Попасться на крючок (ЛП)
Но что, если это не так? Что, если пять дней на воде заставили его понять, что это было слишком рано? Или слишком много работы вообще?
Возможно, она поступила импульсивно, предложив уехать из Лос-Анджелеса, чтобы быть ближе к Фоксу. Может быть, ей следовало просто вернуться домой и попробовать какое-то время пожить на расстоянии. Но она не могла представить себя счастливой. Не сейчас. Не тогда, когда она знала, как хорошо, что он рядом с ней. Сзади. Вокруг неё. Разве он не чувствовал то же самое?
Да. Он чувствовал, и она верила в его действия. Она будет верить в них.
Дверь открылась, и появилась Опал с рядом бигуди по центру головы. — О! Ханна. Я как раз собиралась снять эти бигуди, а теперь ты застала меня в испуганном виде. Заходи, заходи. Здесь только мы, девочки. Кому какое дело!
Ханна зашлась в смехе, засунув палец в карман джинсов, чтобы убедиться, что конверт всё ещё там, как она делала сотни раз во время прогулки от съёмочной площадки до здания Опал.
— Что привело тебя сюда, моя дорогая? Не то чтобы тебе нужна была причина!
Она последовала за Опал в ванную и стала помогать ей снять последний ряд бигуди из розовой пены. — Я бы сначала позвонила, но я была слишком взволнована. — Она смочила губы. — Ты помнишь, как я просила разрешения использовать песни Генри в фильме, который мы снимаем?
— Конечно, помню. Но ты сказала, что это маловероятно. — Руки Опал опустились на раковину. — Только не говори мне, что это действительно произойдёт, Ханна. — Она внимательно изучила выражение лица Ханны, и её собственное изменилось от благоговения. — Я не верю в это. Я… Как? Как? Они даже не записаны должным образом. Это просто слова на бумаге.
— Уже нет, — пробормотала Ханна, пересказывая события последней недели. — Пойдём, у меня на телефоне есть один файл, готовый к воспроизведению. — Она взяла Опал за руку и повела её из ванной к дивану. Как только они устроились, она достала свой телефон и открыла звуковой файл, тяжело выдохнув, когда музыка заполнила комнату. Начальный танец скрипки и баса, затем мурлыканье вокала Аланы Уайлдер, приглушенные удары барабана, добавленные в постпродакшене.
Ханна вспомнила момент на съёмочной площадке, когда она подошла к Сергею и без слов протянула ему Air Pods, нажала кнопку Play и увидела, как его глаза расширяются, его пальцы стучат по коленям. Это чувство выполненного долга. Неважно, что он решил, она создала нечто волшебное. Она двигала циферблаты, пока всё не сложилось воедино, и преодолела сомнения, чтобы сделать это.
Её первый ход в роли главной героини — и определённо не последний.
Опал закрыла рот обеими руками, костяшки пальцев побелели. — О, Ханна. О, это радует мою душу. За двадцать четыре года я ближе всего подошла к разговору с ним. Это необыкновенно.
В её груди разлилось тепло. — Их больше. Всего три. И я работаю над записью остальных. Она достала из кармана конверт и протянула его Опал, её пульс начал учащаться. — Тем временем, авторские права на песни были оформлены на твоё имя, Опал. Ты будешь получать процент от дохода, полученного от саундтрека, но мне удалось договориться и о бонусе за подписание. За использование песен Генри в «Блеске Славы». В эту сумму не входит то, что производственная компания должна будет заплатить тебе, если они будут использовать песни в рекламе…
— Ханна! — Опал уставилась на чек, который она вытащила из конверта. Тот самый, который Сергей вручил ей сегодня утром. — Я могу оставить это себе?
— Верно.
— О, я не могу, — сказала она, взволнованная, пытаясь вернуть чек.
Ханна снова прижала его к груди своей бабушки. — Ты можешь. Генри бы этого хотел. — Она проглотила острый предмет в своём горле. — Я чувствую себя уверенно, говоря это сейчас. Раньше… Я бы не смогла. Но его песни помогли мне узнать его, понять его лучше… и семья была его жизнью. — Она улыбнулась. — Это хорошо, Опал.
Её бабушка вздохнула, и последняя капля сопротивления покинула её. — Он бы чертовски гордился тобой.
— Я надеюсь на это, — сказала Ханна, прижимая запястье к горящему носу. — А теперь давай уберём остатки этих бигуди. У тебя есть немного денег, которые нужно потратить.
* * *Через полчаса Ханна вернулась на съёмочную площадку, всё ещё объятая тёплым сиянием.
Она обхватила руками свой верный планшет, наслаждаясь тем, как он прижимается к груди, зная, что сегодня будет её последний день в качестве ассистента на съёмках. Она была права, начав с самого низа и осваивая канаты, но это время подходило к концу. Поддерживать других людей — это то, что она всегда делала естественно, потому что ей нравилось быть поддержкой. Но в карьерном плане? Пришло время поддержать и себя, и заняться тем, чего она хотела дальше. Погнаться за кайфом, который она получила, создавая искусство на своих условиях.
Вся команда толпилась в одной половине «Кросс и Дочери». На другой стороне бара, который Ханна отремонтировала вместе с Пайпер, свет падал на Кристиана и Максин, запечатлевая их финальную сцену в фильме. Эту сцену Сергей, как и положено, вписал в сценарий в последнюю секунду, желая максимально использовать новый саундтрек. Съёмки в «Кросс и Дочери» не планировались, но, к счастью, Ханна технически владела половиной бара. В любом случае, она позвонила Пайпер за разрешением, и её сестра скоро заглянет, чтобы подать напитки празднующей команде.
В сцене, развивающейся до своего апогея перед Ханной, Кристиан и Максин танцевали ладонь к ладони, счастье и надежда медленно преображали их черты. Их движения становились всё более радостными. Менее сдержанными. Это будет в замедленной съёмке, знала Ханна, и это будет прекрасным способом покинуть зрителей.
После ещё двух дублей Сергей крикнул: — Снято! — Он спрыгнул с режиссёрского кресла и помахал рукой ближайшему микрофону. — Вот и всё.
Все зааплодировали.
Кристиан вышел из роли быстрее пули. — У кого мой кофе? Ханна?
Она помахала ему рукой. Подождала, пока он посмотрит с облегчением, а затем показала ему средний палец.
Его смех наполнил бар.
Тем не менее, она как раз собиралась сжалиться над актёром и по старой памяти ещё раз принести ему холодную заварку, когда на её пути встал Сергей. — Ханна. Привет. — Он выглядел почти… нервным? — Я просто хотел ещё раз сказать, сколько зерна добавляет новая музыка к фильму. Это было бы не то же самое без песен. Или этого места. — Он засмеялся. — Ты имеешь почти такое же отношение к фильму, как и я, а ведь это я его написал и поставил.
Ностальгическая привязанность к режиссёру заставила её улыбнуться. — И ты отлично поработал, Сергей. Это будет твоя лучшая работа.
— Да, спасибо. — Он колебался. — Ты уже подала заявление, и я уважаю это. Очевидно, что ты готова к большему и лучшему, но я буду сожалеть, если не спрошу ещё раз, согласна ли ты занять более высокую должность. Поскольку Бринли, похоже, держит своё слово об уходе, кто-то должен занять место музыкального координатора.
Ещё месяц назад ей пришлось бы ущипнуть себя, думая, что её сбил автобус и она приближается к жемчужным воротам. Огромная часть её души была вне себя от радости, что она проявила себя достаточно, чтобы заслужить такое предложение. Но она просто не могла принять его. Не только потому, что хотела наладить отношения с Фоксом, но и потому, что ей нравилось работать на себя. Открывать группу, быть частью процесса, придумывать идею и доводить её до конца. Она планировала продолжать работать в своей вновь обретённой роли главной героини.
— Спасибо, но это будет мой последний проект, — сказала она. — Я не думаю, что без «Storm Born» я бы узнала, чем действительно хочу заниматься. Опыт был бесценным, но я двигаюсь дальше.
— И переезжаешь из Лос-Анджелеса тоже, я полагаю. — От досады уголки его рта опустились вниз. — Ради рыбака.
— Да. — И снова ей пришлось подавить страшное сомнение, которое маршировало в её животе, как штурмовики. — Да, ради Фокса.