Видение луны (СИ)

Он терпел мрачный взгляд гада, стиснув зубы и кулаки. При виде Ноэ все всплыло кристально четко. Не только та ночь, но и предательство Илии и вмешательство Ноэ в их дела. Сокрушительная потеря родителей и верных членов клана. Союз Ноэ и Илии вскоре после налета, союз не был оправданным, это была манипуляция Фракции.
Почему вдруг стало сложно дышать?
Хаганэ подвинулся рядом с ним. Этого хватило, чтобы подавить его растущий гнев.
Но обуздать его было куда сложнее.
Саитама склонил голову еще раз. Илии хотя бы с ним не было. Слава духам за это.
— Ты рано, хотя, полагаю, придерживаться слова тебе было тяжело.
Он не был в долгу перед Ноэ. Хотелось вскочить и задушить мужчину, но он как-то смог подавить желание. Его голова уже болела, а мерзавец еще ни слова не произнес.
— И я рад тебя видеть, — Ноэ рассмеялся, сел на колени перед ними без напряжения, словно это была теплая встреча друзей. — Я меньшего от тебя не ожидал, Рен. Твоя честность — приятная перемена, я скучал по этому.
— Прости, это не взаимно.
Он с ухмылкой склонил голову.
— Вежливость никогда не была твоей силой, да? Ах, но не будем начинать с ссоры. Я щедрый, позволил тебе горевать год…
— Одиннадцать месяцев. Как я и сказал, ты рано.
— Ситуация изменилась.
Саитама терпел пронзительный взгляд Ноэ, не вздрогнув.
— Разве?
Ноэ поднял руку и поманил пальцем. Слуга за ним поспешил вперед со свертком потрепанной ткани.
— Оставь нас. И твой человек тоже.
— Он останется.
— Я думал, ты храбрее, — он поднял ладонь, его свита покинула комнату. — Высший лорд предлагает доверие, но ты не можешь ответить тем же? Я оскорбился бы, если бы не знал тебя лучше, Рен. Страх всегда правил тобой и твоим маленьким кланом.
— Ты ничего обо мне не знаешь.
— О? Так покажи мне ту же вежливость, что я показал тебе, — он развел руками. — Меня некому защищать. У тебя преимущество. Ты так меня боишься, мальчик?
Его челюсть была готова треснуть. Семь адов!
— Капитан, можете идти.
Он думал, что друг возразит, но даже Хаганэ мог прочесть ситуацию. И даже без него он не был один на самом деле.
Хаганэ кивнул и поклонился, вышел из комнаты, задвинул за собой шоджи.
Ноэ бросил сверток между ними.
— Я не знал, что ты с подарком.
Он фыркнул.
— Возвращаю то, что принадлежит тебе.
Саитама развернул ткань. Высвободились свитки пергамента.
Письма, отправленные в столицу, нет, императору.
Не открытые.
Все.
Пот покатился по его шее. Конечно, он не получил ответ. Письма перехватывали. Они не попадали к императору Ичиго.
— Видишь ли, Рен, — Ноэ оскалился, как волк, — невозможно доставить письма мертвому.
— Что ты… — нет, это не могло быть. Они бы знали… что-то услышали бы…
— Я решил, что лучше сообщить новость лично. Было не так и сложно скрывать раннюю смерть Ичиго, ведь это помогло определить тех, кто был заодно с идеалами Ичиё. Как жаль, что ты старался написать эти письма вместо того, чтобы учитывать плоды неизбежного будущего. Трата времени и усилий.
— Когда? — выдавил он, сжав кулаки, пытаясь совладать с собой.
— Детали не важны, да? Принц Ичиё взошел. Ты понимаешь, что это значит.
Саитама скрипнул зубами. Ясное дело. Кроме мести за родителей, ничего не осталось. Императора Ичиго не было, и старые традиции Хинаэ будут стерты при правлении Ичиё с его жестокими идеалами.
«Неизбежное будущее».
В дверь постучали, ее отодвинули. Чай. Он собирался пить с этим мужчиной? Им нужно было следовать протоколу, но от мысли об этом его почти тошнило. Он хотел бы запачкать дорогое шелковое кимоно Ноэ.
Высший лорд наблюдал за ним, пока расставляли чай, ухмылка осталась на его лице с твердыми чертами.
— Я тронут, но не стоило стараться для меня. Все знают, что у твоего клана тяжелые времена. Но этикет настаивает, чтобы я принял твое щедрое гостеприимство.
Саитама выдерживал его мрачный взгляд. Он посмотрел на шрам на подбородке Ноэ, относительно новый, еще опухший и красный. Кто-то не так давно ранил его. Хорошо. Он заслуживал худшего, но этот шрам уже радовал.
 
Чай налили, они снова остались одни, и Ноэ сделал первый глоток… и скривился. Духи, Саитама ненавидел это, ненавидел его, ненавидел то, что ему приходилось принимать решение, которое могло уничтожить их, несмотря ни на что.
— Илия передает привет.
Саитама сжал чашку. Дышать. Ноэ хотел, чтобы ему было не по себе, чтобы он растерялся. Илия был легкий удар по его уже рушащемуся разуму.
— Вот как.
Ноэ сверкнул зубами в жестокой усмешке, сделал еще глоток.
— Как жаль, что между вами все сложилось не так, но все происходит не просто так. Она — поразительная женщина. Я понимаю, почему она тебя так очаровала.
Саитама старался выглядеть спокойно, кивнул, не доверяя словам. Внутри гнев обжигал его грудь ужасным жаром, спускался к животу.
— Ты все еще дорог для нее. Потому я тут. Я бы не хотел затягивать конфликт между нами. Я терпеливый, но у меня есть пределы. И письма скучные. Мне хочется видеть глаза человека, с которым я веду переговоры. Слышать его голос. Ощущать вкус его страха.
— Если ты пришел увидеть страх, ты будешь разочарован.
Ноэ опустил чашку рядом с собой.
— Потому ты мне нравишься, Рен. Ты смелый, в отличие от дураков, с которыми мне пришлось иметь дело. Я это уважаю. Ты справился со своим позором лучше многих. И хоть твое сопротивление начинает утомлять, мне нравятся люди, которые сражаются за свои взгляды. Но человек должен понимать, когда проиграл — когда последствия перевешивают гордость.
— Я ни на что не соглашался и не буду. Наша позиция остается неизменной.
Улыбка Ноэ увяла, он склонился ближе.
— Дело в том, что твое соглашение уже не имеет значения. У тебя нет союзников. Ичиго мертв, в Хинаэ начинается новая эпоха. Для тебя должно быть честью, что я готов присоединить твой клан, а не уничтожить на месте.
Честью? Саитама сделал глоток чая, чтобы скрыть растущий гнев.
— Я не поддерживаю режим, который убирает традиции, растворяет кланы и разбивает семьи, чтобы слушаться убийцу-предателя.
— Сильные слова, мальчик. Так ты обвиняешь Ичиё?
— Хочешь сказать, что Ичиго умер сам? Сложно в это поверить, — Саитама сжал чашку, костяшки побелели. — Я никогда не буду поддерживать Ичиё.
— А я думал, ты отличался от своего отца.
— Не говори о нем. Ты лишил себя этого права, убив его.
Он прищурился и опустил чашку.
— Я не убивал его или твою бедную мать. Мы с тобой мило болтали, пока с этим разобрались. И все, Рен. Это было просто дело. И пора закончить наше дело.
— Я уже дал ответ.
Ноэ помрачнел, поджал губы.
— Глупость часто путают со смелостью. Я мог стереть тебя годы назад. Одно мое слово, и я могу сравнять этот город с землей. Но я терпел возмущения Ичиё из-за тебя. Твой клан стоит, потому что настояла моя жена.
Ногти впились в ладони Саитамы. Илия? Нет. Это слова, чтобы разозлить. Зачем ей делать что-то для его клана после кошмара, который для них устроил ее клан?
Но она что-то говорила в их прошлую встречу. Слова теперь не всплывали в голове. Саитама поежился от холода, бегущего по спине. Он не хотел быть в долгу перед ней, не хотел верить, что она помогала им выжить.
Ноэ тяжко и с презрением вздохнул.
— Нам нужно это обсуждать, мальчик? Страна не развивалась. Отношения кланов рассыпались от дуновения ветра. Вы, так называемые лидеры, слишком долго вели себя как эгоисты, игнорировали законы империи ради своих нужд. Что означает нынче быть жителем Хинаэ? Наш народ связывается с иноземцами, разбит личными желаниями кланов. Мы забыли о движении к общему благу, и чистота нашей когда-то великой страны запятнана. Такой человек, как ты, не может с этим спорить. Хрупкость доверия кланов друг к другу — серьезная слабость строения.
— И Ичиё сеял недоверие, а не восстанавливал доверие.