Преследуемая (ЛП)

— Со мной все в порядке, — возразила я. Какой смысл рассказывать ему, что на самом деле все далеко не в порядке… Что один взгляд на Пола Слейтера чуть не вызвал у меня сердечный приступ. — Говорю же. Я с этим справилась, Джесс. А даже если и нет, не то чтобы мне это как-то помешало помочь Крейгу. Ну или Нилу. Серьезно.
Но Джесс как будто меня даже не слышал.
— Позволь разобраться с этим отцу Доминику, — продолжил настаивать он, кивнув в сторону двери, через которую только что вышел — в буквальном смысле — Крейг. — Ты еще не готова. Слишком рано.
Вот сейчас мне захотелось сказать ему о Поле… Сказать небрежно, словно это ерунда, чтобы доказать ему, что именно так я об этом и думала… Как о ерунде.
Хотя, конечно, все было совсем не так. И никогда не будет.
— Спасибо за заботу, но не стоит, — саркастически ответила я, пытаясь не показать, как мне неловко от всего этого — от того, что приходится лгать ему, и не только о Поле, но и о себе. — С Крейгом Янкоу я как-нибудь справлюсь, Джесс.
Он снова нахмурился. Однако на этот раз было видно, что он по-настоящему рассердился. Если бы мы действительно начали встречаться, потребовалась бы уйма выпусков шоу Опры, чтобы Джесс избавился от своих замашек мачо из девятнадцатого века.
— Я сам пойду и все расскажу отцу Доминику, — пригрозил Джесс. В свете лампы на туалетном столике его темные глаза казались черными, будто оникс.
— Прекрасно, — огрызнулась я. — Милости прошу.
Само собой, я хотела сказать вовсе не это. На самом деле мне хотелось спросить: «Почему? Почему мы не можем быть вместе, Джесс? Я же знаю, что ты хочешь. И даже не вздумай отрицать. Я почувствовала это, когда ты меня поцеловал. Может, у меня и маловато опыта, но я уверена, что в этом не ошиблась. Я тебе нравлюсь, хотя бы немного. Так в чем же дело? Почему ты игнорируешь меня с тех самых пор? ПОЧЕМУ?!»
Какие бы у него ни были на то причины, Джесс, разумеется, не поделился ими со мной в эту самую минуту. Вместо этого он стиснул челюсти и заявил:
— Замечательно, я так и сделаю.
— Действуй! — выпалила я.
В следующий миг он исчез. Бац — и нет его.
Ну и ладно, кому он вообще нужен, так же?
Ну хорошо. Мне нужен. Признаю.
Но я очень постаралась выбросить его из головы. А вместо этого сосредоточилась на выполнении домашки по тригонометрии.
Наступил следующий день, прошло три урока и начался четвертый — урок информатики, — а я все еще думала исключительно о тригонометрии. Говорю вам, ничто так не отвлекает девушку от учебы, как привлекательный призрак, который считает, что знает все на свете.
Вообще-то, конечно, мне следовало бы работать над эссе на пять сотен слов о Гражданской войне, которое задал всему одиннадцатому классу в качестве наказания наш классный руководитель мистер Уолден, не оценивший поведения некоторых во время утреннего собрания по поводу выдвижения кандидатов в ученический совет.
Особенно мистеру Уолдену не понравилось мое поведение, когда, после того как Келли выдвинула Пола на пост вице-президента, и ее предложение приняли единогласно, Ки-Ки подняла руку и выдвинула вдруг мою кандидатуру.
 
— Ай! — вскрикнула она, когда я изо всех сил пнула ее ногой под партой. — Да что с тобой?
— Я не хочу быть вице-президентом, — прошипела я. — Опусти руку.
В итоге все закончилось продолжительным хихиканьем, и мы не могли успокоиться, пока мистер Уолден, который никогда не отличался особым терпением, не швырнул кусок мела в дверь и не заявил, что нам всем не помешает освежить в памяти историю Америки, — а именно написать пятьсот слов о битве при Геттисберге.
Вот только мои возражения запоздали. Предложение Ки-Ки поддержал Адам, а мгновением позже его приняли, несмотря на мои протесты. И теперь я баллотировалась на пост вице-президента одиннадцатого класса — Ки-Ки стала менеджером моей предвыборной кампании, а Адам, чей дед завещал ему значительный трастовый фонд, решил внести главный финансовый вклад в мою победу — против новичка Пола Слейтера, чьи скромность и потрясающая внешность уже завоевали почти каждый женский голос в классе.
Не то чтобы меня это волновало. Я все равно не хотела быть вице-президентом. Мне вполне хватало медиаторства, тригонометрии и мертвого потенциального бойфренда. И мне вовсе не хотелось волноваться еще и о политических войнах в придачу ко всему остальному.
Утро вышло так себе. Собрание по выдвижению кандидатур уже казалось достаточно скверным. Эссе мистера Уолдена стало просто вишенкой на торте.
Плюс ко всему, разумеется, был еще Пол. Он многозначительно подмигнул мне в качестве приветствия, когда вошел в кабинет.
И словно всего этого было мало, я по дурости решила обуть в школу новехонькие шлепанцы от Джимми Чу, купленные летом за копейки в аутлете. Они шикарно выглядели и идеально сочетались с черной джинсовой юбкой от Кельвина Кляйна, к которой я подобрала ярко-розовую майку с глубоким вырезом.
И, само собой, они меня просто убивали. Я заработала свеженькие болезненные мозоли на каждом пальце, а пластыри, которые мне дала медсестра, чтобы я смогла заклеить их и хоть как-то хромать между кабинетами, не очень-то помогали.
У меня было ощущение, будто ноги сейчас отвалятся. Если бы я знала, где живет Джимми Чу, я бы доковыляла до его дома и от души засадила бы ему в глаз.
И вот я сидела здесь, в компьютерном классе со сброшенными шлепанцами, мучаясь от ужасной боли, и делала домашку по тригонометрии, хотя следовало бы работать над эссе по истории, когда над моим ухом, напугав меня до чертиков, раздался голос, который я знала так же хорошо, как свой собственный:
— Соскучилась по мне, Сьюз?
Глава 7
— Отвяжись от меня, — сказала я гораздо более спокойно, чем чувствовала себя.
— Ой, да ладно тебе, Саймон. — Пол развернул стоящий рядом стул спинкой вперед и оседлал его. — Признай же. Не так сильно ты и ненавидишь меня, как делаешь вид.
— Не стоит на это рассчитывать. — Я постучала карандашом по тетради, надеясь, что этот жест покажется раздраженным, хотя на самом деле выдавал мое нервное напряжение. — Слушай, Пол, у меня куча дел…
 
Он вытащил тетрадь из-под моих рук.
— Кто такой Крейг Янкоу?
Я вздрогнула, осознав, что выводила это имя на полях.