Рыцарь без позывного 5 (СИ)
Нарядившись по случаю внезапного приглашения, Эллис с брезгливым выражением оглядывала прибывшую к свадьбе «нижнюю масть», всем видом напоминая, кто тут графиня, а кто говно на палочке:
— Это они именуют торжеством? Да одна моя помолвка стоила дюжину таких! — в третий раз за день завела она любимую пластинку. — Всю улицу с цитадели до площади устлали лепестками роз, а от помпезности фанфар в окрестных кварталах посыпались окна! А это? Грошовый фарс… Фронтир, провинция, нищета… Тортов и тех нет! Ну кто, кто подает на пир… Вот это⁈
Ее палец брезгливо коснулся репы, нафаршированной рыбьими потрохами.
Сидящие рядом гости недовольно кривились, один молодой рыцарь даже раскрыл рот дабы осадить заносчивую Фальшивку, но напоровшись взглядом на мою тушу, быстро отвел глаза, переключаясь на болтовню какого-то баронета о его невероятных подвигах времен царя Гороха.
И зачем я только ее притащил? Как выпьет, так начнется… Вот черта с два я ее еще раз куда-нибудь возьму! Только буянить умеет.
Тем более, нормальная свадьба. Пока они там на югах окна бьют, Грисби благотворительностью занимается — такую «поляну» у стен замка накрыл, что хоть стой, хоть падай. Полностью закрома опустошил, дабы горожанам да крестьянам пьянку закатить — весь город под стены приперся. Даже во время осады такой орды не видал.
Конечно, там все куда скромнее чем в чертоге, зато тоже нахаляву.
И во дворе замка тоже самое — после турнира и объявления победителя, который по традиции подарил невесте выигранную розу, не забыв оставить себе увесистый кошель «милостей за отвагу», там тоже столы организовали. Для гвардейцев, конюхов, и прочих оруженосцев.
Чую, Гену сегодня на себе нести придется… Как и Эмбер.
Вилка снова впилась в ногу, намекая, что я думаю вслух.
Пришлось быстро сменить тему и вернуться к моменту, где Грисби чуть ли не арканом затащил меня на эту чертову свадьбу. А вернее, к причине столь щедрого жеста. Уж не ядом угостить задумал?
— До чего же ты сообразителен… — томно вздохнула Эмбер над кубком с вином. — Одно твое существование заставляет меня презирать скромность всем сердцем. Будь проклят тот тупица, именовавший ее добродетелью!
Не добившись от меня хоть какой-то реакции, она залпом опустошила кубок и щелкнула пальцами служке с кувшином. Сразу видно, аристократия — привыкла, когда другие жопу подтирают…
Неправильно прочитав недовольство на моем лице, особистка начала разжевывать про причину «милости» Грисби к моей охреневшей роже:
— Гостей видишь? Эту крысиную свору, затаившуюся в ожидании крошек со стола будущих «лорда и леди»? Вшивых лизоблюдов, сыпящих комплименты в надежде хлебнуть из чужой чаши?
Окинув взглядом полсотни лиц разной степени благородства и чуткости слуха, я пожал плечами.
— Они тебя тоже видели. Подле трона Молочного Холма. А кто не видел, тот вдоволь наслышан о нежности юной Жиннет к твоей персоне, равно как и о твоих интересных взаимоотношениях с инспектором… Морщись сколь угодно, но не забывай — ты знаменит. Такими не пренебрегают.
По словам Эмбер, у Аарона просто не было выхода — слишком сильно я успел засветиться. И не окажись меня на торжестве, в головах гостей возникли бы нехорошие вопросы. Они скорее поверят, будто это я пренебрег Грисби, чем не он мной. А ему нафиг не надо, чтобы кто-то думал, будто он в опале у пустого трона или Молочного Холма. Политика, блин.
— Ладно, окей, раз ты как напьешься, так сразу умная, то может твой градус позволит объяснить и что инспектор затеял? На кой ляд по канализациям шарит да переулки обнюхивает?
Особистка закатила глаза:
— То же, что и ты с той буффонадой из розовых плащей… Ты как пони перед зеркалом, на свое же отражение смотришь, а все на пришлого жеребца на дыбы встаешь.
Я только отмахнулся, мигом огребая за это вилкой. Но чтобы Эмбер себе не воображала, я никогда не поверю будто инспектор просто мается дурью, имитируя бурную деятельность — не зарплате же он сидит?
Да она и сама не поверила бы, если узнала про всю эпопею длинной в сотни лет. Про императоров, божков, куриные «Граали», и тайные «масонские ложи» на службе у хрен пойми кого. За две недели я так и не решил, рассказывать или нет. Уж больно все это шизой попахивает.
Нет, федерал явно что-то затеял. Не просто так агенты вторую неделю лазят по канализациям и толпятся ночами в темных переулках. И пусть ни я, ни вампирша и не видели напрямую, так как приходилось следить с расстояния, уверен — без «бижутерии» там не обходится. Если уж за кем инспектор и повторяет, то не за мной, а за бароном. Не за розовыми, а за красными плащами. Ищет. Разнюхивает.
Что именно? А пес его знает. Я уже весь город затрахал своими вопросами в стиле а нет ли в Грисби какого-нибудь древнего подземелья, кургана, или хотя бы пещеры. Все карты перерыл, замучил золотаря до нервного срыва, но нифига не узнал. В канализации нет ни подземелий, ни драконов, ни даже вменяемых легенд со слухами. Одни крысы да агенты инспектора.
Может он не только за регентом, но и за антикваром повторяет, «эксперимент» готовит? Не просто же так «убедил» князя поздравить Грисби с торжеством и прислать ему пару обозов к свадьбе? Правда, среди бочек с засоленной сельдью и сушеного гороха не нашлось ни грамма отравы — Киара едва меня на органы не разобрала, когда я заставил ее в пятый раз перепроверить каждый мешочек.
Такое ощущение, что федерал что-то ищет, но нифига не находит. Как и барон до него. Но тем не менее продолжает сидеть в резиденции и слать агентов рыть землю носом — хреновое у меня предчувствие по поводу всего этого…
Под ворчание Эмбер, которая усиленно сохраняла вид, что ей тут совсем не нравится, свадьба потихоньку подошла к кульминации — взамен унесенных пустых блюд слуги начали раскладывать какие-то декоративные пирожки из разряда «на один зубок».
Вслед за ними в чертог втащили огромную латунную чашу непонятного назначения. Хотя, судя по целой горе соли внутри — это что-то вроде ритуальной солонки.
— Дикари… — прошипела особистка, стараясь быть услышанной доброй половиной стола. — И впрямь соли наложили! Нет, ну ты видишь, видишь⁈ Они бы еще «раздевания» устроили! Про шоколад поди вовсе не слыхали, плебеи…
— Господи, да замолчи ты уже!
Вопреки всем усилиям, двухзубчатая вилка не помешала мне забрать кубок у разбушевавшейся пьяницы. Наградив меня тяжелым взглядом, Эмбер вдруг плотоядно ухмыльнулась, приобретая сходство с Киарой:
— Какой ты нынче напористый… А ночью таким же будешь? — дохнув на меня крепким вином она заерзала под столом.
О ковер еле слышно стукнули туфли и вскоре на начищенный берец надавила стройная нога, в то время как облаченная в перчатку рука Эмбер принялась шуршать о мое колено.
Чертовы женщины… У нее пойло отобрали, а она приставать полезла — она хоть сама понимает что у нее в голове происходит? Или это просто я такой тугой? Впрочем, хрыч что-то говорил на тему, мол, на свадьбах у женщин часто крышу сносит, отчего они лезут приставать прямо под столом. Почему? Этого он объяснить не удосужился.
Срочно требовался отвлекающий маневр, ибо тонкая перчатка, скрывающая зарастающие ногти, уж чересчур близко подобралась к моему интересному месту. Еще и синевласка пырится, будто что-то заметила…
— Так это… Чего там за соль-то?
Особистка иронично вздернула бровь, собираясь отпустить комментарий о моем мастерстве выходить из щекотливых ситуаций, но вместо хрипловатого шепота, по залу разнесся бас Грисби:
— Уж насколь бы крутым норовом я не славился, но и мой дух захватывает, когда окидываю взором свой чертог! Грудь наполняет гордость от вида преданных друзей, а сердце щемит от жалости к врагам, чьего скудоумия хватит когда-нибудь осмелиться бросить вызов нашей общей мощи!
«Преданные друзья» одобрительно загудели, громыхая кубками по столу и требуя продолжения речи — заранее отрепетированной, само-собой. Никого не смущало, что вся их «общая мощь» не стоит и половины гарнизона Грисби. И это без учета прикомандированный эскадрона.