Жажда мести

– Откуда мне знать, что с ней все в порядке?
– Отвечай на вопрос.
– Я должен знать, что с ней все в порядке, – покрывшись холодным потом, ответил Джек.
– Тейлор живет и дышит… пока что.
– Я хочу поговорить с ней.
– Моли меня! Моли меня о ее жизни!
Джек ничего не ответил.
– Что не так, Джек? Сложно вспомнить, как нужно молить?
Неожиданно в гостиной включился телевизор.
Видеокамера двигалась от Патрика Долана к Веронике, а от нее к Алексу. Мальчик, привязанный к стулу, плакал. Его истерические всхлипывания и крик матери разносились по всему дому через колонки, встроенные в стены и потолок. Алекс Долан умолял: «Пожалуйста… пожалуйста, не трогайте меня! Не трогайте меня и маму!» Патрик Долан рвался на стуле, пытаясь освободиться… Майк крикнул:
– Вырубите это!
На экране показалась рука в перчатке, держащая скальпель. Вероника Долан увидела его, и ее отчаянные крики эхом разнеслись по дому.
– Освежаем в памяти, Джек? – сказал Песочный человек.
Эти слова прозвучали и из телефонной трубки, и из колонок.
Какой-то полицейский нажал на кнопку, но телевизор не выключился. Алекс Долан исчез, и появилась запись того, как Тейлор играет на пляже с племянницей. Полицейский попытался было выключить видеоплеер, но и тот не был включен, в нем не было кассеты. Изображение на экран передавалась из другого места. Вероятно, с тарелки спутниковой связи.
Картинка на экране сменилась. Теперь с неприятной четкостью телевизор показывал ту ночь на балконе. Обнаженная Тейлор, обхватив его ногами за талию и прижавшись спиной к стене, стонала, пока Джек двигался в ней.
Песочный человек, теперь вещая через телефон и колонки, продолжил:
– Что бы ты отдал, чтобы прикоснуться к ней снова, Джек? Прикоснуться так, как это сейчас делаю я?
Тейлор громко застонала. Полицейский попытался убрать звук. Ничего.
– Посмотри, как они пялятся на тебя! – поддел его Песочный человек. – Хочешь, я уничтожу твою жизнь прямо сейчас, прямо здесь, перед всеми? Сколько торазина придется закачать в тебя твоему другу Майку, чтобы ты не слетел с катушек?
– Пожалуйста…
– Я слушаю, Джек.
– Пожалуйста… Я сделаю все, что ты хочешь, только… пожалуйста… Я хочу знать, что с ней все в порядке.
– Так-то уже лучше. Хочешь поговорить с ней?
– Да.
– Что «да»?
– Да, пожалуйста.
– Хороший мальчик. Тогда ступай в гостиную и становись на колени перед телевизором.
Джек даже не думал возражать. Комната была набита полицейскими, федеральными агентами и солдатами национальной гвардии, которые расступились перед ним. Стоны Тейлор было слышно на весь дом.
Джек, не выпуская из рук телефона, опустился на колени перед телевизором. Казалось, Тейлор глядит прямо на него.
– Я хочу, чтобы ты рассказал Тейлор, что ты сделал на самом деле с Чарлзом Слэвином и другими. Скажи ей, что ты ничего не можешь поделать, что тебе очень жаль, что она погибнет.
Это напоминало пребывание на льду, который вот-вот проломится. Песочный человек хотел убрать Джека с дороги, а лучшим решением было подпитывать его страх, и Джек знал, что к этому все идет. Ему следовало помнить, что на этот раз у него была возможность спасти ее.
Джек глубоко вздохнул. Он хотел, чтобы его голос звучал спокойно.
– Ты хорошо меня слышишь… Габриель?
В трубке была тишина.
– Агенты ФБР в городе, и они ищут тебя. Они не знают твоего имени, а я знаю. Я знаю, как ты связан с этими тремя семьями. Я даже знаю, что они сделали тебе. И я знаю, какая семья на очереди. Я знаю все.
В комнате был слышен только стон Тейлор.
– Ты слушаешь меня, Габриель?
Из телефона и из колонок донесся голос Песочного человека:
– Я тебе не верю.
– Твоя следующая жертва – психиатр, который живет в Кембридже.
Продолжительная пауза. Гамильтон говорил правду.
– Дай мне поговорить с ней, – сказал Джек.
– Весь торазин в мире не спасет тебя от безумия. Она уже…
Слова Песочного человека утонули в статических помехах.
«Мертва? Он сказал, что она мертва?»
– С ней все в порядке? – спросил Джек. – Черт подери, отвечай!
 
Телефон молчал.
– Святой боже… – сказал кто-то позади него.
Экран потемнел. Клубы дыма поднимались от телевизора. Запах горелого пластика и раскаленного металла наполнил комнату. Кухня тоже заполнялась дымом.
Из телефона, который держал в руке Джек, тоже потянулась струйка дыма. Он швырнул его на пол.
Майк начал было:
– Какого черта…
С обеденного стола, поднимаясь к потолку, повалил дым. Это начало гореть оборудование для отслеживания звонков. Майк и какой-то толстый тип, размахивая в густом дыму руками, бросились к открытой двери на балкон.
Послышались крики:
– Что, черт, происходит? Мой пейджер сварился! Мой тоже!
В прихожей раздались шаги, но дым, повисший перед дверью, был слишком густым, чтобы можно было что-то рассмотреть.
Малколм Флетчер вошел в гостиную. Его движения были неспешными и уверенными. В правой руке он держал ноутбук с антенной. С помощью такого же он вычислял камеры слежения.
– Тейлор живее всех живых, – сообщил он спокойным голосом. – Прямо сейчас она едет вдоль аэропорта Логан. Не пытайтесь позвонить ей. Наш друг глушит сигнал ее телефона.
Джек замер.
– Откуда вы…
– Глобальная система навигации.
Флетчер развернул к нему ноутбук. Маленькая красная машина двигалась по увеличенному участку карты.
– Я взял на себя смелость прикрепить к ее машине радиомаячок. Надеюсь, вы не возражаете?
  
Глава 50
 
Тейлор постукивала ногтями по рулю машины, наблюдая за людьми, в основном бизнесменами, которые сновали по одному из терминалов аэропорта Логан. Она хотела войти и подождать Джека там, но он очень четко все пояснил, когда звонил в третий, последний раз. Она должна была ждать его в машине, а не в терминале. Конечно, она требовала объяснений, но он ничего не сказал, просто дал подробные указания и сказал ждать. Он не сообщил, когда прилетает и каким рейсом. Все, что она могла делать, – это ждать.
Сидя в машине, она не задумывалась о собственной безопасности. Вся эта история казалась ей излишне сюрреалистичной. Возможно, она была бы сильнее напугана, если бы ее не охраняли опытные люди и если бы Джек не позвонил сразу после отъезда и не сказал, чтобы она не беспокоилась, потому что он почти поймал Песочного человека. Она думала о том кошмаре, который занимал умы всей страны, о монстре по имени Майлз Гамильтон. Зачем было Джеку ехать к нему? Она не находила ответа на этот вопрос. Это было бессмысленно.
Тем утром она попыталась заставить Джека рассказать, почему он должен лететь, но он, как обычно, не хотел об этом говорить. Если разговор касался прошлого, из него невозможно было что-то вытянуть. Почему? Почему бы не открыться?
Частично, она была уверена, это связано с Оушн-Пойнт. Если тебя заставили смотреть, как убивают твою жену, что она даже представить себе не могла, не говоря уже о том, чтобы попробовать это прочувствовать, то придется иметь дело с чувством вины и потери. Женщины плачут, кричат, ругаются, делают все, что только можно, чтобы избавиться от этого. Но только не мужчины. Они должны сохранять лицо. Должны сами справляться с проблемами, поскольку они знают ответы на все вопросы, и нет причины говорить об этом. Все в порядке, все просто в порядке…
«Значит, тебе пришлось обратиться за помощью, Джек. И что? Из-за этого я хуже о тебе не думаю. И меньше тебя не люблю. Господи, разве ты этого не знаешь?»
Словно из ниоткуда в ее мыслях возник образ Джека. Его лицо перекошено ненавистью, и он наносит удар молотком по безликому существу по имени Чарлз Слэвин… Именно этого он боялся? Что она не поняла бы, что он убил чудовище? Хотя он шел туда не для того, чтобы убивать его.
«А что, если именно для этого?» – спросил противный голосок.