Ты больше не уйдешь! (СИ)

— Скажи мне, что случилось? Кто такой Назар?
— Я ему подравнял нос.
Иными словами, дал в морду. Заслуженно.
— Так куда тебя повезли? Что с тобой делали?
— Ничего страшного. Просто хотели поговорить. Прости, больше сказать не могу.
Я прикрыла веки и вздохнула. Не станет Адам посвящать меня в свои дела.
— Малышка, это для твоей же безопасности. Чем меньше знаешь, тем лучше.
— Конечно.
Неизвестность и была корнем страха. Сложно верить словам “все будет хорошо”, когда они ничем не подкреплены.
— И я благодарен тебе за то, что ты мне рассказала про Назара. Это мне очень помогло.
Как искренне и с радостью улыбнуться? В глазах до сих пор стояли слезы. Зря я грустила, зря убивалась. Вот же Адам, прямо передо мной. Цел и невредим. Я чувствую его запах, тепло.
— Пойдем, малышка. Я приготовил тебе сюрприз.
Никакого мне сюрприза не хотелось — хотелось лишь, чтобы он больше никогда не пропадал, чтобы заботился, понимал мое волнение. Я набрала в грудь воздуха.
— Адам… Мне не нужен сюрприз. Если надеешься, что он сотрет эти четыре дня, которые я провела в слезах, то ты ошибаешься. Думаешь, что одержим мною, но на самом деле ты одержим желанием обладать. Тебе плевать на мои чувства. Ты думаешь, что какой-то сюрприз тут же поднимет мне настроение и я все забуду. Но это так не работает… Я действительно рада, что ты вернулся. Только радоваться мне трудно. Когда ты освободился? Скажи.
Он отвел померкнувший взгляд. Его руки больше не обнимали меня крепко.
— Через сутки. Я не думал, что ты настолько тут страдаешь. Я ведь сказал тебе, что со мной…
— Да помню я! Хочешь, чтобы я не волновалась? Я и не буду, если мне станет на тебя плевать. Только в этом случае. И ты вместо того, чтобы позвонить мне, успокоить меня, готовил чертов сюрприз… Ты, как и раньше, думаешь обо мне, как о цели, которую нужно добиться. Не думаешь, что у меня есть чувства, эмоции, желания, мысли.
Адам отступил от меня и взмахнул руками.
— Так что мне теперь делать?!
— Подумать об этом. Лучшим для меня сюрпризом будет то, что ты сделаешь из этой ситуации выводы. — Я двинулась к шторке, хотя меня неудержимой силой тянуло обратно. Отключить бы мозг, негативные чувства и забыться в его руках. Но если я сейчас не покажу, что меня не устраивает, то когда? Потом? Задавить обиду, чтобы копилась и сжирала меня изнутри?
И еще, боюсь, у него не было желания бросить свои чертовы планы и ловушки, просто влететь ко мне в комнату и задушить в объятьях. Не было желания позвонить и услышать мой голос.
От этих мыслей окончательно прорвало плотину. Одеваясь, я смахнула слезы. Угораздило же меня снова почувствовать к нему что-то. Наступаю на те же грабли. А они так же больно бьют меня по лбу.
Адам ждал меня за ширмой. Уже не такой беззаботный и хитрый.
— Вывод здесь только один — ты не доверяешь моим словам. Сколько раз я тебе обещал, что все будет в порядке? И сколько раз я был неправ?
— Я не буду чувствовать то, что тебе нужно. Конечно, проще сказать не волнуйся, чем приложить усилия и действительно помочь мне не волноваться.
Схватив сумочку, я направилась к выходу. Адам поймал меня за локоть.
— Марта, зачем ты сейчас со мной ссоришься? Я ведь…
— Похоже, ты опять меня не слушал, — перебила я его и еле выдрала локоть из его руки.
Дверь за мной захлопнулась с таким звуком, будто взорвалась бомба. Нужно сходить поплавать в бассейн, остыть и подумать, что делать дальше.
  
Глава 27
 
— Мартуша! — Ростик влетел в каюту, сверкающий от радости. Как лампочка на тысячу ватт.
Что стряслось? В казино выиграл? Отправлялся же за едой мрачнее грозовой тучи. Я ему рассказала, что Адам вернулся, но мы поссорились. И про Юну я забыла спросить. Ростик потом ходил к нему в каюту и не застал его там. Отчего понурился пуще прежнего.
А теперь где-то пропадал три часа, пришел без еды, едва не подпрыгивал.
— Юну освободили! — выкрикнул брат.
— Да ты что…
Шокированная, я сняла с коленей ноутбук и поднялась. Изо всех сил постаралась разделить с ним радость.
 
На душе паршиво. Я жалела о том, что вчера поругалась с Адамом. Прокручивала в голове наш разговор, по-другому строила фразы, подбирала другие слова. Может, скажи я как-то иначе, он прислушался бы ко мне?
Может, стоило поговорить об этом позже? Мне так мало было одного поцелуя и коротких объятий — теперь я это чувствовала, мучилась от желания рвануть к нему в номер.
Останавливал меня тот факт, что сказанное не вернешь. Что в тот момент я говорила искренне. И я не должна часами подбирать правильные слова для того, чтобы Адам меня услышал.
— Когда закончится круиз, мы поженимся!
Я обратно упала на кровать. Представляю шок мамы и папы. Ростик в восемнадцать лет женится. Совсем сбрендил. Некрасиво будет сейчас портить ему настроение своими нравоучениями. Что ему рано. Что Юна не самая подходящая пара. И будет ли он кого-то слушать?
А вот с ней не мешало бы потолковать.
— Она согласилась выйти за тебя?
— Конечно!
Оба сбрендили.
— Как ее выпустили? На каких условиях?
— Предлагаю отпраздновать ее освобождение! И нашу помолвку! Как раз она сама все расскажет!
Я вздохнула.
— Вряд ли смогу вам составить хорошую компанию. Я совсем не в духе.
У меня все мысли крутились вокруг вчерашнего разговора — я просто буду витать в облаках или портить им настроение. Бассейн помог остыть, но я так и не придумала, что делать дальше. Ждать, пока Адам сам ко мне подойдет? Первой подойти к нему и попробовать еще раз поговорить?
— Когда собираешься родителям сказать?
Ростик потупился и взъерошил пятерней волосы на затылке.
— Как раз сегодня вечером после прогулки. Я уже в заметках подготовил слова, которые скажу.
Зря надеялась, что он стушуется и будет неуверенным голосом что-то бормотать. Отвечал вполне решительно.
Все-таки придется идти. Нужно с Юной поговорить и предотвратить вселенский скандал. Ибо у мамы сердце схватит, папа Ростика в морской узел скрутит. Юна потрудилась произвести на них неизгладимое впечатление.
Ростик забронировал столик в самом тихом баре, где обычно не гудели компании, не затевались драки, и играл старый рок. Я села спиной к входу, но сразу поняла, когда вошла Юна. Брат подорвался, его глаза влюбленно засверкали, губы расползались в широкую улыбку.
А как он ее обнимал… С чувством, со страстью, чуть не душил, бережно перебирал длинные черные волосы. Она нарядилась в короткое красное платье и забавно придерживала юбку, когда садилась на выдвинутый братом стул.
— Привет, — улыбнулась мне и снова перевела взгляд на Ростика. Он взял ее за руку. Сверкнуло кольцо, которое он ей подарил.
Меня слегка обожгла зависть. Это ведь чудесные моменты, когда не можешь налюбоваться друг другом, когда весь мир расцветает красками, когда ходишь как по облакам. Взлетаешь туда вместе, а падаешь поодиночке…
Ростик махнул кому-то рукой в сторону входа, приглашая за столик. Я обернулась… и вмиг вскипела. Адам вальяжной походкой двигался к нам, красивый в светлой рубашке и серых джинсах как черт.
Вчера папу подговорил, теперь Ростика. Конечно, брат теперь Адаму готов в ноги кланяться из-за Юны.
Еще раз я соглашусь с кем-то из семьи куда-то пойти! Ростику я потом припомню все в каюте.
Мелькать перед глазами — в этом Адам был всегда хорош. И этим решал все проблемы. А подойти ко мне, извиниться, так корона упадет.
Два гада, каждого из которых прибить охота, обменялись дружелюбными рукопожатиями. И Юна смотрела на Адама, как на идола.
— Привет, Марта, — ухмыльнулся он. — Как твои дела?
Да чтоб тебя акула за задницу укусила!
— За-ме-ча-тель-но! Вот любуюсь голубками.
От них изрядно несло флером любви. Им не в бар, а в каюту свободную срочно. Сейчас глазами сожрут друг друга.
Вот как нормальные пары после разлуки ведут себя. А мы с Адамом… что попало. Он выпендривается, я устраиваю разборки. В итоге в воздухе между нами трещат искры и мрачнеет буря.