Дьявольский коридор (СИ)

- Ну, как вы тут? – войдя в подвал, бодро спросил Адам. Тяжелая дверь вновь закрылась.
Сэм поднял воспаленные глаза и умоляюще посмотрел на альфу. Если Адам хотел сломать волю, то у него получилось. Сэм готов был на все, что угодно, лишь бы этот монстр прекратил мучить сына.
- Отпусти, – с трудом шевеля посиневшими губами, попросил Сэм. – Пожалуйста, Адам…
- Малыш замерз совсем, – с лживым сочувствием произнес альфа, взглянув на маленький сверток на полу.
- Пожалуйста, – с мольбой смотря на Адама, дернулся в цепях Сэм. Он готов был на любое условие альфы, на любое требование, лишь бы все это прекратилось.
- Вот видишь, к чему приводит твое упрямство? – повернулся к нему парень. Пугающе совершенный. – Ты сам обрекаешь своего сына на мучения. Вот скажи мне, зачем ты пытался сбежать от меня? Хотел связаться с Хейлом?
- Накажи меня, но не трогай ребенка, Адам, прошу тебя, – взмолился Сэм, повиснув в оковах. – Он не виноват. Пожалуйста…
- Я спас тебя, не трогал, пока ты носил этого ребенка под сердцем, я даже пообещал, что стану примерным мужем и отцом, а ты все равно попытался сбежать, – ровно произнес Адам.
Оливер тихо захныкал в углу, напоминая о себе.
- Я сделаю все, что ты хочешь, – смотря на ребенка, слезы снова стали катиться по щекам. – Все, Адам. Вытащи отсюда Оливера, прошу тебя. Он умрет здесь…
- Знаешь, мне не нужны вы оба, ты же понимаешь? – спокойно продолжил альфа, поднимая ребенка на руки. Сердце сжалось от ужаса. Оливер закричал громче, словно почувствовал опасность. – Этому крошке всего два месяца, а от него уже столько проблем, – всматриваясь в хныкающее личико малыша, произнес Адам.
- Нет, пожалуйста, не трогай… не трогай его… я все сделаю, все, что захочешь…
- Чарли не заслуживает этого ребенка, он должен вечность быть один, как я, – не обращая внимания на причитание омеги, произнес Адам. – А он получил все. Семью, тебя, ребенка, – в голосе альфы промелькнуло что-то похожее на грусть и зависть. – Если бы он тогда не предал меня, я остался бы человеком.
Сэм не понимал, что говорит этот безумец, все его внимание занимал ребенок.
- Тебе не стоит убегать от меня, Сэм, – неожиданно Адам посмотрел прямо в глаза омеги. – Потому что с Чарли тебе будет еще хуже. Для него ты смысл жизни, а я не хочу, чтобы у него был смысл. Я не позволю ему быть счастливым. И я сделаю его таким же, как Джонатан сделал меня. А ты мне в этом поможешь.
Адам поднес ребенка к омеге. Сэм сходил с ума от бессилия.
- Он миленький. Ты ведь хочешь, чтобы он жил? – издеваясь, спросил альфа. Сэм закивал головой, не в силах выдавить из себя ни слова больше. – И ты хочешь, чтобы твои родители жили счастливо, Майкл, Макс, их зачатый ребенок, твоя мать и ее новый муж, Том и Дитрих, Стивен, Кит и другие. Ты можешь подарить им спокойную, счастливую жизнь. Я дам им эту возможность, не стану никого убивать. Но взамен ты должен быть послушным, примерным омегой. Разве это не равноценный обмен, Сэм? Чего ты добьешься, если даже сообщишь, что жив? Я просто убью всех и только. Ты знаешь, что я могу. И уже все будут несчастны. Ты этого хочешь?
Сэм замотал головой. Слова Адама били, словно удары хлыста. Сэм подумал о родителях, которые могли получить глоток свободы после всех этих ужасных событий.
- Их жизнь в обмен на твою.
- Я согласен, – не раздумывая, ответил Сэм. – Я не буду больше пытаться убежать, только не трогай никого.
- Вот и отлично, – улыбнулся Адам, расстегивая браслеты на запястьях омеги. Сэм, освободившись, потянулся к ребенку, но альфа не позволил. – Идем в спальню. Вам надо согреться.
Сэм, ничего уже не соображая от холода и неожиданного освобождения, послушно направился следом за Адамом, который не выпускал ребенка из рук. Альфа поднялся на второй этаж в свою спальню. Сэм дрожал от внезапного тепла помещения и никак не мог успокоиться. Он чувствовал себя безумцем, который не понимает реальности. Обнаружив изменения в спальне, Сэм никак не отреагировал на это, он обратил внимание на большую двуспальную кровать и детскую кроватку в углу, но так ничего и не понял. Адам положил ребенка в кроватку, Оливер перестал кричать.
 
Сэм хотел подойти к сыну, но Адам снова остановил его.
- Я не трогал тебя почти год, но впредь я собираюсь жить с тобой, как с мужем, ты понимаешь меня? – вкрадчиво пытался объяснить Адам, положив руки на плечи омеги.
Сэм замотал головой, попытался выскользнуть из хватки альфы. Он не хотел ничего понимать.
- Будь послушным, Сэм – это значит слушаться меня во всем, – мягко продолжил Адам, подтолкнув его к кровати. – Ну, что ты, прекрати плакать, малыш, – утирая слезы, Адам прижал уже не сопротивлявшегося омегу к матрасу. – Сейчас тебе, возможно, будет неприятно, – продолжил шептать альфа, медленно раздевая любовника.
Сэм не мог заставить себя успокоиться, истерика рвалась наружу, а от мерзости происходящего хотелось умереть в сию же секунду.
- Ты сейчас просто еще думаешь о Чарли, – насильно поцеловав, произнес Адам возбужденным шепотом. Страх и отвращение не позволяли смиренно подчиниться. Сэм дернулся в сторону, уходя от назойливых прикосновений. – Я слышал все, что говорили в той лаборатории, где меня оставили, как сшитую куклу. Слышал Чарли и Джонатана, тебя и Шейна. Поэтому я все понимаю. Понимаю, что сейчас тебе будут неприятны мои прикосновения, – жестко задерживая сопротивляющегося омегу на месте, Адам грубо развел ему ноги. Сэм против воли всхлипнул и перестал вырываться. – Но раз за разом ты будешь привыкать, малыш. И все больше будешь ненавидеть Чарли Хейла, – довольно улыбнулся Адам, врываясь в измученное холодом тело…
Сэм перевел взгляд на окно. Солнце поднималось над горизонтом, проникая лучами сквозь кроны деревьев. Но Сэм чувствовал все тот же холод, как и в ту первую ночь с Адамом, которая окончательно сломала его. Но, несмотря на боли и тошнотворное отвращение, которое Сэм испытывал в первое время с альфой, Адам оказался прав. Постепенно любовь к Чарли стала превращаться в ненависть. Только где-то в самой глубине души все еще жил тот шестнадцатилетний мальчик, который доверился своей первой любви, который все еще наивно ждал, что его истинная пара придет и спасет. Но за шесть лет Сэм научился игнорировать эту часть себя. Оливер стал важнее, чем собственная жизнь. И сейчас, когда Адам снова стал угрожать ребенку, Сэм снова готов был выполнить любой его приказ ради спасения сына. Он даже готов был, вопреки вопящему «нет», отдаться Чарли. Он готов был провести ночь с этим альфой, не зная, сможет ли потом вновь собрать себя по кусочкам. Но Хейл перечеркнул все одним своим поступком, и ненавидеть его становилось сложнее.
Сэм долго смотрел в окно на рассвет, пока случайно не почувствовал на себе взгляд альфы. Чарли тихо лежал на своей половине и смотрел на него.
- Как себя чувствуешь? – спросил Хейл тихо.
- Нормально, – Сэм поспешил отвернуться от заботливого взгляда. Собственная нагота стала смущать, но омега не стал прикрываться. Он даже хотел, чтобы Чарли сейчас воспользовался предложенным ему телом, так было бы проще ненавидеть альфу.
- Я помню, каким ты был на острове, – тихо произнес Хейл, улыбнувшись своим воспоминаниям. – Тебя можно было смутить даже поцелуем.
 Сэм молчал. К чему теперь говорить об этом?
- А мне так нравилась твоя робость, – с легкой грустью произнес Чарли.
- Не нравится то, кем я стал? – равнодушно спросил Сэм. Он желал услышать едкие слова, грубость и презрение, тогда не было бы больше никаких сомнений.
- Я виноват перед тобой, – внезапно произнес Чарли. – Но сейчас не знаю, что мне делать. Хотел тебя попросить не сбегать от меня, – продолжил он, и Сэм не удержался от горького смешка.
- Хочешь, чтобы я был примерным, послушным омегой? – повернувшись, язвительно бросил омега. – Предложи что-нибудь взамен, – колко добавил он и поднялся. – А в качестве бонуса сможешь иметь меня в любое время.
Чарли изменился в лице, но Сэм чувствовал, как его уже начинает трясти от злости на собственную участь. Как можно было лелеять мечту о том, что однажды все изменится? Как можно было надеяться на то, что Чарли другой? Адам был прав во всем. Хейл такой же, как и тот выродок, который забрал шесть лет жизни.