Пропавшая наследница Цакары (СИ)
Над трибунами тоже висела мёртвая тишина, люди даже не шептались. Да и всё равно вряд ли Яна смогла бы их слышать. Слух улавливал только бешеный гомон собственного сердца и рычание хищника. Тому, кстати, надоело просто стоять, и он до жути медленно начал обходить претенденток. Обнюхивал в более приглянувшемся ракурсе, легонько тыкал носом в бока и спину — игрался, внушая подобными действиями больший ужас.
Как хотелось Яне провалиться под песок и не видеть, не слышать и не чувствовать всего происходящего… но не могла. Ей как воздух необходима эта победа. Проиграй сейчас — и не встретится с сыном.
Рядом пискнула рыжеволосая участница. Похоже, лев застал врасплох. Что же делать? Ведь нужно делать что-то!
«…достойная одержит победу… золото… нет правил… золото…» — гремели набатом обрывистые речи распорядителя в пустой голове, пробиваясь сквозь мутное сознание. Лев снова оказался перед лицом Яны, словно старался через раскрытые глаза занырнуть в глубокие тайны души, выведать страхи. Яна сгребла в охапку все остаточные крохи спокойствия, волей запинывая панику поглубже. Победа — вот что главное. Видела в янтарных глазах зверя своё бледное отражение. Янтарных, прямо как жидкое золото. Золото…
Ну конечно! Флаг! Надо отыскать золотой флаг и всё закончится!
Сконцентрировавшись на последней яркой мысли, псевдонаследница порыскала взглядом по стадиону. Заветного флага нигде не было видно. Нигде на поле, нигде на трибунах. Отыскался клочок золотой ткани в огненной гриве хищника. Страх мешал очевидному прозрению. Внутренне возликовав, Яна рассмотрела флаг: в золотые нити вплетены тёмные витиеватые узоры, напоминающие дикий плющ, окружающий диск солнца.
Только вот как, скажите, его достать?!
Теперь, когда цель очутилась буквально перед носом, Яна не собиралась упускать шанс. Повинуясь интуиции, потянула к звериной морде руку, на страх и риск коснулась влажного носа.
«Тух!» — рядом свалилась в обморок другая участница. Видимо, безумный поступок конкурентки на корню подорвал её выдержку. А Яна, напряженная до предела, аккуратно провела дрожащей ладонью вверх по широкой переносице хищника, замерла меж горящих предвкушением янтарных глаз.
Текли продолжительные секунды. Раз… два… три… десять… одиннадцать… и лев медленно, грациозно преклонился перед самой смелой участницей. Посчитал её достойной, позволив подойти и сдёрнуть со своей холки золотой флаг.
Зрители восторженно загудели. Игра страха и смерти закончилась.
Но до Яны не долетали поздравительные речи. В её душе что-то умерло. Прямо в сердце. Это сгорела в чёрный пепел любовь к князю тэргов, который так и не пришёл на помощь. Князь поставил осколок Кулона Богов выше, чем жизнь последней наследницы Цакары.
Шаг XI
Алое платье сменилось матовым чёрным, не менее откровенным, чем предыдущее. Яна пребывала в каком-то трансе, воспринимала всё как в тумане. Безразлично.
Будто не её вовсе касались чужие руки вышколенных служанок победившего лорда. Сопровождали в купальню, смывали песок, грязь, запах дикого зверя; втирали в кожу и волосы различные аромасла. После отвели в покои с диваном, плетеным креслом, камином и зеркалом во весь рост, на большее Яна не обратила внимания. От предложенной еды и питья отказалась. Не потому, что боялась отравления, — аппетит затерялся в недрах этого мира. Стояла в полумраке напротив зеркальной глади, вглядываясь в собственное отражение.
Бледную кожу шеи и узких плеч крест-накрест переплетали широкие ленты чёрного шелка, создавая соблазнительный вырез в зоне декольте, лиф плотно обхватывал грудь и от неё спадал до пола. Высокий вырез на правом бедре оголял ногу до самых кончиков пальцев босых ступней. Псевдопринцесса вернулась взглядом на своё лицо: глаза заново и гуще подведены сурьмой, губы горят бордовым, соком какого-то фрукта. Распущенные волосы едва колышутся от слабого ветра, проникающего в комнату через приоткрытое окно вместе с лунным светом.
Да, порочно красива. Никогда Яна не помнила себя такой. Жаль, не для Него представление. Хотя нет. Совсем не жаль. Прочь князя тэргов из головы!
Входная дверь скрипнула, впуская в помещение кого-то. Судя по шагам, мужчину. Должно быть, лорд, чья она теперь наложница. Но и это безразлично сейчас. Широкая фигура остановилась позади, тени комнаты удачно скрыли лицо мужчины, не давая увидеть. Боялась ли Яна теперь? Снова нет. Транс, вызванный трауром в сердце, продолжался. Крепкие, с мелкими шрамами руки легли на девичьи плечи, мягко массируя. Уха коснулся хриплый голос:
— Ты была неподражаема. Там, внизу стадиона, укротительница моих львов. — Холодные губы прильнули к плечу, пощекотали кожу колючей щетиной. — Может, укротишь дух и закалённого вояки?
Яна же хранила молчание. Слова незнакомца не трогали, поцелуй не вызвал ничего. Даже отвращения. Ни-че-го. Лорд (а кто ещё кроме?) рассматривал её из тени, казалось, раздевал глазами. Ладонью мужчина привлек Яну к своему телу, разгорячённому, предвкушающему безумство страсти.
— Почему ты молчишь? Боишься? — Вторая ладонь скользнула к шее, слегка сжав. Луна засветила ярче, открывая немолодое, покрытое сетью мелких морщин лицо лорда. Он не был стар, скорее зрел и опытен в сражениях. Не противен и не смазлив. Достаточно алчен.
— Нет. Не боюсь, — ответила псевдонаследница, терпя прикосновения чужого мужчины. Протест мало-помалу пробуждался. А что оставалось?
— Хм… зря.
Руки лорда оторвались от желанного тела, нырнули в карман, выудили медальон, который в следующую секунду украсил тонкую девичью шею. Свисал прямо в открытую ложбинку между грудей. Лорд вновь тесно прижался, оценивая Яну в отражении зеркала.
— Прекрасна. Он словно создан для тебя, — имел в виду медальон.
Именно ту самую Небесную реликвию. Псевдопринцесса сразу узнала инкрустированный в золото аметистовый осколок. Частица мерцала фиолетовым во мраке, призывая коснуться себя. Яна не могла противиться её зову. Освободила руку от плена лорда и сжала в ладони медальон, ощутив приятное тёплое покалывание. Задрожала, прикрыв веки, сквозь толстую стену расслышав хриплую речь лорда.
— Подари же мне ночь, прекрасная укротительница. — Мужчина стремительно развернул «наложницу», устал ждать, и впился в податливые губы.
— Я не… — договорить и оттолкнуть от себя настойчивого правителя не позволил обрушившийся на Яну водоворот былых событий, хранящихся в частице кулона.
…Вестник выбрался из древнего храма, но путь ему преградили.
— Ты опоздал, тэрг. Принцесса мертва, — произнёс Вестник сухо. Сидел на своём белоснежном коне в плаще, отороченном узорчатым золотом, с наследницей на руках, взирал безразлично на шокированного известием повелителя тэргов. Вершник не испытывал эмоций, так как не являлся живым. Ему не понять чувства утраты и скорби на лице князя.
Опоздал. Жуткое слово, разом перечеркивающее всё ценное и значимое в жизни. Саму жизнь.
— Н-нет… Она не могла… Они не могли просто умереть! — Седон грохнулся коленями в траву, грудь свело нестерпимой болью. Он схватился за сердце, чёрные волосы занавесили от Вестника лицо князя.
— Они? О ком ты молвишь, тэрг?
— О нашем с принцессой ребёнке…
— Ребёнке? — Вестник удивился. Приложил ладонь к маленькому, но уже округлому животу принцессы, что был незаметен среди пышных юбок платья. Слабый отголосок сердцебиения ощутил Вестник.
— Он ещё жив.
— Что?..
— Жив ещё ваш ребёнок.
— …как? Но… — Растерянность и надежда поселились в душе Седона. Он вскочил на слабые ноги и захрипел в отчаянии: — Прошу! Спаси их! У меня нет никого больше!
— Их? Разве ты не расслышал, тэрг? Принцесса мертва. А скоро и твой ребёнок посл…
— Замолчи! Не смей произносить это, Вестник! Не надо… — голос князя сорвался, по щекам полились холодные слёзы. Слёзы.
Седон не помнил, когда последний раз позволял их себе, наверное, когда потерял мать, но сейчас это неважно. Однако боль от потери любимой с нерождённым младенцем ранила в сто крат сильнее.