Новый век начался с понедельника

Она никак не могла смириться, что вокруг неё есть люди умнее её, тем более муж. Она даже в пылу спора как-то проговорилась:
– «Ты, что думаешь, умней меня?!».
И она периодически тыкала Александра в его немногочисленные, мелкие ошибки, при этом, даже не слушая и не слыша никаких доводов, объяснений и оправданий.
Во время очередной перепалки Александр не выдержал и высказал Наталье:
– «Я трачу мудрое утро, свой духовный и интеллектуальный потенциал на вечные пререкания с тобой, ненужные и неслышимые мои оправдания перед тобой!».
Периодические встречи Александра и Наталии с Платоном и Ксенией всё равно всегда в итоге превращались в жалобы супругов друг на друга.
Ксения выслушивала Наталию, в чём-то поддакивая сестре, а в чём-то не соглашаясь с нею, предлагая свои варианты решения спорных вопросов.
Платон выслушивал редкие сетования друга, всё больше переходя в разговоре на обобщения во взаимоотношениях между мужчинами и женщинами вообще, обычно заканчивая беседу шутками.
Оптимизм Платона сопровождал его по жизни всегда, какая б не была сложность и тяжесть жизни. Но в этот раз он подвергся весьма серьёзной проверке. Тяжесть этого года выдалась для Платона неожиданно в другом.
Внезапно тяжело заболел Даниил. На его работе, в одном из отделений МТС, бывалые женщины обратили внимание, что их сотрудник начал желтеть. Данила обратился к врачу в служебную поликлинику, откуда был тут же госпитализирован в Центральную Клиническую Больницу, с которой у МТС был договор обслуживания сотрудников.
Сначала сын попал в инфекционное отделение, где пробыл около двух недель. Там ему поставили предварительный диагноз и начали лечить, в том числе несколько раз сделав дорогой плазмофорез.
Причина болезни была непонятна. Внешне здоровый молодой человек вдруг резко стал чахнуть, теряя печень.
Причиной этой болезни могли быть: как отравление печени при употреблении специальных биологических растворов для накачивания мышечной массы при занятиях бодибилдингом, так и потеря защитных свойств организма из-за проклятия матери и обиды отца.
За несколько месяцев до заболевания мать Даниила Элеонора очень сильно обидела сына и его невесту. В результате выяснения отношений, Даниил покинул их общую с матерью квартиру и навсегда перебрался жить к Александре. Мать, как это часто бывает у климактерических женщин, посчитала сына виноватым во всём, и не перенесла кровной обиды, в сердцах прокляв своего единственного ребёнка.
С отцом было и проще, и сложнее. Платон давно взял у своих коллег для Даниила в долг разные суммы денег в долларах. Но возврат долга всё время срывался. Платону было неудобно перед коллегами и за себя и за сына. Но отдать им долг вместо Даниила он пока не мог из-за затянувшихся финансовых проблем в семье. Он даже просил Данилу отдавать деньги хотя бы по частям, чтобы кредиторы несколько успокоились. Тот было начал так, но затем опять задержал надолго. Время шло, долг не возвращался. И над Платоном начали сгущаться тучи. Его коллеги стали косо поглядывать на него, перешёптываться за его спиной. Дошло дело до того, что Надежда Сергеевна не выдержала и с Нового года несколько понизила Платону зарплату, якобы за уменьшившийся объём работ. Она чётко просчитала, как вернуть себе свои же деньги, и вернула их с лихвой. Поэтому отец невольно обиделся на сыночка. К тому же Платона всё время исподволь терзала мысль, что Даниил, возможно, вошёл в сговор со своей коварной матерью и нарочно доит отца, чтобы хоть так вернуть какие-то, по мысли жадной Элеоноры, недоданные ему аккуратным алиментщиком деньги.
Причём чувство обиды к сыну у Платона возникло внезапно, от души. А именно это и было опасно.
Ибо Платону передалась от матери её невольная способность наказывать своих обидчиков на расстоянии, причём часто очень тяжело, вплоть до летального исхода. И этому было немало примеров. И тем они были явственней, чем ближе к матери был этот человек. То есть тяжело страдали сначала самые близкие и дорогие, а потом уже дальние и далёкие. Примером тому стала и ещё с детства болезнь Анастасии после давнего материнского проклятия, неожиданно вырвавшегося от души тяжело ранящим словом.
 
Зная такую особенность своего энергетического поля, Алевтина Сергеевна всё время сдерживала себя и это ей очень долго и довольно часто удавалось. Заметив ещё с детства такой же дар у сына, она взяла того в оборот, всё время твердя ему, что надо к людям быть помягче, прощать им их ошибки и никогда не обижаться на них, особенно на родственников, дорогих и близких, не желать никому зла.
Платон всегда помнил об этом и исполнял материнский наказ. Но тут его неожиданная обида мысленно вылилась на сыночка. Всё совпало по времени, и Платон невольно стал считать себя виновником болезни Даниила.
Теперь предстояло сломать сложившуюся ситуацию.
И чёрт с ними, с деньгами, лишь бы ребёнок выздоровел!
Время не ждало. Содержание билирубина в крови от больной печени неуклонно росло за критическую отметку и достигло 700 единиц. Всё знающая в медицине Инна Иосифовна успокаивала Платона, что живут и при 1000 единицах, но нужны срочные меры. А меры медициной принимались самые экстраординарные.
Отцу оставалось только молить бога, чтобы всё обошлось и восстановилось. А что ещё оставалось делать неверующему Платону. На кону была жизнь сына. Тут поверишь и в бога и в чёрта, лишь бы ребёнок выжил!
И атеист решился. Он, конечно, не молился в обыденном понимании этого слова. Но оставшись наедине с самим собой, вдали от шума городского, по пути на дачу, на лесной дорожке, он всё же мысленно обратился к богу, как к последней инстанции, своей надежде:
Если ты есть? Ты, или понимаемый и ощущаемый мною космический разум, то я тебя очень прошу, просто умоляю: спаси ни в чём не виновного моего сына Даниила! Я в долгу перед тобой не останусь! Хоть я в тебя и не верю, но поверь мне, сделаю всё, чтобы тебе вернуть свой долг!
И потом Платон периодически, дополнительно, мысленно обращался к нему: Ну, давай, помоги! Что тебе стоит?! Я же тебе обещал! Это же дело моей чести! И даже жизни! Помоги, если ты есть!?
Каждый раз звоня, или два-три раза в неделю навещая сына, Платон с тревогой следил за его состоянием, хотя настроение у парня было хорошим.
Его невеста Александра навещала Данилу почти регулярно. В те дни, когда она не могла, «дырку» закрывал отец.
Несколько раз с Платоном съездили Кеша и Ксения. Возили, в основном фрукты и молочные продукты.
Все родственники переживали и болели за Даниила. Анастасия даже молилась в церкви. Может этим, и спасли его.
Наконец, процесс выздоровления пошёл в гору. Решающий вклад в лечение больного внесла давно знакомая Ксении врач Пирогова.
Она работала в главном корпусе ЦКБ и когда-то лечила смертельно больную Татьяну, жену Владимира Гаврилова, двоюродного брата Ксении.
Но теперь она вылечила Даниила, лежавшего, кстати, в той же палате, что и давно Татьяна. Это совпадение в первый момент даже напугало Ксению, впервые тогда пришедшую навестить пасынка в главном корпусе Кремлёвки.
Может повлияли силы медицины, может мольбы Платона, или ещё что-то, а скорее всего всё вместе взятое, и Даниил стал явно выздоравливать.
Через два месяца аккуратного, культурного, вежливого, приветливого, добросовестного и щепетильного красавца и супермена Данилу, за два месяца ставшего всеобщим любимчиком его лечивших и обслуживавших врачей и сестёр, выписали домой. Даниилу так надоело лечиться, что он попросил отца взять его домой хоть на один день раньше срока.
И словно напоминанием Платону о данном богу обещании неожиданно произошли загадочные и непонятные случаи с его «Волгой».
Платон заблаговременно выехал с дачи и, минуя прогнозируемые пробки, прибыл в ЦКБ вовремя. Но дальше началось непонятное.
Когда он после выписки пропуска пытался открыть дверцу машины, замок почему-то не поддался. Пришлось забираться на водительское место через переднюю пассажирскую дверь салона. Но это был лишь первый звонок, словно напоминающий отцу, что он рановато берёт домой сына, или чтобы он не забыл своё обещание.