Дети Предтеч (СИ)

Поэтому пришлось готовить план совместной атаки города-завода буквально на коленке, по ходу сражения.
— Генералиссимус! — не выдержал Тихонов. — Мы ему какого-то жалкого капитана дали, а он ишь как! Союзными армиями командовал.
— Есть такое, да, — пробормотал Копылов. — Но не перебивай Анатолий Степанович. Тем более что там какой-то стратегический или тактический талант не требовался.
Полковник был прав. От меня там не требовалось ничего, кроме решимости начать первым. Наши враги имели слабое понятие о тактике, и о стратегии. К тому же не умели побеждать — ведь от них это не требовалось. Численный перевес был поначалу на их стороне, да и город-завод они знали лучше, чем мы.
Мы бы вообще смогли обойтись с минимальными потерями. Но сначала ванахеймцы, призывая Одина, бросились вперёд, при этом мухоморами перед битвой их никто не кормил! Ярлы мне в этом поклялись. Естественно, героически полегли, а из-за того, что мы попытались вывести их из-под огня, упустили левый фланг, где едва не пропустили чувствительный удар, так как неприятель смял турок и не будь эти янычары столь неистовы и упорны в вере, могли бы и побежать, но с трудом выстояли, понеся большие потери, пока им на помощь не пришли московиты и ромеи, как ни парадоксально это звучит.
У франков с кельтами, которые атаковали с юга, дела обстояли лучше. Методично разнеся оборонительные сооружения, они пошли вперёд, но не рванули в атаку, а дождались пока подтянуться славяне и шуруппакцы, и только потом вошли в город, одними из первых.
А когда мы пробили бреши в обороне, да и на восточном фланге было восстановлен порядок, турки влились в ромейское войско и, приняв к себе испанцев с португальцами, пошли вперёд, методично разрушая все вражеские строения.
Мы заходили в город последними. Во-первых, из-за подвёдших нас викингов, да и пришедшие им на замену египтяне были не лучше. Во-вторых, мы шли с конкретной целью. Нам надо было попасть в тот центр, где мы уже побывали и уничтожить центральный компьютер. Поэтому скоро мы оторвались от основных войск, штурмующих город и, пользуясь преимуществом, шли к высокой башне, где в подвалах работал искусственный интеллект. Его прекрасно чувствовала Диана.
На входе в башню нам встретился небольшой отряд андроидов. К счастью, все они были брошены на оборону города и защищать ИИ осталось совсем немного роботов. Нам не составило труда всех их перебить и спокойно пройти к лестницам ведущим вниз. Лифтом решили не пользоваться. Впрочем, вряд ли он смог что-то нам противопоставить.
Центральный компьютер стоял перед нами большой и беззащитный. Нисколько не виноватый в том, что происходило, просто честно служивший своим создателям. И получше, чем Дети Предтеч самим Предтечам.
— Не жалко? — спросил я у Дианы.
Она лишь вздохнула, но отрицательно мотнула головой. А потом добавила.
— Он не пропадёт. Просто исчезнет из этой реальности и тем самым, освободив нас из ловушки этого мира.
— Тогда как положено, — я отдал честь, пусть и неживому, но врагу. — Отряд! Стройся полукругом, целься, пли!
Мы выстрели одновременно. Взрывы, а потом вспышка света и вот мы уже стоим на пляже Нового Вавилона, а вдалеке находятся наши звездолёты, в целости и сохранности. Светило яркое солнце. Это очень хорошая планета, с мягким климатом, хотя и немного засушливая. Здесь можно было бы устроить небольшой курорт для советских граждан, но не сейчас. Возможно, лет через десять.
 
Я подошёл к Рите Столяровой и обняв её, прошептал на ушко. Если хочешь, мы будем жить на другой планетеПод солнцем твоих немыслимо близких глаз. Наш мираж никогда не сумеет разрушить ветер, Когда он в покоях Вселенной отыщет нас.
 
— Что же произошло? — спросил нас Бронницкий.
Я ничего не сказал, погрузившись в воспоминания о прекрасной планете и не менее прекрасной девушке. Вместо меня, ответила Диана.
— Реальность вернулась в исходное состояние. Дети Предтеч нарушили какие-то негласные правила, сделав галактику Стрельца чем-то вроде испытательного полигона. Подробнее не могу сказать.
 
— Не можешь, потому что сама не знаешь или потому что мы не поймём? — строго спросил Тихонов.
— Скорее второе, — вздохнула девушка. — Но добавлю, что пока не поймёте. Позднее, да.
— Ну вот такие вот дела, товарищи, — развёл руками Тихонов. — Уж решайте сами, как и что будем.
— Товарищ Тихонов всё верно сказал, — нахмурившись произнёс Стерлядкин. — Какого-то другого выхода, кроме присвоения операции «Фараон» грифа «совершенно секретно» и отправку материалов в глубокие архивы я не вижу. Ребят — наградить и поблагодарить. Пусть возвращаются к своим обязанностям во Внешнем рукаве, да и в отделе специальных операций. Ну какие-нибудь почётные ордена у нас же есть, специально для таких случаев?
— Разумеется, — кивнул Тихонов. — Впрочем, Валеру мы уже наградили. Капитан он у нас теперь.
— Ну за такое дело, нелишним будет их и орденами наградить, — кивнул Стерлядкин. — Товарищи, какие-то вопросы, предложения по существу есть?
Бронницкий и Копылов переглянулись.
— Да вроде бы всё. Отчёт выслушали. Решение… Да считай, приняли. Не нужен расширенный состав для такого.
— Тогда разрешите откланяться. У меня через час совещание штаба военно-космических сил. Люди со всей Галактики летели. Нехорошо заставлять ждать.
Он поднялся с лёгкостью, кажущейся невероятной для его грузного тела. Дошёл почти до дверей, там остановился, посмотрел на меня пристально.
— Ты Андрюшку-то навещай, — просто сказал он. — Привязался он к тебе, скучает.
И дверь закрылась за маршалом и министром обороны. Я клацнул челюстью от удивления. Надо же, оказывается товарищ Стерлядкин в курсе, кто отец его внука. Я-то думал… Впрочем, пустое всё это.
— О чём это он? — сунулись любопытные Жмых и Череп, но получили по подзатыльнику от Марины и Риты.
— Я, пожалуй, тоже вас оставлю, — поднялся Копылов. — Меня ждут. Товарищ Бронницкий, вы в курсе.
Тот кивнул, своему помощнику и заместителю, а потом перевёл взгляд на нас.
— Да и вы тоже ступайте. Товарищ Тихонов, проведёте отдельный инструктаж… у себя. И поздравляю, товарищи!
— Служим Советскому Союзу! — гаркнули мы.
Мы покинули зал чуть ли не бегом, радуясь, что пронесло. Не каждый день удаётся так легко отделаться, потеряв целую галактику. Впрочем, попутно устранена и вероятная угроза, к тому же… Стоп. А была ли эта угроза? Наверняка Синдрин отправил нас разыскивать его соплеменников, чтобы предупредить их, заставить сворачивать лавочку.
Я прислонился к стене коридора и улыбнулся.
— Понял наконец? — спросил глянувший на меня полковник Тихонов.
— Да. Вот только обидно, столько усилий и всё напрасно.
— Не напрасно. Совсем не напрасно. Все наши затраты и денег и времени стоили той одной фразы Хеймдалля.
— Что мы можем выиграть грядущую войну?
— Да. И в этом у нас огромное преимущество перед американцами и остальной Галактикой. Были и ещё фразы, но главное мы теперь знаем. Нельзя расслабляться и тогда мы выдержим не одну галактическую войну и рано или поздно установим коммунизм по всей Галактике, чтобы перейти к ещё более прогрессивному строю.
Я вздохнул.
— Жаль только — жить в эту пору прекрасную. Уж не придётся — ни мне, ни тебе, — улыбнувшись, похлопал меня по плечу Тихонов. — Но мы приблизим её, как только возможно.
Я кивнул, и мы присоединились к остальной группе, которая шла в гараж здания обкома. Мне было немного не по себе. Возможно, сказалось общение с Хеймдаллем. Если всё было предопределено заранее, Предтечами или их пасынками, то имел ли смысл наш безумный марш-бросок к пирамидам? Ведь никто бы не забыл про эту систему, рано или поздно туда подошла более подготовленная группа…
Но потом я вспомнил фильм, который меня как-то давно, ещё в той, студенческой жизни заставила посмотреть Лена Приклонская. Это было очень странное кино, чем-то напоминавшее простой спектакль, так, по крайней мере, мне показалось из-за простых декораций и совсем небольшого количества спецэффектов. Даже великан там был на ходулях. В общем, смотреть я его начал только потому, что мне пообещали, там будут мои любимые актёры Евгений Леонов и Николай Караченцов, который мне нравился в роли злодея Ури, в «Приключениях Электроника». Фильм был вроде бы про писателя Джонатана Свифта, да точно, про него, но, повторюсь странный. Как к нему, незадолго до смерти приехал врач, а потом появлялись персонажи его книг, инопланетяне и пришельцы из будущего. Я почти не запомнил его, кроме одной фразы в конце. Когда Свифт узнаёт свою дату смерти, он произносит монолог: — Если всё расписано на небесах, что же остаётся человеку? — Подробности! Придумай подробности — сочинишь судьбу.