Не тот мужчина (ЛП)

— Проблемы?
Он не потрудился ответить, просто протянул рубашку.
Лия взяла ее и осмотрела: левый рукав вывернут наизнанку, как будто в него засунули руку, а потом просто вытащил обратно; правый разрезан по шву, чтобы гипс легко поместился.
Но, если судить по смертоносному взгляду, Брэнду не было так уж легко это сделать.
Лия молча вывернула рукав и энергично встряхнула рубашку, чтобы избавиться от складок.
— Вытяни левую руку, — проинструктировала она, и Брэнд угрюмо повиновался.
Лия быстро справилась с задачей, и приступила к пуговицам рубашки. Только теперь она поняла, как близко стоит к Брэнду. Она остро ощущала его тепло, запах его одеколона, и не смогла сдержать дрожь.
Брэнд ничего не сказал, когда ей пришлось начать все сначала. Он просто тихо стоял, овевая дыханием волосы у нее на виске, но когда она нечаянно коснулись его груди, вздрогнул и приглушенно простонал.
— Прости, — пробормотала Лия. Она старалась не прикасаться к нему, но руки теперь бесконтрольно дрожали и ей пришлось сделала паузу, прежде чем снова взяться за дело.
Она была на середине и чуть не выпрыгнула из кожи, когда Брэнд провел кончиками пальцев по ее щеке.
— У тебя мука, — объяснил он странно хриплым голосом.
Лия оставила две верхние пуговицы расстегнутыми и отступила, на ходу лихорадочно похлопывая себя по раскрасневшимся щекам, что, якобы стереть остатки муки с лица
Наконец-то она сумела взять себя в руки и подняла взгляд на Брэнда.
— Ну, это совершенно не годится, — хмуро отметила она. Разорванный рукав рубашки бесполезно свисал с его плеча. — Чья это была блестящая идея?
— Моей матери.
Лия сразу же почувствовала себя неловко из-за своего резкого замечания, а еще ей стало жутко любопытно.
Сэм
Ей хотелось спросить о его матери: он был в этом уверен, но надеялся, что она сдержится. Его личная жизнь — не ее дело. Задача Лии отвлекать и развлекать, даже если она пока это знает, а совать нос в его личные дела было скорее помехой, чем отвлечением.
— Надо убрать этот рукав, — наконец сказала она.
Природная сдержанность Лии победила любопытство. Сэм выдохнул с облегчением и бросил печальный взгляд на испорченный рукав. Он упаковал в основном свободные майки, которые мог достаточно легко надеть, но его мать взяла на себя смелость уничтожить несколько его дорогих рубашек во время одного из своих, как обычно, опрометчивых, актов материнской заботы. И поскольку она вертелась рядом и помогала, как заботливая мама-медведица, во время процесса упаковки, Сэм не мог заставить себя оставить изуродованные рубашки.
У него не было намерения когда-либо носить их, именно потому, что застегивать их левой рукой было утомительным процессом, а бесполезный разрезанный рукав выглядел нелепо. Мама, в типичной своей манере, не продумала все до конца, однако Сэм вежливо поблагодарил ее за помощь тогда, а теперь мысленно благодарил, что испортив несколько его лучших рубашек, невольно поспособствовала его плану.
Сэм заводило то, как сильно возбудилась Лия. Мисс Макгрегор могла притворяться сколько угодно, но он точно знал, как на нее повлияло выполнение такой интимной задачи для него. Однако и он сам был опасно близок стать жертвой собственной маленькой игры. Если он так реагирует на застегивание рубашки, то просто сбредит от похоти задолго до снятия гипса.
— Чем так фантастически пахнет? — Он вложил веселую нотку в свой хриплый голос, и это, казалось, вернуло Лию в реальность.
— Да. Да, конечно! Твой завтрак. Пожалуйста, присаживайся, я просто… просто… — она сделала паузу и глубоко вдохнула, снова похлопав себя по раскрасневшимся щекам. — Э-э, просто избавься от этого рукава и накорми себя. Я оставила лазанью в холодильнике на обед, и я заскочу к тебе с ужином сегодня вечером.
Сэм нахмурился.
— Ты не останешься?
— Конечно, нет. У меня сегодня утром много дел.
— Тогда за что, черт возьми, я тебе плачу?
Она правда собирается просто свалить и оставить его одного на весь день?
— Готовка, уборка, вождение и, возможно, помощь в некоторых более сложных задачах. У меня действительно есть своя жизнь, понимаешь? Я не ожидала, что мне придется оставаться здесь весь день и вытирать пот с твоего разгоряченного лба, — едко парировала Лия, и Сэм сдержал улыбку, увидев демонстрацию неповиновения.
 
— Какие у тебя дела утром?
— Разные.
«Почему она увиливала? Что ей скрывать?»
— Я присоединюсь к тебе, — решил он.
— Тебе будет скучно.
— Мне здесь тоже будет скучно. Я бы предпочел скучать с тобой, чем в одиночестве.
— Это не очень хорошая идея. Тебе нужно отдохнуть.
— Я достаточно отдохнул. Я сойду с ума, если останусь один в четырех стенах весь день.
— Тебе следовало подумать об этом, прежде приезжать сюда.
— Это очень жестоко, принцесса.
— Хорошо, ты можешь поехать за мной, но ни слова жалобы, когда тебе станет скучно до безумия.
— Вот это боевой настрой, — похвалил он, и она впилась в него взглядом.
«Самый милый взгляд на свете».
Он улыбнулся, от чего Лия нахмурилась сильнее, покачала головой и, ворча себе под нос, начала рыться в кухонных ящиках.
Через несколько секунду она обернулась, сжимая в руке ножницы.
— Сядь, — скомандовала она, и он покорно опустился на стул. Ему начинало нравиться эта ее властная жилка. Она быстро расправилась с рукавом, и Сэм постарался не морщиться, когда она выбросила остатки его «Диора» в мусорное ведро.
Лия еще немного потопталась вокруг, прежде чем вернулась к столу с кружкой кофе и тарелкой.
— Наверное, все уже остыло, — сказала она.
Сэм выпрямился в предвкушении, надеясь, что еда на вкус была так же хороша, как на запах. Его даже не волновало, остыла ли она. Он умирал с голоду.
Лия протянула ему кружку, которую он принял с благодарной улыбкой, и осторожно поставила тарелку, потом взяла маленькую миску и еще одну тарелку со стойки рядом с плитой и тоже поставила на стол.
Сэм едва заметил ее передвижения, потому что ошарашено уставился на первую тарелку. Это была… еда. Она хорошо пахла, но…
— Какого хрена мой завтрак хмуро смотрит на меня? — возмутился он.
Идеально прожаренные яйца были глазами, хрустящие ломтики бекона образовывали над ними нахмуренные брови, четыре жареных ломтика помидора были похожи на рот: не улыбающийся, а недовольный, одинокий пуговичный гриб в центре тарелки мог быть только носом. В миске лежало еще несколько маслянистых грибов, а на другой тарелке тосты и горка блинов, которая казалось излишней, но Сэм не собирался жаловаться. Однако это… лицо в тарелке… Он нахмурился, глядя на Лию. Она снова покраснела и отвела взгляд, жуя свою сочную нижнюю губу. Это почти отвлекло его от сердитого завтрака, но одного взгляда на тарелку было достаточно, чтобы остудить сексуальный пыл.
— Прости, я… Это был порыв. Ты меня разозлил, — неохотно призналась Лия.
Сэм сдержал довольное хмыканье и отложил информацию, что несмотря на внешнюю уравновешенность, Лия была импульсивной на потом.
— Да, со мной такое часто случается, — согласился он и с удовольствием принялся за еду.
В мгновение ока Сэм расправился с хмурым лицом на тарелке, и даже умудрился проглотить пару блинов. Нет смысла тратить их впустую, к тому же ему нужно набирать потерянный вес.
Лия стояла у раковины, мыла посуду, и Сэм наблюдал за ней, пока ел. На ней было симпатичное платье пастельно-розового цвета с тонкими бретельками на плечах и белой оборкой на подоле. Мороженое в жаркий летний день — вот что она ему напомнила. Поверх платья она повязала фартук с рюшами, и это делало ее похожей на домохозяйку шестидесятых годов.
Лия повернулась и поймала его пристальный взгляд. Ярко-красный румянец на ее щеках контрастировал с нежным розовым цвета платья.
— Ты закончил? — спросила она, кивая на пустую тарелку.
— Да, спасибо. Это было очень вкусно, принцесса. Ты хороший повар.