Не испытывай мое терпение (СИ)

— Давай без истерик. У тебя сильный стойкий характер, этим ты пошла в меня, а не в своего папочку-размазню.
— Мой отец не был размазней! — не позволю ей оскорблять память о родных.
— Был. Хотя ты можешь убеждать себя в чем угодно, — пренебрежительно махнула она рукой.
— Мне неприятно вас видеть и слушать, — я забыла о страхе, меня всю трясло от неприязни. — Скажите, что вам от меня нужно, и давайте разойдемся.
— Мы все обсудим, потом дождемся твоего мужа. Валид должен пообещать мне, что семья Чехоевых будет хранить молчание и станет меня поддерживать.
«Я очень сомневаюсь, что с Валидом и Самиром получится договориться!» — вслух я этого не сказала.
— Перестаньте говорить загадками, объясните, что вам от меня нужно.
— Я не хочу, чтобы о нашем родстве стало кому-то известно, — холодно произнесла Дурова, смерив меня ледяным взглядом.
Это несложно выполнить. О таком постыдном родстве я никогда не заикнусь, эта тайна точно уйдет со мной в могилу.
— Я планирую подняться по карьерной лестнице, — продолжала Дурова. — Мое прошлое должно остаться тайной. Шумиха вокруг моего имени способна уничтожить не только мою карьеру, но и личную жизнь, — я слышала скрытую угрозу и предупреждение в ее тоне, хотя женщина говорила спокойно. — Наконец-то моя жизнь наладилась. У меня появился мужчина, с которым я планирую прожить долгую и счастливую жизнь. Возможно, даже прибегну к суррогатному материнству и обзаведусь наследником, — я не понимала, зачем она мне это рассказывает. Хочет еще раз подчеркнуть, что я ей не нужна?
— Можете мне не верить, но я больше вас заинтересована в том, чтобы наши пути больше не пересекались…
— Не перебивай! Фамильные драгоценности и семейные реликвии должны храниться у меня. Я их законная наследница! И только мне решать, кому они достанутся. Я уже много лет собираю все, что когда-то твой отец заложил или продал. Уже много лет, — подчеркнула она еще раз. — Спасибо скажи, что квартиру я оставляю. А вот шкатулку и икону придется вернуть.
— Их похитили…
— Их похитили твой муж и его брат из моего дома! — я была удивлена, но старалась ничем себя не выдать. Икона и шкатулка были дороги мне как память о родных, не хотелось с ними расставаться. — Но еще больше я желаю получить обратно медальон. Твой отец обманул меня при жизни, сказав, что продал его.
— Я не видела никакого медальона, — помотала головой для убедительности.
— Массивный золотой медальон с тридцатью двумя бриллиантами. Я знаю, что он его не продал. Где он? — представляю, сколько карат там бриллианты, раз она так завелась.
— Я никогда его не видела, — повторила еще раз.
— Твоя мать перед смертью сказала, что это твое наследство, и мне она его не вернет, — для меня это стало неожиданностью. — В банках у вас нет ячеек. В доме мы не обнаружили никаких золотых предметов. Если бы золото лежало в тайнике, мы бы его нашли.
«Неужели с металлоискателем лазили по квартире?»
— Я еще раз повторю, не знаю. Никогда его не видела.
— Допустим… — она о чем-то задумалась.
Как эта женщина могла быть моей матерью?
— Мне нужен медальон. Он принадлежит мне. Я отдам любые деньги, какие попросишь.
— Не видела я никогда этот медальон, — устала это повторять. — Мама, наверное, специально это сказала, позлить вас хотела. — Вы хотели обвинить меня в шпионаже и посадить в тюрьму из-за драгоценной побрякушки?
— Хочешь знать, зачем я это все затеяла? Проверяла, на что я способна. Где граница моей власти и силы. Смогу ли я остановиться, — она достала сигарету и закурила. Я с трудом сдерживала себя, чтобы не закашлять. — Ты — темное пятно в моей биографии. Я не хочу, чтобы об этом кто-то узнал. Мне нужны были улики, чтобы отправить тебя навсегда жить за границу. Валида я неслучайно послала в клуб. Я знала, что с этим клубом у него в прошлом были проблемы. Антон должен был тебя подставить, а Чехоев за это зацепиться. Тут пришла бы на помощь я и предложила тебе спасение взамен на медальон, но Валид отказался мне помогать. Еще и увлекся тобой, что окончательно спутало все карты, — она говорила почти равнодушно, будто давала скучное интервью. Казалось, что наслаждение Дурова получает не от рассказа, а от сигареты, с таким удовольствием она ее потягивала. — Хорошо, что Самир отправил его в тайгу. Я нашла тебе жениха, который из-за свалившихся на него долгов и проблем был только рад уехать за границу. Алеша мне должен был раздобыть медальон, а я помогла бы ему решить проблемы с криминальным авторитетом. Но он оказался молью. Испугался Чехоевых. Все пошло не по плану. Зря я связалась с Валидом!
 
Думаю, не зря. Дурова хотела подставить Валида и очернить Самира. Даже не сомневаюсь. Только она ни за что в этом не признается. Слишком большую власть и влияние имеет Самир, а она из-за этого злится. Как подставить Валида, Дурова точно знала. Она хотела убить двух зайцев, а в итоге не убила ни одного, теперь решила договориться. Пусть и не показывает, но боится. И не рассказала бы она мне правды, если бы до нее не докопались Чехоевы. Это Дурова сейчас все выставляет так, будто ей медальон нужен. Она хочет еще большей власти, но на ее пути стоит Самир. Что она там задумывала на самом деле, мы никогда не узнаем.
— Я и под пытками не признаюсь, что вы меня родили, — не стала с ней церемониться. — Но что вы предложите Чехоевым взамен на их молчание?
— Ты на меня похожа больше, чем тебе хотелось бы.
Упаси боже быть на тебя похожей.
— Я ничего не должна им обещать. То, что я оставлю тебя в покое — самый большой подарок. Но если ты найдешь медальон и не вернешь его, я обязательно узнаю, — с угрозой в голосе.
— Мне не нужен медальон. А шкатулку и икону я вам не верну. Эти вещи принадлежали отцу…
— Твой отец был приемышем, а я родной дочерью!
— Вы с моим папой — брат и сестра?..
  
Глава 34
 
Валид
— Если бы ты знал, что твоей тещей станет Дурова, женился бы на Ясмине?
Можно подумать, это как-то могло изменить мои чувства. Я эту девочку выбрал каждой клеткой своей души и тела. Она одна такая во вселенной. Полностью моя.
— Нет, — отвечаю так Самиру, потому что знаю, что он стебется. На лице ни единой эмоции, но это сейчас, когда мы выяснили, что Алла не тетка, а мать Колибри, а несколько часов назад он не был так собран. Неизвестно кто из нас больше высказал по этому поводу «добрых» слов и пожеланий.
— Теперь придется разводиться, — сухой тон брата раздражает, но я держу себя в руках. Нашел над кем прикалываться. Хотя что еще остается делать, когда сидишь в засаде и считаешь охрану вокруг жилища Дуровой.
Он специально, видимо, злит, чтобы снять тревогу. Самир вообще меня брать отказывался, боялся, что сорву операцию, полезу в дом и устрою бойню, как только узнаю адрес. А выясняли мы этот гребаный адрес полдня. У нас ведь чиновники по всем документам бедные люди, лишнего не имеют. Вся недвижимость и бизнес оформлены на проверенных людей — и концов не найдешь, что кому принадлежит.
— Дурову пристрелю, и разводиться не надо будет, — и я не могу сказать, что шучу.
Если она причинила вред Ясмине, у меня рука не дрогнет. Нервы на пределе. Неизвестность пугает. Самир прав, в таких операциях родные не должны участвовать. Тут не до холодного расчета, но я все-таки профессионал, а не мальчишка с улицы.
Начинает светать.
— Амир, ты остаешься здесь, мы с Валидом входим в дом, — отдает приказ брат.
В ближнем бою Самир практически непобедим, о скорости его стрельбы ходят легенды. Моя задача прикрыть брата, а Амир не должен позволить никому уйти. Удивительно, что тут такая тишина. Мы подозревали, что Алла все спецотряды соберет и выставит в ограждение. Видать, не хочет шумихи. Боится, что поверят Самиру, а не ей, хотя все это время она мастерски плела интриги.
Перелезаем через забор. Мы еще пару часов назад проверили, что он никак не охраняется. Ремонтные работы не закончены, поэтому никаких датчиков, видимо, не установили. Прошли к входной двери, из-за угла вышли вразвалку два охранника…