытались успокоить и ласково умаслить корабль, однако Маэнсит была не в том настроении, чтобы потакать его испуганному сознанию.
Судно неохотно следовало по пути наименьшего сопротивления, почти перпендикулярно нужному им курсу. Другие корабли затерялись в потоке психических волн, в грохоте и мысленном громе рушащихся реальностей и сталкивающихся измерений.
Укрепляя свою власть, она направила «Бойкую реку» в надвигающуюся бурю, наслаждаясь шквалом молний и искр, которые соскальзывали с гладкого корпуса.
— В пасть бездны! — воскликнула она, и страх сменился ликованием от встречи со стихией.
Другие пилоты отстранились от ее нарастающего присутствия, оттесненные потоком уверенности, который хлынул в энергетические и контрольные системы корабля. Словно внезапно взбудоражившийся скакун, «Бойкая река» глубоко погрузилась в эфирный ландшафт и бросилась в сгущающуюся бурю.
Джайн Зар наблюдала за Маэнсит, лицо которой отражалось в камнях панелей управления перед ней. С перекошенным лицом, отраженным в синих, красных и зеленых самоцветах, она выглядела настолько же дьявольски, как и царство, бушевавшее снаружи. Глаза эльдарки были широко раскрыты, однако ее взор был обращен вовне, а губы растянуты в дикой улыбке, отчего лицо комморрийки выражало смесь триумфального восторга и абсолютного ужаса.
Тембр корабля резко изменился: его цепь бесконечности задрожала под непривычным влиянием необузданной страсти Маэнсит.
— Волны расходятся, — задыхаясь, объявил один из пилотов. — У нас получается! Мы пережили бурю.
— Включите маяк на полную, ведите остальных за нами, — промолвила Ансвея. — На этот раз мы побудем первопроходцами.
«Бойкая река» продолжала брыкаться и покачиваться на нематериальных волнах, однако тот трепетный внутренний конфликт и отчаяние, которые отмечали продвижение чуть раньше, исчезли. Хотя тревожная дрожь пробегала по кораблю при каждой импульсной атаке, он будто стал ретивым скакуном, натянувшим поводья.
Ансвея, должно быть, тоже это почувствовала. Она постучала по плечу Аратуина.
— Вернись. Попробуй… сгладить острые углы.
Пилот мрачно кивнул и вернулся к контрольным камням, еще дальше откинувшись назад в колыбели.
— «Восставший феникс» и «Последний райский уголок Вела» находятся под нами, — объявила одна из сенсорщиков. Небольшое облегчение смягчило ее напряженное лицо. — Мощный сигнал приближения.
— Пошлите им привязной луч. Мы будем следовать курсу вместе. Что насчет «Своенравной племянницы» или «Звездореза»? — спросила Ансвея. Член экипажа покачала головой, и ее лицо ожесточилось. — Продолжай искать.
На короткое время воцарилось относительное спокойствие. «Бойкая река» качалась, скользила и проваливалась во впадины между энергетическими волнами, однако подобное не шло ни в какое сравнение с бушующей грозой, которая поднялась из глубин в самом сердце Залива Гидры.