Попасться на крючок (ЛП)

Словно прочитав его мысли, Ханна провела большим пальцем по костяшкам его пальцев, слегка повернулась и положила голову ему на плечо. Доверчиво.
Как друг. Просто друг.
Боже. Почему он не может дышать?
— Бинго! — воскликнула одна из женщин, сидевших напротив них.
— О, черт. Я слышала, как Элеонора объявила бинго там внизу? — сказала Шарлин, свистнув в микрофон и стукнув мини-гонгом, который она держала на своём участке. — Элеонора, последние пару недель ты была в ударе.
— Это потому, что она грязная обманщица! — заявила Пола.
— Пола, будь умницей, — слегка отругала её Шарлин.
— Всем нам время от времени везёт. Элеонора? Мой красивый сын принесёт мне твою карточку, чтобы я могла её проверить, хорошо?
Элеонора с размахом передала карту Фоксу, обнажив зубы в триумфальной улыбке, предназначенной исключительно для Полы. Фокс откинулся на спинку стула, желая, чтобы раунд продолжался дольше, и голова Ханны могла бы ещё несколько минут покоиться на его плече. Может быть, если он правильно разыграет свои карты, она снова будет спать в его постели сегодня ночью? Перспектива держать её в руках, пока она спит, просыпаться рядом с ней, заставляла его с нетерпением ждать возвращения домой и посмотреть, как он сможет это провернуть…
Христос. Кто я теперь?
Он пытался придумать, как затащить Ханну в постель, чтобы у них была совершенно платоническая ночёвка. У него хоть остался член?
Наверное, всё это время она будет мечтать о другом мужчине.
Считая минуты до возвращения в Лос-Анджелес.
Фокс протянул карточку матери, понимая, что чуть не помял её в кулаке.
— Спасибо, Фокс, — пропела Шарлин, наклоняясь вперёд, чтобы закрыть микрофон. — Ты серьёзно относишься к этой девушке, сынок?
Вопрос застал его врасплох. Возможно, потому, что он никогда раньше не говорил с матерью о девушках. С тех пор как ему исполнилось четырнадцать, и она заставила его посмотреть онлайн-учебник о том, как надевать презерватив. После этого она поставила пустую банку из-под кофе в кладовку и постоянно держала её полной одиночных и пятерных презервативов. Она сказала ему, что она там, но не объяснила, для чего именно. Но он знал, что она снабжает его презервативами. Ещё до того, как он занялся сексом, она предсказала его поведение.
А может быть, он вёл себя определённым образом, потому что от него этого ждали.
Фокс никогда не задумывался о такой возможности. Но в течение последней недели было ощущение, что он вышел из тумана. Огляделся вокруг и задался вопросом, как, черт возьми, он оказался именно в этом месте. Пустые связи, никаких обязанностей, никаких корней, вросших в землю. Неужели он жил так слишком долго, чтобы подумать о том, чтобы остановиться?
Ты остановился, идиот.
Временно.
Верно.
Поскольку вопрос матери всё ещё висел в воздухе, Фокс оглянулся на Ханну. Боже, каждая клеточка его тела восставала против идеи встретить другую женщину — не Ханну — в Сиэтле. Но он уже пытался убежать от себя, и это взорвалось на его гребаном лице. Это оставило шрамы и преподало ему болезненный урок о том, какое впечатление он производит на людей, просто существуя. И он не собирался пытаться сделать это снова, не так ли? Ради этой девушки, которая могла уничтожить его, выбрав кого-то другого? В каком-то смысле, она уже выбрала кого-то другого.
— Нет, — наконец ответил он матери задыхающимся голосом. — Нет, мы друзья. Вот и всё. — Он одарил её ухмылкой, которая почти ранила. — Ты знаешь, какой я.
— Я знаю, что ты приходил домой из колледжа каждый день с первого курса, пахнущий «Bath and Body Works». — Она хихикнула. — Ну, будь осторожен с ней, ладно? В ней что-то есть. Как будто она защищает тебя, хотя она едва достаёт тебе до подбородка.
У него возникло желание сказать Шарлин, что да, именно так она и заставляет его чувствовать себя. Защищённым. Желанным. По причинам, которые он не мог понять до встречи с ней. Он ей нравился. Нравилось проводить с ним время.
— Я буду осторожен с ней. — Его голос почти дрожал. — Конечно, буду.
 
— Хорошо. — Она сменила руку, закрывающую микрофон, чтобы дотянуться до его лица и прижать к себе. — Мой дорогой сердцеед.
— Я никогда не разбивал ничьих сердец.
Это было правдой. Он никогда не был ни с кем настолько близок, чтобы это было возможно. Даже с Мелиндой. Возможно, он отдавал своей девушке из колледжа больше себя, чем кому-либо из тех, кто был раньше, но они никогда не были так близки, как Фокс и Ханна.
Хотел ли он стать ещё ближе к Ханне?
Если бы Сергея не было на свете, как бы выглядело сближение?
Отношения? Переезд Ханны в Вестпорт? Его переезд в Лос-Анджелес? Что?
Всё это звучало совершенно нелепо в контексте жизни Фокса.
— И, Господи, я не собираюсь начинать сейчас, — добавил он, подмигнув матери. — Хочешь, я отнесу блендер Элеоноре?
Её улыбка медленно померкла. — Ты уверен?
— Думаю, я справлюсь.
Шарлин немного колебалась, прежде чем поднять небольшой прибор, наклейка с разрешением всё ещё была прикреплена к одной стороне, и передать его сыну. Фокс сошёл со сцены и направился обратно к столу. Все повернулись, чтобы посмотреть, как он проходит мимо, или посмотреть на блендер, скорее, как гадюки в траве. Он поставил его перед Элеонорой, делая вид, что не замечает напряжения за столом. Может быть, если он проигнорирует его, они последуют его примеру.
Принятие желаемого за действительное.
Как только он поставил блендер перед Элеонорой, Пола набросилась на него.
Её костлявые пальцы впились в крышку коробки, но Элеонора не была новичком. Она предвидела этот ход и начала наносить удары по рукам Полы своей промокашкой, оставляя на коже женщины синие следы. Возникла суматоха, игроки в бинго перемещались, чтобы лучше видеть происходящее. Уверенный, что сможет разрядить напряжённую ситуацию — ведь он был рыбаком, ловившим королевского краба, — Фокс встал между женщинами, поочерёдно одаривая их своей лучшей улыбкой.
— Дамы. Давайте закончим эту ночь друзьями, а? Давайте я принесу вам обоим содовую из закусочной и…
Элеонора взмахнула промокашкой и попала ему прямо в центр лба.
Ханна ахнула, её руки взлетели вверх, чтобы прикрыть рот.
А затем её плечи начали трястись.
Неужели он мог обвинить её в том, что она хихикает? В центре его лба была огромная синяя точка. Он был человеческой карточкой для игры в бинго. Странно, но он наслаждался её счастьем, даже если оно было за его счёт. — Правда, Ханна? — промурлыкал он.
Она растворилась в смехе, больше не пытаясь его скрыть. — У кого-нибудь есть платок? — спросила она сквозь слезы. — Или влажная салфетка?
— Придётся оттирать, — позвал кто-то с дешёвых сидений.
По пути вокруг стола кто-то вложил в руку Ханны пачку салфеток, и она продолжила свой путь, чуть не споткнувшись от сильного смеха. И не успел Фокс опомниться, как Ханна взяла его за руку и вытащила через боковую дверь в прохладную, туманную ночь.
Дождь прекратился, но в воздухе ещё витала влага вместе с далёким запахом океана. Уличные фонари бросали жёлтые лучи на лужи, превращая их в лужицы волнистого, раздуваемого ветром света. Движение на близлежащем шоссе затихло, изредка большие машины издавали протяжный гудок. Такая обстановка за последние семь месяцев могла заставить его почувствовать одиночество и досаду на себя за то, что он упустил Ханну. Но сейчас одиночества не было. Была только она. Она открыла зубами пачку салфеток, вытащила одну из них и поднесла её к его лбу, её тело всё ещё сотрясалось от смеха.
— О Боже, Фокс, — сказала она, двигая салфетку круговыми движениями. — Боже мой.
— Что? Ты никогда раньше не видела, драк пожилых людей?
Её возглас нового веселья пронёсся по тихой парковке и заставил его сердце взорваться. — Ты пытался сказать мне, что в бинго нужен контроль толпы, но я тебе не поверила. Урок усвоен. — Она хихикала так сильно, что едва могла держать руку поднятой, и она то и дело падала на бок. — Ты был так уверен в себе, как ты встал между ними. — Она понизила голос, чтобы подражать ему. — Дамы, дамы. Пожалуйста.