Спасение (ЛП)

Девять дней без вестей от Сави. С ней что-то случилось. Это серьёзно. Насколько опасен студенческий радикализм в наши дни? Насколько они жестоки?
Клетчатый флаг развевался над финишной чертой. Девятое место в гонке из пятнадцати мотоциклов. Он медленно повернул к выходу и поехал через загон.
Автомобили службы обеспечения гонок, припаркованные длинными рядами по аллеям гудронированного шоссе, были даже более древними, чем Ducati. Зрители интересовались ими почти так же, как и мотоциклетными гонками.
В холодном февральском воздухе вдоль этой импровизированной выставки бродили посетители, разглядывая старые туристические автобусы и машины специальных служб, родители рассказывали внимательно слушавшим детям об автомобилях и функциях, которые те выполняли.
Принадлежащий команде Каллума старый фургон «Мерседес Спринтер» был переделан в мобильную мастерскую для его Ducati. Автомобиль припарковали в дальнем конце выделенной для гоночного городка территории, прямо напротив поворота Редгейт.
Колин и Генри установили навес рядом с фургоном, вытащив и разложив свои складные стулья. Снаружи стояло барбекю, где Генри уже вовсю переворачивал жарящиеся колбаски, возмущённо ругаясь, когда они соскальзывали с щипцов.
Каллум старался не улыбаться, глядя, как неловко справляется с бытом будущий молодой папаша. В конце концов, именно взволнованный Генри позвонил ему, найдя их мотоцикл на специализированном аукционе 18 месяцев назад, примерно в то время, когда Кэл получил должность руководителя экипажа.
Они сформировали синдикат, все члены которого получили привилегию ездить на превосходной старой машине на городских покатушках и клубных выездах. С их уровнем зарплат они могли себе это позволить. По крайней мере, так казалось поначалу.
Но, как они вскоре узнали, проблема была не в первоначальном взносе, а в обслуживании. И это даже если не вспоминать цены специально синтезированного бензина…
Каллум припарковал Ducati и снял шлем.
— Это был хороший результат, правда? — спросила Докал, делая вид, что не разбирается в гонках.
Она сидела под навесом рядом со своей подругой Эмили. У обеих в руках были открытые банки пива.
— Нам нужно разработать систему гандикапа для подобных заездов, — как можно более нейтрально сказал Кэл. — Некоторые из участвующих мотоциклов мощнее, чем мой Ducati. И выпущены позже.
— Это просто отмазка, шеф, — сказала Райна, застёгивая молнию на своём защитном костюме. — Я сделаю пару тренировочных кругов перед моей гонкой, хорошо?
— Вперёд и с песней. — Каллум спешился и постарался не кряхтеть как дряхлый старикашка, расправляя согнутую спину. — Остерегайся колотого асфальта в Маклинс и Редгейт. Да и на углу Кранера здоровенная выбоина.
— Хорошо. — Райна взмахнула ногой над седлом и завела мотор.
— Вам приходится участвовать в гонках по разбитому асфальту? — спросила с лёгким французским акцентом Эмили.
— А? — Кэл не без труда отвёл взгляд от невероятного алого и чёрного Yamaha YZF-10R на другой стороне шоссе. — Владельцы треков делают всё возможное. Все собранные ими средства уходят на то, чтобы арендовать трассу в районе Доннингтона на день. Мы просто любители — вот и весь ответ. Сегодняшние гонки были организованы в складчину тремя клубами, и то денег еле хватило.
— Организаторы несут полную юридическую ответственность. Любая крупная авария повлечёт крайне серьёзные обвинения в преступной небрежности. Вплоть до обвинения в убийстве по неосторожности.
— Перед выходом на трассу гонщики подписывают юридически значимый отказ от ответственности.
— Не думаю, что прокуратура удовлетворится этим объяснением в случае инцидента… — продолжила Эмили.
— Я извиняюсь за речи Эмили, — сказала Докал. — Можно вывести девушку из отдела оценки рисков на вечеринку, но вот оценку рисков из девушки вам не вывести…
— Это был обычный разговор, — буркнула Эмили, надувшись.
— А ты, Докал, всё так же защищаешь нас от любых поползновений, — попытался сгладить неловкость Каллум. — А сейчас извините, дамы, я собираюсь снять этот защитный костюм. Генри, как у нас дела?
 
— Пятнадцать минут до следующего заезда.
— Отлично. Где Катя?
— Отсыпается после смены, — вздохнул Генри. — Но она послала нам свой фирменный пирог с лососем. — Он указал на завёрнутый в фольгу пакет на кемпинговом столе.
— Ладно, сам разбирайся. — Махнув рукой, Каллум вошёл в бытовку Спринтера и осторожно, стараясь не задевать локтями расположенные вдоль стен полки инструментов, вылез из защитной экипировки.
— Кэл, что с тобой? — уже не дурачась, спросила Докал. — Девятое место. Почему?
Он исподлобья посмотрел на юриста, стоящую в дверях фургона, и сухо констатировал:
— Я не напрягался.
— Я заметила. И спрашиваю, что случилось. Ты расстался с Сави?
— Наоборот, — вздохнул Каллум. — Мы с Сави поженились.
Докал охнула, закрыв ладонью широко открытый рот.
— Поженились? — выдавила она, немного придя в себя. — Это такая шутка?
— Я смертельно серьёзен.
— Это замечательно. — Она подошла и обняла его, широко улыбаясь. — Ну ты и романтик! Сколько тебя не будет на работе? Месяц? Два?
— Я сообщу тебе первой, как только сам определюсь.
— Каллум Хепбёрн теперь женатый мужчина. Кто бы мог подумать?
— Спасибо.
— У вас будет пышная свадьба? Ну, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, скажи «да». Я обожаю свадьбы. А её родители? Они ведь совсем старенькие. Как они отреагировали? — затараторила окончательно пришедшая в себя Докал.
— Докал. В общем, есть несколько… формальных вопросов, которые мы должны решить до организации свадьбы. Я хотел бы обсудить их с вами.
— Конечно, — кивнула она, — рассказывай.
— Ну, для начала, я волнуюсь, что скажут в комитете по корпоративной этике.
— Им это не понравится, но не более того. Они обращают внимание на нарушение процедуры уведомления о сексуальных контактах с коллегами только в том случае, если пострадавшая сторона начинает строить из себя недотрогу, подав иск о сексуальном домогательстве прямо на рабочем месте. Ваша парочка тут не при делах — ваш сексуальный контакт закончился счастливой свадьбой, — протараторила Докал, войдя в режим корпоративного адвоката.
— Спасибо, — сказал Каллум, почесав затылок, чтобы скрыть гримасу неловкости на лице. — Но, послушай, Сави из собственной безопасности. Они относятся ко всему намного серьёзнее.
— Срань господня! По их правилам ты должен был пройти полную проверку до сексуального контакта! — взвилась Докал. — А ты не прошёл! Что они могут найти?
— Ничего, — угрюмо пробурчал Кэл. — Меня беспокоит не то, что меня проверят. Проблема в том, что мы не сообщили им как положено, до того, как начали встречаться. Я не хочу, чтобы в её файле была чёрная метка.
— Только и всего? Забей. Компании больше не имеют права ставить чёрные метки.
— В смысле?
— Это дискриминация. Сави, как и любой сотрудник, имеет право просматривать полный комплект своих документов, которые ведёт о ней работодатель, включая дисциплинарные записи. И может их оспорить в трибунале, если решит, что указанные замечания оказывают чрезмерно негативное влияние на её карьерную перспективу. Если трибунал согласится с доводами, что они несоразмерны, они будут стёрты. И в любом случае эти записи не могут быть переданы следующему работодателю.
— В самом деле?
— Да. Вот почему наши кадровики всегда так тесно общаются с менеджерами по работе с клиентами кадровых агентств. И почему Корпорация смотрит сквозь пальцы на их раздутые представительские расходы. «Чёрные списки» проштрафившихся сотрудников мы вынуждены получать неофициально, в барах и ресторанах.
 
— Кровавый ад! Я этого не знал.
— Тебе ещё долго придётся учиться, перед тем как ты займёшь кресло руководителя, — хихикнула Докал.
— Не буду спорить, — кивнул обрадованный известиями Кэл.
— Я знаю некоторых сотрудников отдела кадров, занимающихся вопросами безопасности. Я могу замолвить за тебя словечко. Лучше всего сгладить эту шероховатость, прежде чем дерьмо попадёт на вентилятор.