Моя капризная леди (СИ)

— Сбежал, — ответил мальчик, и я кивнула.
— Пойдем, — мотнула головой в сторону забора. — Обещаю тебя никому не сдавать, только поспешим.
— Врете же, — скептически фыркнул мальчик и резко отступил.
— Как тебя зовут?
Говорят, что при звуках своего имени человека немного расслабляется. Правда, в моем случае ребенок без того мало доверял взрослым. Однако выбора не было, приходилось мириться с текущим положением вещей. Растения, видимо, очень впечатлили.
— Аксель, — ответил через несколько секунд раздумий.
— Отлично, Аксель, — пробурчала я, когда к неприятным эмоциям добавился еще и странный шорох. Подхватив юбку, я протянула руку и дождалась, пока озадаченный мальчик коснуться моих пальцев. — Пойдем скорее.
Нам оставалось сделать всего десять шагов, может, меньше. Но они оказались быстрее и ловчее, просто появились из ниоткуда. Четверо рослых мужчин с одинаково мерзкими ухмылками вышли из теней загадочного дома, а затем еще двое показались из-за зарослей кустарников. Нас с Акселем буквально взяли в кольцо, пришлось толкнуть испуганного мальчика за спину и крепко вцепиться в ручку саквояжа.
Треклятые пикси, почему я их не почувствовала?
Ответом мне стал антимагический медальон на толстой шее одного из мужчин. Дорогая вещица, такую не купить на зарплату рабочего или подаяния с милостыни. Не каждый аристократ мог себе позволить носить подобные украшения в качестве меры защиты от магов. Особенно тех, кто был способен ощущать чужое присутствие.
— Вы поглядите, парни, какие райские птички залетели в наше гнездо, — хохотнул тот самый боров и грязные пальцы сжали медальон.
Трелаксин ярко засветился алым цветом, затем резко сменил на зеленый и немного раскалил серебряную оправу. Для меня это был плохой знак, поскольку магия резко перестала слушаться. Несколько безуспешных движений пальцами смогли лишь слегка приподнять пару травинок. Остальное медальон попросту блокировал на таком близком расстоянии.
Я отшатнулась от мужчины вместе с Акселем и выдохнула, пытаясь внутренне призвать себя к спокойствию. Нельзя показывать страх, бандиты его отлично чувствовали.
— Отойдите с дороги, если не желаете для себя неприятностей, сэр, — гордо выдала я, почти не запнувшись. А спустя секунду банда дружно расхохоталась, будто я ляпнула какую-то глупую шутку.
— Слыхали парни, как сказала, — утер выступившие слезы их главарь. Ладонь прошлась по коротко стриженным темным волосам, потом он наклонился вбок и весело проговорил:
— Молодчина, малой. Привел к нам крупную рыбешку. Свою долю получишь, когда передашь записку.
Аксель отпустил мою руку, и я резко повернулась, будучи ошарашенной происходящим. Затем виновато пожал плечами и быстро отскочил. Словно боялся, что я попытаюсь его задержать. Из-за этого тощий островитянин громко рассмеялся, после чего хохот опять подхватили остальные.
— Видели, да? Дамочка в шоке.
— Небось от красоты твоей, Шрам.
— Умолкни, толстяк. Не понял? На Козырька запала, — фыркнул седовласый мужчина и ткнул в главного.
Я в панике забегала взглядом от одного к другому. Шесть бандитов — мне точно не справиться. Даже с магией такое провернуть сомнительно, а ее у меня блокируют. Явно изучили, пока сидели в засаде. На Акселя я смотреть не хотела, он без того сжался и опасался лишний раз пискнуть.
Постаралась расправить плечи и успокоить бешено бьющееся сердце.
— Боюсь, мы с вами друг друга не поняли, — вновь приступила я к переговорам и крепче сжала ручку саквояжа. — За нападение на благородную даму вас будет ждать смерть. Мой жених...
— Это вы, кажется, не поняли, милочка, — протянул Козырек. Он в считаные мгновения преодолел расстояние между нами. Грубые пальцы сжали мой подбородок и заставили посмотреть в мутные карие глаза, наполненные презрением.
Да меня буквально окатили ведром ненависти, словно источник каких-то внутренних противоречий главаря бандитов.
— Мы знаем кто вы, леди Сент-Клер, — вдруг повеселел Козырек и отпустил меня, наслаждаясь очередной сменой эмоций на моем лице. От напускного спокойствия до шока и ужаса. — Лэрд МакГ иннес кое-что украл у нашего нанимателя и это нужно вернуть.
 
Я содрогнулась, когда Козырек наклонился и прошептал:
— Надеюсь, сэр Терлак долго раздумывать не будет. Иначе вы рискуете отправиться домой по частям.
  
Глава 46
 
Терлак МакГиннес
— Тишина-а-а!
Удар молоточка по подставке вынудил голоса в зале заседаний резко притихнуть. Десять представителей самых влиятельных кланов Шангрии переглянулись между собой и посмотрели на недовольного сэра Пера, который гордо восседал на высоком стуле, обитом бархатом и покрытом позолотой. Конечно, со временем она немного поистерлась, но блеска не потеряла. Как не исчез и отпечаток величия на лицах наших судей. Они по-прежнему казались грозными, мудрыми — настоящий оплот разума в царстве безумия.
— Итак, — сэр Парсеваль отложил небольшой молоточек и сцепил пальцы в замок. Белый парик судьи идеально гармонировал с черной мантией, внушая еще больше доверия к столь почтенному мужу. — Поговорим о витринах. Кто за то, чтобы обязать торговую гильдию сделать их в едином стиле?
Я провел ладонью по лицу и громко заскрипел зубами, пока Дункан пытался не дать мне рявкнуть что-то такое, о чем буду жалеть. Периодически он давил мне на ногу, негромко шипел, восторженно хлопал и говорил сидящему рядом Дилану Робертсону: "Да-да, витрины обязательно цветные!". Ведь город надо сделать привлекательным внешне для всех, кто сюда приезжает. Бизнесмены, политики, знатные лорды и простые работники — каждый человек и нелюдь в Эдборге должен покидать его с желанием вернуться. И обязательно вложить деньги. Много денег.
— Серьезно? — прошипел я, уже не зная, как охарактеризовать происходящее безумие вокруг. — Мы два часа обсуждаем витрины?
— Потерпи, скоро дойдем до твоего закона, — шепнул Дункан и вновь заулыбался.
— Обговорим сорта цветов, количество лент, используемых на праздниках. Вы видели те ужасные розовые куски ткани, что повесили в прошлом году на ярмарке? — Дэвид Андерсон поджал губы.
Длинные пальцы с деланным равнодушием сжали набалдашник трости из черного дерева, словно лэрд собирался ударить Эмброуса МакДональда. Тот сидел рядом, оттягивал белый шейный платок и ковырялся зубочисткой в зубах. Удивительно, как их вообще вместе посадили. Обычно МакДональд сидел с нашей стороны, но сегодня почему-то выбрал противоположный ряд и теперь отчаянно скучал. Периодически он прикрывал огромной ладонью рот, скрывая зевок, тер глаза и старался не заснуть, пока мужчины считали количество горшков с фиалками для украшения главной улицы города.
— МакДональд, сядь прямо, — не выдержал Андерсон, когда Эмброус немного сполз по спинке стула и вытянул длинные ноги.
— Закрой рот, плюгавый шмыгл, — привычно огрызнулся тот и подмигнул мне.
Возмущенный до глубины души, Дэвид такого оскорбления не стерпел. Говорить Эмброусу ничего не стал, поскольку побаивался двухметрового «мужлана» в костюме благородного лэрда, но выразил свое презрительное отношение к творящемуся рядом безобразию. Андерсон гордо задрал крючковатый нос, расправил хилые плечи и показательно отвернулся к молчаливому Колину Блэру, чьи маленькие, злобные глазки бегали рядам присутствующих в зале заседания.
Яркий солнечный луч как раз упал на серебристые волосы, выхватывая редкие остатки каштанового блеска, и продемонстрировал нам лысеющую макушку. Не будь я уверен в человеческой природе Колина, посчитал бы его огромным, жирным крысюком в темносинем сюртуке и белых брюках. Они были похожи с этим грызуном, что терроризировал бедные кварталы: мерзкие, подлые и обожали нападать стаей. Блэр вот тоже держался за спинами более сильных соратников.
Устало потерев переносицу, я вновь покосился на соседний стол. Совсем юный Юэн Каннингем почти не слушал ни судей, ни товарищей рядом: его синий взор приковало к декольте миссис Лору Аксон — помощницы и любовницы, как сказал Дункан, сэра Парсеваля.