Эльхэ (СИ)

Серые глаза сверкают пониманием, но Риё беззаботно пожимает плечами.
— Кто знает.
Уорвэ надеется, что вот сейчас он, наверное, уйдёт, оставит его в покое, наедине со своими причудами. Но Риё, похоже, несмотря на глубокую ночь, никуда не спешит и остаётся на месте.
— Можем прогуляться до кухни, — говорит он, и генерал несколько раз глупо моргает, пытаясь понять, ему ли адресована эта фраза. Он практически уверен, что Риё должен его ненавидеть. — Там совсем не так, как у озера, — добавляет он. — Если тебе, разумеется, всё ещё не в тягость моя компания.
— Сам я пути на кухню не знаю, — усмехается Уорвэ. Он уже раскаляет металл, чтобы выковать для себя очередную порцию несчастья.
— В таком случае милости прошу, — господин кланяется, приветственно указывая на коридор.
На кухне ожидаемо никого нет, Риё щёлкает выключателем, активируя магический кристалл, и помещение заливает тёплый свет. У дальней от варочных поверхностей стены стоит большой дубовый стол, вероятно, там обедает прислуга. Уорвэ садится, наблюдая за тем, как господин кипятит воду. В камине потрескивает огонь. Пахнет сладкой выпечкой.
Длинные тонкие пальцы бережно держат чайник, Риё разливает мятный чай по чашкам. Он садится рядом, извлекает шоколад из кармана и протягивает его Уорвэ.
— Говорят, помогает от тоски.
— У меня не… — возмущается Уорвэ, но прежде чем он успевает закончить, Риё касается его руки.
— Он и не помогает, просто вкусный.
Уорвэ качает головой. Он сжимает руку Риё.
— Я… — он сглатывает. — Это слишком, Ри.
Его почти выворачивает наизнанку, и он чувствует себя отвратительным, мерзким. Грязным. Он обещал себе, клялся, что не станет делать этого. Но он, чёрт возьми, не способен отпустить.
Впервые он встречает Риё четыре года назад.
Тогда Уорвэ ещё не генерал, всего-то один из подающих надежду капитанов. Он с отвращением смотрит, как генерал тискает одну из девчонок. Она и не против, генерал хорошенько заплатит. Но где-то внутри поднимается чувство омерзения, они ведь… Они ведь гвардейцы.
Уорвэ и не замечает, как возле него оказывается господин.
— Хотите выбрать девушку? — господин склоняет голову набок. — Как видите, эта уже занята. Или, — тянет он, а глаза полнятся лукавством, — мужчину?
— Меня это не интересует, — отвечает Уорвэ.
— Правда? — господин вздыхает, изображая огорчение. Уорвэ разворачивается, не желая слушать кого-то вроде хозяина мотыльков.
— Капитан, — окликает его господин. — Возьмите, — Уорвэ оборачивается как раз в тот момент, чтобы словить сливу. Риё улыбается, правда в этот раз как-то не так, словно… Словно так бы он улыбался брату или сестре.
Уорвэ солжет, если скажет, что на следующий день не ищет встречи. Но Риё нигде нет. Солмур оказывается в небольшом саду и слышит, как кто-то поёт. Он замирает, потому что ему кажется, что он никогда не слышал ничего подобного. Приближается, глядя издалека, как Риё чистит сливы. Уорвэ хочет спросить, почему господин занимается чем-то подобным, но вопрос застревает в горле.
— Вкусно, не так ли? — спрашивает Риё, не поднимая глаз, стоит только Уорвэ приблизиться.
— Да, — кивает тот.
— Мы делаем из них мармелад, — Риё протягивает очищенную сливу и Уорвэ берёт её, ни минуты не колеблясь. — Как вам наша деревня, капитан Солмур?
— Можно просто по имени, — отвечает тот. — Уорвэ, — добавляет, полагая, что господин навряд его помнит. Он пожимает плечами. — Сносно.
— Правда? — спрашивает Риё не то про имя, не то про деревню, и его губ касается мягкая улыбка. Капитан не может отвести взгляда.
Тогда Уорвэ уже помолвлен, и Илрис… Илрис правда замечательная. Конечно, он видел её всего-то пару раз. Но она — искусный воин, хороша собой и не глупа. А Риё… с ним у него не может быть будущего. Но тогда он ещё не знает, что можно чувствовать что-то такое.
Узнаёт он позже. Год спустя он всё ещё жив, в отличии от генерала отряда номер семь. И по воле случая, занимает его место.
Чешуя дракона переливается на солнце, отсвечивая перламутром. Дракон, увидев хозяина, поднимается на лапы и трясёт головой, отгоняя сон. Потягивается на манер ленивого кота и делает пару шагов вперёд.
 
Уорвэ чешет ящера за ухом, и тот издаёт нечто похожее на утробное урчание. Риё замирает в паре метров, не решаясь подойти.
— Ты можешь погладить его. Он не станет тебя кусать.
— Ты уверен? — недоверчиво спрашивает он.
— Вот и проверим, — усмехается Уорвэ. — Иди сюда.
Риё делает пару шагов навстречу.
— Протяни руку, — подсказывает он.
Дракон фырчит, принюхиваясь, склоняет голову на бок, пару раз моргнув.
— Давай, — подталкивает Уорвэ и Риё касается чешуи.
В тот день он впервые целует Риё. Они сбегают на короткий пикник. Риё смеётся, солнечные зайчики, пробираясь сквозь кроны деревьев, ласкают его белоснежную кожу, и Уорвэ теряет голову. Тогда он уже знает, что, похоже, влюблён.
Но у него есть цель, он не может просто так всё оставить. Они проводят несколько невероятных дней вместе. Уорвэ повторяет себе, что это неправильно. Неправильно чувствовать столько всего одновременно. Неправильно… ему кажется, что любить в принципе неправильно.
В то время он уже знаком с Илрис ближе и знает, она не просто искусный воин, она — лучшая. И это так чертовски неправильно.
Илрис присоединяется к его отряду спустя ещё год, и сразу же доказывает, что заслуживает быть капитаном. Они друг друга не любят, ну и пусть. Зато они достаточно терпимы друг к другу.
Когда он видит Риё через пару недель — это прощание. Он не может и дальше причинять ему боль. Риё не просит, не устраивает истерик. Он просто соглашается, и Уорвэ ему благодарен.
Но он не перестаёт, чёрт возьми, о нём думать. Каждый день и каждую ночь, все его мысли сосредотачиваются вокруг нежной улыбки, тёплого голоса, внимательного взгляда, хитрых глаз.
И вот сейчас его пальцы снова скользят по коже Риё, и он бережно тянет его руку на себя. Оставляет несколько поцелуев у косточек. Разворачивает её ладонью вверх, скользит ниже, к запястью. Он готов целовать каждый миллиметр этой восхитительной кожи. Он снова теряет голову. И Риё совсем не помогает, не отдёргивая руку. О боги, как он скучал.
Уорвэ резко подаётся вперёд, оказываясь так близко, что теперь они чувствуют дыхание друг друга. Он переключается на щёки, подбородок, шею, ключицы. Целует губы со вкусом мяты и корицы. Сцеловывает морщинки. Он прижимается так близко, кажется, ближе уже некуда. Запускает руки в его волосы, перебирает пряди, покусывает кожу за ухом.
От Риё пахнет восхитительно, цветами и ночью. Нога Уорвэ оказывается между его бёдер, и Риё стонет прямо в его приоткрытый рот.
Это снова убивает его. Он вздрагивает и резко отстраняется. Растрёпанный Риё сидит на столе: его искусанные губы алеют, а одежда съехала так, что оголяет плечо.
— Извини, я не… я не должен был. Я…— Уорвэ практически подскакивает и спешно убирается прочь, бросая на прощенье лишь скомканное: — Прости.
Риё остаётся один, так и не произнося ни слова.
***
Утром, когда только первые лучи солнца показываются из-за горизонта, воздух пронимает криком. Мясник мёртв.
Кровь запеклась чёрными сгустками, а синюшное опухшее лицо выражает ужас, глаза навыкате, шея неестественно свёрнута. Генерал склоняется ниже. Похоже, Брага несколько раз пырнули ножом.
Уорвэ встречается взглядом с рыжим мальчишкой. Тот явно хочет подойти, но чародейка… Точно, Камилла. Кладёт руку ему на плечо, не давая сдвинуться с места.
— Генерал, на вас одна надежда, — раздаётся над ухом писклявый голос дородного старосты, он почти слёзно умоляет. — Из наших никто не может, а это ведь… — глаза бегают по сторонам, и он обеспокоенно шепчет, — эльхэ…
Уорвэ медленно кивает, задумчиво глядя на труп. В этом практически нет сомнений, тело изуродовано. Помимо того, что эльхэ высасывают из жертв жизнь, учебники гласят — их магия намеренно обезображивает тело, чтобы те смогли беспрепятственно перенимать их обличье. Мерзость.