Это были мы (СИ)
Не видя другого выхода, Хоук начала рассказывать. Сбивчиво, путаясь в событиях и датах, переходя на эмоции, то повышая, то понижая голос. Друзья слушали её с сочувствием и снисходительностью, Авелин хмурилась, разглядывая куст шиповника за окном, Изабелла гладила ее ладони, Варрик рассеянно теребил в руках мобильник.
― Вы… не верите мне? ― выдохнула она, когда закончила. ― Фенриса нужно спасать! Эти люди могут найти его… Куда он ушел? Не было ни единой подсказки?! Вы осмотрели дом?
Никто не ответил.
Мариан разозлилась, попыталась встать. Тело с трудом подчинялось. Что за препараты? Сердце молотом бухало в груди, горло саднило.
― Хоук! ― Авелин подошла ближе.
― Не верите, ― зло цедила она, собирая одежду. ― Думаете, я сошла с ума, сбежав с каким-то ненормальным сектантом…
Девушка начала одеваться, никто больше не произносил ни слова.
Все словно замерли в ожидании.
Едва Хоук двинулась к двери, как перед ней словно из ниоткуда возникла рослая фигура Донника в полицейской форме.
― Мариан! ― воскликнул он и замер в проеме, опершись рукой об дверной косяк. ― Очнулась! Куда же ты?
― Пусти, ― резко ответила она и собиралась оттолкнуть его руку.
Мужчина не двинулся с места. Хоук попыталась зайти с другой стороны, но он переместился.
― Отлично, и что теперь? Вы меня арестуете?! ― гневно воскликнула она, обернувшись к остальным.
― Хоук, полиция только хочет задать тебе пару вопросов, ― осторожно начала Авелин.
― Каких, к чёрту, вопросов?! ― разразилась Мариан. ― Пока мы здесь, теряем время, Фенрис где-то у этих психов! Нужно ему помочь! Нужно что-то…
― ХОУК! ― Авелин впервые повысила голос.
Воцарилась тишина. На улице стукнула дверца автомобиля, Мариан услышала чьи-то шаги и разговоры. Мысль пронеслась в её голове разрядом молнии.
Что если им всем промыли мозги?! Что если эти сектанты уже здесь?!
Она нырнула под руку Донника. Тот никак не ожидал от нее подобной прыти, и потому растерялся и упустил.
Хоук метнулась по коридору в кухню, она помнила, что там находился черный ход. Машина должна быть на заднем дворе, ей нужно только добраться до машины!
Кто-то перехватил ее, больно заломил руки. Она закричала, не в силах двинутся дальше. Почувствовала укол под лопатку.
― Держи её, ― мужской голос пропыхтел на ухо, её подхватили подмышками и медленно усадили на стул.
― Прости, Мариан, ― виновато пробормотал Донник. ― Это вынужденная мера. Мы все волнуемся за тебя!
Сознание помутнилось, голоса доносились словно издалека. Хоук начала слышать посторонние звуки. Визг тормозов, удар, её собственный крик.
Кажется, ей это снилось? Но почему сейчас снова? Это сон или явь?
Она летит над дорогой, мир переворачивается вверх дном, земля меняется с небом местами.
― Успокоилась?
― Я взял небольшую дозу, скоро придет в себя.
― Может её хотя бы на кровать положить?
― А привязывать?
― Господи, это же Хоук, вы что − с ума посходили?!
Мариан видела Фенриса, он сидел за столиком в кофейне, задумчиво смотрел в окно. Она достала из кармана телефон, начала делать снимок за снимком. Очень боялась, что забудет, как выглядит лицо, забудет, как звучит его голос.
― Вот так, другое дело. Принесите влажную тряпку, она вся вспотела!
― Я сейчас!
― Милая моя, что же он с тобой сотворил?
Фенрис взял её за руку, робко и осторожно, словно прикоснулся к чему-то хрупкому. Хоук переплела их пальцы, ткнулась в него плечом. Он улыбнулся, неуверенно, словно никогда не пробовал этого делать. Мариан хотела, чтобы он смеялся чаще, ей нравилось видеть его таким.
Хоук пришла в себя ночью. В комнате никого не было…
Голова противно гудела, но в остальном, она была в порядке. Смогла встать, неуверенно прошлась по комнате, разминая затекшие ноги.
Подошла к окну, выглянула. Рядом с её шевроле была припаркована полицейская машина.
Во всем доме казалось тихо.
Хоук хотела попробовать вылезти через окно. Чертыхнулась. Какой-то умник свинтил все ручки.
Оставался вариант разбить стекло, но тогда бы сбежались на шум.
Мариан приоткрыла дверь, осмотрела коридор. Было темно, хоть глаз выколи. Девушка подождала, пока адаптируются глаза и осторожно ступила на ковролин. Ей повезло, он скрадывал звук шагов.
Она прошла мимо гостиной, там, спиной к ней на диване, сидели двое полицейских. Работал телевизор, они смотрели какой-то футбольный матч.
Хоук поморщилась. Неужели её оставили с такими растяпами?
На кухне никого не было, на мгновение действительно показалось, что друзья ей приснились и ничего из случившегося еще не произошло. Но полиция в доме…
― Мариан… ― дверь черного хода распахнулась.
― Изабелла, ― тихо прошептала Хоук, уставившись на подругу.
Она медленно вошла, заслонив собой проход.
― Где остальные? ― Хоук сделала осторожный шаг назад, на всякий случай предполагая бегство.
― Отправились в мотель, неподалеку.
― Почему ты не поехала с ними?
― Черт подери, Хоук! ― Изабелла повысила голос, Мариан приложила палец к губам, головой указывая на коридор и намекая на полицию в гостиной.
― Хоук, ― прошипела подруга. ― Что с тобой?!
― Ты веришь мне? ― девушка пошла напролом. ― Ты веришь в то, что я не сошла с ума и хочу спасти этого человека?
Изабелла нахмурилась, по её лицу пробежала тень. Взгляд вспыхнул, Хоук заметила это даже в полумраке. Она знала, что подруга сомневалась до последнего, и только с ней можно было договориться. Их многолетняя дружба пережила бурные ссоры, перерастающие в драки, такие же бурные и слезливые примирения. Обе обладали взрывным характером, но при угрозе были готовы встать друг за друга горой. Мариан знала, что Изабелла всегда чувствовала её мысли. И молила о том, чтобы так было и сейчас.
― Я верю, ― подруга вскинула голову, зачесала волосы назад. ― Я верю, но при этом вижу, что ты не в себе!
― Со мной прежде не случалось подобного, видишь ли: перестрелки, погони и попадания в секретные лаборатории, ― зло процедила Хоук. ― Это не входило в список моих ежедневных занятий!
― Об этом и речь. Что ты намереваешься делать, милая? Куда ехать? Если все случилось так, как ты говоришь, и Варанья забрала Фенриса − они сейчас в милях отсюда, посреди неизвестности! Куда ты собралась?!
Мариан сглотнула. Переступила с ноги на ногу.
― Я должна ехать, ― ответила она, не посвящая в подробности сна. ― Просто должна, Изабелла. Я никогда не чувствовала подобного. Я…
Вдруг задрожали руки, Хоук захотелось броситься подруге на шею и разрыдаться. Как будто им опять восемнадцать, и девушку постигла неудача на любовном фронте…
Она бы плакала, слушая грустные песни, а Изабелла всеми силами пыталась бы её растормошить.
Прошлое казалось таким близким сейчас…
Но Мариан сдержалась. Медленно вдохнула и выдохнула.