Кто не спрятался, я не виноват! (СИ)

Бой линкоров, это не то, что бой крейсеров или фрегатов. Тут нельзя рассчитывать на скорость, радиус сигнатуры, или разные хитрости, типа оборудования радиоэлектронной борьбы. Нет, бой линкоров, это тупое месилово сила на силу, где побеждает тот, кто передавит своего оппонента. И в этот раз преимущества у Федора почти не было. Да «Пантера» превосходила «Нагу» на несколько поколений, да она была более совершенной, обладала более мощными реакторами, более современными орудиями и системами наведения. Но мощность бортового залпа у противника превышала таковой у «Пантеры», а разница в технологиях компенсировалась наличием корабля управления. И противопоставить наш герой этому превосходству мог только то, что в состоянии слияния, эффективность того же орудийного огня и управления щитами было эффективнее в несколько раз. 
Массово в слияние капитаны кораблей не уходили потому, что длиться оно могло только несколько минут. Обычно так делали, когда шли в последний и решительный бой, чтобы нанести врагам как можно больший урон перед смертью. Но, в этот раз они не на того нарвались. Для начала все торпеды, выпущенные «Пантерой», отправились прямиком в «Найтхавк». Уничтожить они его не смогли, так как силовые щиты этого линейного крейсера превосходили щиты линкора. Они же являлись его ахиллесовой пятой, так давали столь раздутую сигнатуру, что промахнуться мимо них было невозможно. Но, если в обычной ситуации защита спасала «Найтхавк», то в этот раз скоординированный залп торпед пришелся в одну точку, что привело к усилению силы взрыва. А это в свою очередь моментально перегрузило эмиттеры щита и выжгло их. 
И пока дроиды-ремонтники занимались заменой эмиттеров, орудия линкора принялись с убийственной точностью, сфокусированными залпами бить по уязвимым местам. Пока Федор разделывал под орех самого опасного противника в этой флотилии, пантера сбавила ход до нуля, и сейчас вся энергия ее улучшенных реакторов была направлена на защиту. Это позволяло сдерживать натиск как линкоров, так и дальнобойных ракет «Найтхавка». Но вот «Инкурсусы» просто выводили нашего герой из себя, они как надоедливые москиты кружили вокруг космического исполина, и своими укусами понемногу откусывали доли процента от щита. А учитывая, что их было два десятка, то и щит они просаживали довольно прилично. Другой неприятностью от этих вертких корабликов было то, что они активно использовали устройства нейтрализации активные процессов в реакторе, уменьшая количество вырабатываемой энергии, а еще активно глушили сенсоры «Пантеры».
Постепенно раздражение Федора снижением эффективности его действий нарастало, и тогда, внезапно, сознание мужчины «пошло рябью» и раздвоилось. И пока одна часть сознания управляла огнем артиллерии, то вторая половина внезапно выпустила «когти» боевых дронов. И вот тогда враги почувствовали, что получается, когда беспилотными кораблями управляет живое сознание могучего псионика. Часть просто исчезали в облаке высокоэнергетического взрыва, но большинство просто дрейфовали в пустоте, паря жидкостями из систем жизнеобеспечения, и молились духам вселенной чтобы напавшие на эскадру пираты придерживались законов Содружества, которые запрещали бросать разумное существо в опасности. Ибо, по тем же законам, человеческая жизнь ценилась в галактике превыше всего. 
Федор не обращал внимания на то, сколько раз его сознание подергивалось «рябью» и разделялось. Но после боя он активно смог управлять только четырьмя. И мужчина вовсю этим воспользовался, загрузив три дополнительных потока изучением информационных баз. Теперь его мозг мог переваривать одновременно три базы. Но вот на уменьшение головной боли это никак не влияло. Пока Вождь боролся со своими внутренними тараканами, абордажники штурмовали две оставшиеся наги, и останки «Найтхавка», который одним из залпов был разорван на две неравные части. Уцелевшие экипажи фрегатов просто сдавались. Смысла в сопротивлении просто не было. Большинство людей Содружества были довольно прагматичны, и в бесполезном сопротивлении смысла не видели. После поражения, они, как до конца выполнившие свой долг, сейчас занимались сохранением своей жизни, так как для них не было ничего дороже. 
 
Экипаж был в приподнятом настроении, так как почти все криокапсулы «Пантеры» были заполнены замороженными тушками весьма качественного материала, ведь на флот не попадают люди с индексом интеллекта меньше ста двадцати. А это означает повышенные премиальные по возвращении. Также техники Великого Вождя смогли восстановить одну «Нагу» и три «Инкурсуса», которые были под завязку набиты уцелевшими аппаратными блоками с подбитых кораблей. Самыми ценными трофеями, после разумных, стали ИскИны «Найтхавка» с его программами управления флотом и аппаратурой радиоэлектронной борьбы. Пожалуй, эти трофеи по своей стоимости были как бы не больше стоимости самого корабля. А все это означало, что не только доля каждого члена экипажа будет больше, но и их любимая Тортуга после того, как все это будет пущено в дело, станет хоть немного, но сильнее. 
Вообще, даже без участия Федора в мозги своих подчиненных, они сами начинали считать свою страну лучшим местом во вселенной. Они буквально стали новыми людьми, способными быть не такими как люди содружества, больше похожих на биороботов, одержимых освоением все новых и новых информационных баз, а настоящими, живыми людьми, имеющими стремления и желания помимо постоянного совершенствования и обучения. Самое удивительное, что наличие особого импланта и системы похожей на игровую не только не уничтожило в людях человечность, но даже добавило. Возможно дело было в уверенности в завтрашнем дне, или начисление особых баллов за занятия творчеством, или сама атмосфера планеты, которую не зря назвали Нирваной, способствовала развитию подобного образа мышления. 
А может был еще какой-то фактор, Федор в этом еще не разобрался. Самое главное, что отсутствовала атмосфера постоянного страха за себя, свою семью, потомков. Больше всего нашего героя радовало т, что его подданным было в их новом доме комфортно, и постоянно присутствовал некий зуд, требовавший становиться лучше. И не потому, что тебе из-за этого больше заплатят, а просто потому, что это интересно. Потому, что это доставляет удовольствие. Смотря на своих радующихся жизни и добыче подчиненный Федор решил, что с него хватит затянувшейся прогулки, пора домой! Оказывается, он соскучился по своей роскошной вилле, ласковым женам и послушным служанкам, он внезапно вспомнил, сколько еще заводов было не построено. Внезапно всплыло желание проверить, как там развивается программа по терраформированию планет, которое он подзапустил под грузом забот. Поэтому он вывел свое изображение на все мониторы корабля и громко заявил:
— Все, парни! Сворачиваемся! Пора домой!
***
Смертельно бледная, до крови закусившая хорошенькую губку, княжна сидела на кресле, в роскошном кабинете своих апартаментов, и прислушивалась к приближающимся звукам боя. Это в космосе ничего не слышно, а на роскошных палубах элитной яхты звуки взрывов были слышны очень хорошо. Вообще, оружие в Содружестве работает почти бесшумно. Это вам не варварский огнестрел забытой эпохи. Нет, при выстрелах оружие почти не издает звуков, только гудение накопителей, да вспышки плазмы. Звук получается позже, когда вылетевшие из поля сверхмощных электромагнитов иглы преодолевают звуковой барьер, от этого избавиться так и смогли, а еще при попадании перегретой плазмы на любую материю, происходит взрыв, который можно услышать с очень большого рассеяния. Вот и Валесса, с ужасом слышала, как хлопки от полетов снарядов игольников и громкие взрывы слышатся все отчётливее и ближе. 
Постепенно до девушки начали доноситься крики боли и ярости, а еще звон абордажных клинков. Это, конечно, были не старинные железные мечи, а высокотехнологичные изделия более цивилизованной эпохи, снабженные механизмом вибрации на ультравысоких частотах. При попадании таким лезвием по скафандру, материал брони, как правило рассекается как мягкое масло, вместе с содержимым. В узких корабельных коридорах, подобные клинки оказались более эффективными, чем дистанционное оружие, да и меньше риск повредить жизненно важную обшивку будущего трофея, ну или того корабля, который ты обороняешь. Хотя такие мысли сейчас меньше всего приходили в хорошенькую головку рыжеволосой красавицы. Сейчас она воочию представляла, как плазма, твердосплавные иглы и блестящие абордажные сабли, разрывают броню и плоть верных ей членов экипажа, и нежные тела ее служанок. От этого из прекрасных зеленых глаз текли слезы боли и бессилия, от невозможности чем-либо помочь.