С любовью, Я (СИ)

— Нет. Причина во мне. — Я бросила взгляд на соседний столик, за которым ужинала семья и вздохнула. — Мы с Нэнси и Майлзом дружим много лет, но всё это время я пользовалась их добротой. Честно говоря, я никогда не пыталась вникнуть в их проблемы с родителями или сверстниками, мне хватало того, что они рядом. Да и Нэнси никогда не делилась ничем личным. Это была дружба в одни ворота. Мои. Поэтому, когда я позволила себе влезть на закрытую территорию, даже не поинтересовавшись мнением Нэнси, мы поругались. Следовало ожидать.
— Я уверен, что всё обойдётся.
— А я вот — нет. Ладно, давай поговорим о чём-нибудь приятном. — Я натянула улыбку и залпом допила чай. — Наше свидание подошло к концу.
— Ещё нет! — как-то слишком поспешно отозвался Эрик. — А… — Он взъерошил волосы на затылке и виновато улыбнулся. — Давай погуляем? Я давно уже так не расслаблялся, а потом я сам вызову такси.
Заметив, с какой надеждой он на меня смотрит, я сдалась.
— Ладно. Дождь закончился, так что можно пройтись.
— А ты была когда-нибудь на аттракционах?
— Да ну, — я скуксилась. — Это же для детей.
— Ты просто не умеешь кататься, — уверенно заявил Эрик и подозвал официанта.
— Может, не пойдём? — протянула я с сомнением. — Смотри, какая темень на улице. Какие уж тут аттракционы.
— Джослин, это самый сок. — Белые зубы Эрика мелькнули рядом, совсем как улыбка Чешира.
Подхватив меня под локоть, он помчался вглубь мелькающих огней парка. Нас вполне можно было бы принять за резвящуюся парочку, некоторые встречные даже улыбались и подмигивали, когда мы проносились мимо.
Моя рука в его руке смотрелась как детская ладошка. Развевающийся на ветру чёрный балахон с капюшоном скрывал его фигуру, но иногда, когда он оборачивался, чтобы улыбнуться, я могла видеть сияющие детской непосредственностью глаза. Почему-то в этот момент все мысли из головы улетучились. Мне стало всё равно, что будет с Джоэлом и его любовью, помиримся мы с Нэнси или нет, и почему Майлз превратился в затворника. А ещё, в этот самый момент мне казалось, что кроме нас двоих во всём мире никого нет. Есть только шум деревьев, прохладный свежий ветер с запахом океана и множество завораживающих огней. Есть только он и я. Есть такие странные мы.
— Быстрее! — Эрик рассмеялся и затащил меня на колесо обозрения. — Ну вот. — Он упал на скамью и выдохнул: — Успели. Ещё бы чуть-чуть и пришлось отложить поездку. — Его глаза смеялись, в то время как рот превратился в тонкую полоску. — Джослин, скажи. — Эрик сложил пальцы в замок и отвернулся к окну, наблюдая за ночным небом. — Ты когда-нибудь любила?
Смяв пальцами край кофты, я тоже повернулась к окну, надеясь, что вопрос сам собой рассосётся в воздухе и мне не придётся нарушать идиллию сегодняшнего свидания. Моего первого и единственного свидания за всю жизнь. Зачем было всё портить? Наши лица отражались в окне, и я легко могла сосчитать все морщинки на его лбу.
Фух. Ладно.
— Да.
— На что это было похоже?
— На помутнение, — честно призналась я, слегка улыбнувшись. — Мне тогда казалось, что он занял весь мой крошечный мир и раздул его до размеров Вселенной.
— Это больно? — Тихие, настолько тихие слова, что я сначала не поверила, что он их произнёс.
— Любить? — Я откинулась на сиденье и закрыла глаза. — Очень. Особенно когда это не взаимно. Но временами было просто прекрасно. — Перед глазами встала ночь, которую мы провели в пещере недалеко от базы. Момент, когда Джоэл нашёл меня в какой-то канаве и помог выбраться был самым лучшим и ярким.
— Ты жалеешь, что испытывала эти чувства? — Голос Эрика был по-прежнему глух и полон скорби.
Испытывала… Какое наивное слово. Я и сейчас люблю, но не могу признаться. Никому, даже себе. А вот сейчас, где-то высоко в небе, эта мысль стрельнула молнией и заставила тяжело дышать.
Но объяснять это всё чужому мальчишке совсем не хотелось. Пусть даже такому хорошему.
— Нет. Хотя… Нет, точно не жалею. Знаешь. — Я сморгнула набежавшую слезинку и улыбнулась с закрытыми глазами. — Любовь дарит крылья. Каждый твой вдох наполнен смыслом и сердце бьётся так неистово, что кажется, вот-вот выпрыгнет из груди. Солнце светит ярче, ветер теплее и отовсюду доносится сладкий аромат поселившейся в душе весны. Вот так было у меня.
 
Поначалу, добавила я про себя и усмехнулась нечаянному откровению.
Время в кабинке как будто замерло. Я расслабленно лежала на спинке скамьи и даже не думала открывать глаз. Зачем? Всё, итак, сказано. Лёгкая эйфория вскружила голову без вина, заставляя хихикать, наверное, поэтому я и пропустила момент.
В запах металла и пыли неожиданно ворвался аромат Эрика. Моих губ коснулось горячее дыхание. Я успела вдохнуть прежде, чем ощутила лёгкое прикосновение шёлка. Его губы, мягкие и тёплые, нежно коснулись моих. Это был очень робкий поцелуй, Эрик словно извинялся, что позволил себе такую вольность. Но отчего-то мне совсем не хотелось сопротивляться. Вкус Эрика и его нежность были сладкими, такими же сладкими какой бывает весна в пору цветения деревьев. Стало очень тепло и легко. И пьяно.
К чёрту всё, я устала страдать. Хочу хотя бы раз почувствовать себя нужной.
Коснувшись моих глаз, Эрик скользнул губами к уху и прошептал:
— Я готов терпеть боль, если её причиной будешь ты.
  
Глава 31
 
— Ты вчера поздно вернулась. — Майлз появился в дверях кухни, держась за косяк.
На осунувшемся лице чётко выделялись горящие странной алчностью глаза. Он словно изо всех сил пытался что-то найти в моём взгляде и вытащить это на поверхность. Будто душу наизнанку старался вывернуть. Никогда не видела его таким.
— Майлз. — Я отставила чашку с почти остывшим кофе в сторону и медленно поднялась. — У тебя всё хорошо? Ты плохо выглядишь. Когда ты в последний раз нормально питался?
— Два, три дня… Нет, не помню. — Он отвернулся и с удвоенной силой вцепился в косяк.
— Садись. — Я показала на стул и пошла к холодильнику. — Я сейчас приготовлю завтрак, ты поешь и мы, наконец, сможем поговорить. Почему ты избегал меня столько времени?
— Ты поздно вернулась, — будто не слыша, повторил он. — Была с Эриком, да?
— Это сейчас не имеет никакого значения! — разозлилась я. — Твоё здоровье гораздо важнее моего свидания!
— Свидания?.. — Майлз пошатнулся и скрипнул зубами. — Так вы были на свидании… Динь он тебе не подходит. Оставь это. Разве тебе мало безответной любви с этим уродом Фледжем. Ещё не поняла, что все эти парни с обложек только забавляются? Ты им нужна на пару раз перепихнуться.
Я повернулась к нему лицом и уронила челюсть. Вот от кого бы я никогда не ждала подобных слов, так это от него. Присмотревшись, я заметила, что футболка болтается на Майлзе как мешок из-под картошки. Он очень сильно похудел.
— Май. — Я подошла к нему и вскинула голову. — Что с тобой происходит?
— Это мне надо спрашивать, — процедил он сквозь зубы. — Ты заявляешься домой за полночь, глупо хихикая, ты проводишь время с каким-то парнем, хотя давно помолвлена с другим! — рык получился довольно слабым. Скорее, его вскрик был похож на мяуканье обессилевшего котёнка.
— Ты же знаешь, что помолвка с Фледжем фиктивная. Я собираюсь разорвать её, — тихо ответила я и отвернулась. — Мне тоже, знаешь ли, непросто. В кои-то веки парень обратил на меня внимание и не издевается. Я ему нравлюсь, Майлз. Это что, преступление по-твоему?
— Обратил внимание? — опешив, переспросил он. — Серьёзно? А моего внимания, значит, было мало? Тебе меня мало?! — закричал он, вцепившись мне в плечи.
— Н-но… — Я постаралась вывернуться, но он лишь втиснул моё лицо в свою грудь и тяжело задышал. — Майлз.
— Я люблю тебя, Динь. Люблю, — плача признался он. — Люблю. — Его руки обвились вокруг меня, сминая остатки сопротивления. — Только я знаю тебя настоящую. Только я могу тебя понять. Ты ведь такая же, как мы. — Майлз отодвинул меня и лихорадочно продолжил. — Такая же сирота. Ты наша семья. Есть только мы втроём, Динь. Ты, Нэнси и я. Мы будем счастливы. Брось всё, поехали домой.