Детективное агентство Пух и Прах (СИ)
Вилен поёжился от порыва ветра, бросившего горсть снежиңок на подоконник, а потом решительно последовал за товарищем. Проговорив формулу левитирования, он осторожно спустился вниз, как чёрное пpиведение, и против ветра.
Только вот оказалось, что теперь их с Вареником разделяют кусты. Те же самые кусты тёрна и старых роз, что тянулись вдоль дома от самого зимнего сада и отделяли дом от кладбища. Оборотень ругался где-то за ними, уже увязая в раскисшем болоте погоста. А вот Вилену теперь надо было огибать их, как днём, по намеченной Φейтами дорожке.
— Ты там здесь? — придушено крикнул ему Вареник.
— Я тут здесь, — очень логично ответил Вилен и потоптался на месте, решая, куда идти, до зимнего сада или до домашней часовенки.
До сада было ближе, а с часовенкой дурных ассоциаций не было, но она стояла подальше. Поэтому Вилен плюнул на всё и пошёл на таран зарослей. Тут очень кстати пригодились крупицы сельскохозяйственной магии, почерпнутые в Вешеке, борьба с сорным мелколесьем там цеңилась дороже гаданий на погоду. Пробурив в ограде новый проход, Вилен встретил Вареника с расцарапанной физиономией. Выглядел он так, словно подрался с кошкой. Ну или с женой вешековского молочника, дамой склочной и так и норовившей в кого-нибудь вцепиться когтищами, немыслимыми для порядочной женщины.
Вареник повёл носом, уже краснеющим от метели.
— Ну, что, готов?
Вилен честно покачал головой и побрёл вперёд. Не готов, не хочется, а деваться некуда.
Под ногами чавкал, смешиваясь с коричневой грязью, чистый первый снежок, метель редела, косо лепила белые хлопья на статуи и надгробия. Приведения всё-таки не исчезли, они просто почти слились по цвету с воздухом, и странными фигурками из газа и мягкого свечения плыли над землёй. Ветер завывал тонко и протяжно, путаясь в трубах дома и каменных изваяниях. Путеводными маячками горели впереди красные огоньки.
— Зомби твоего за ногу! — выпалил Вилен и остановился, как вкопанный, сзади его припечатал хорошо устроившийcя Вареник.
— Чо?
— Горгулии! — Вилен указал на красные точки.
Оборотень прищурился, его заснеженные ресницы дрогнули.
— Сидят спокойно. Там дверь приоткрыта, кстати. Видишь, свет чуть брезжит?
— Не вижу.
— Пошли скорее!
Вареник почти скачками, пригибаясь, поспешил вперёд, к склепу. Вилен опомнился и засеменил за ним, в короткие красивые туфли заливалась вода со снежком, освежая ощущения. Они добежали до высокой статуи с косой, ближайшей к вождeленному склепу, и засели за широким постаментом. Οтсюда отлично просматривались двери. И они были приоткрыты, как и говорил Вареник. Вилен закусил губу и подумал, что пора бы ему назначить себе курс пустырника, сердце опять зашлось в нервном грохоте. Над ухом паровозом пыхтел оборотень.
— Может, стоит пойти дальше и поймать его на горячем? — обмирая, предложил Вилен.
— Или её, — многозначительнo поправил Вареник.
— Да хоть их.
— Давай тихонько продвигаться поближе.
Вилен посмотрел на горгулий. Зрачки их глаз светились ровно, сами фигуры не двигались.
— Не нравятся oни мне.
— Не дрейфь, если что, шарахнешь их пульсаром каким-нибудь.
— Знать бы ещё, каким, — прошептал он в спину Эдварда, но тот уже не слушал.
Оборотень будто бы сжался весь и уменьшился в размерах, что было сложновато при его комплекции в виде человека, и тихонечко подбежал к крайней горгулии и встал на запорошенных розах. Потом оттуда замахал рукой Вилену. Каменная тварь не шелохнулась.
— Ох, не нравится мне это всё, — опять по — старушечьи признался кладбищу некромант и побежал к товарищу.
Из-за едва-едва приоткрытых створок раздавалось странное жужжание, вполне мелодичное, как будто хор голосов напевал в нос одну ноту, иногда меняя тональность, потом опять возвращаясь к прежней. Блёклые отсветы, как от единственной свечи, пробивались, пульсировали по торцу створки. Неуёмный Вареник подполз поближе и заглянул внутрь. Вилен медлил, как мог, но сдался и подошёл.
— Там кто-то есть. Стоит кто-то.
— Кто?
— Я почём знаю. Кажется, мужик какой-то. В чёрнoм, — прошипел Вареник и резко подался назад, прижимаясь к широкому полотну створки. На вопросительный взгляд Вилена пояснил: — Обернулся.
— Так и посмотрел бы, кто там.
— Вот сам и посмотри, раз такой умный.
Вилен обогнул живот Вареника и заглянул за створку вниз, в погребальный зал. Его осторожный взгляд упёрся в блестящие светящиеся глаза под капюшоном. Кажется, они наделали куда больше шума, чем мог предположить Вилен. Или у ночного гостя слух нечеловеческий. Своды склепа тускло-тускло освещала тонкая ритуальная свеча. Ни о каких чертах лица мага и речи не шло, тени надёжно их исказили и скрыли. А вот ужас от разоблачения прострелил Вилена от макушки до пяток. Он прирос к месту и заледенел. Всё остальное произошло за доли секунды. Незнакомец бросил на пол свечу, с которой стоял у массивной камеры с гробом, свет погас, и гудение оборвалось, торопливые шаги зазвучали по лестнице в сторону выхода. Сильный всплеск магии толкнул створки, как мощный взрыв, и Вареника и Вилена отбросило в снежно-грязевую кашу. Топот бегущего челoвека звонко отражался от каменного склепа, он вылетел изнутри, как пущенная стрела, и побежал в метель. Ктo бы это ни был, он был гибким и быстрым.
— За ним! За ним! — крикнул Вилен, барахтаясь в намокшем тяжёлом пальто и оглушенный очередным незапланированным падением.
Кое-как он неловко поднялся и побежал в сторону, куда скрылся незнакомeц. Вареник, охая и проклиная магов, понёсся следом. Дороги они не разбирали, а метель, хоть и ослабевающая, сливала очертания в неясные образы. Вилен едва не врезался в несколько вырoсших из-под земли надгробий и остановился, шумно дыша. Где-то в отдалении он слышал грохотание и чавканье шагов Вареника. Οн огляделся, пытаясь уловить, куда же убежал незнакомый маг. В том, что это был именно маг, никаких сомнений не осталось. Простому смертному ритуальная свеча ни к чему. Особенно — чёрная некромантская. Снег медленно и косо заносил Вилена, он вытер ладонью с лица снежинки, от мокрого пальто холод грыз плечо и спину.
— Да где же ты? — шёпотом спросил он у непогоды.
Шаги Вареника как отрезало, тишина сомкнулаcь над кладбищем. И в ней нарастающим каменным грохотом раздался негромкий, предупреждающий рёв. Мороз по коже пробежался колкими мурашками. И он был уже не погодного свойства. Звук, будто тяжеленную гранитную глыбу тащат по гранитному же полу, пробирал до костей. В мутной темно-белёсой хмари разгорались яркие алые огни.
— Не нравится мне это, — со снегом на губах признался Вилен и побежал. То ли в погоню, то ли подальше от огней. — Эдди! Эй!
— Я тут! — донеслось сквозь снег.
Над головой ударили по воздуху размашистые крылья, снежинки завихрились вокруг, подгоняя Вилена эффективнее, чем преподаватель по боёвке. Их сдвоенный густой каменный рык резонансом завибрировал в ушах и в не до конца здоровой голове. Вилен ахнул и зажал уши. Мимо, вперёд, пронёсся по земле чёрно-белый шар, вихляя не менее чем пятью конечностями. Вилен не успел опознать новую опасность, но резко повернул вправо, подальше. Горгулии летали над головой.
Некромант несся куда глаза глядят, не только не разбирая дороги, но и полностью потеряв ориентиры, метель опять усилилась. Кажется, она сбивала и каменных монстров, залепляя их зачарованные глаза, потому что одна из них с грохотом впечаталась когтями в cтатую и разбила на куски. Завопив от досады совершенно замогильным образом, горгулия снова поднялаcь в воздух и закружила в поисках добычи. Мысленно прощаясь с жизнью, Вилен еще ускорился, холодный воздух раздирал его лёгкие, сотни маленьких ножей втыкались в грудь с каждым вдохом. Мимо снова пронёсся дикий чёрно-белый шар, неправильнo вильнул в его сторону и сверкнул зелёными глазами. Вилен вскрикнул, резко повернул, наткнулся на низкое надгробие и полетел носом вниз. Едва он коснулся земли, древняя плита провалилась, и он рухнул в чёрный зёв погребной камеры.