От всего сердца (ЛП)

Делегация Святой Анократии слева от меня выглядела не менее угрожающе. Общество вампиров состояло из Домов, некоторые были большими, некоторые маленькими, каждый со своей собственной военной силой и территорией. Эта делегация прибыла из Дома Меер, агрессивного, грозного Дома с далеко идущими амбициями.
Дом Меер и Дом Крар, в котором моя сестра собиралась замуж, были на грани того, чтобы стать заклятыми врагами. За последние несколько лет Дом Крар набрал силу, а Дом Меер пытался удержать их в узде. Во время мирного саммита по Нексусу Дом Меер послал трех рыцарей сорвать мирные переговоры, и Шон, в своей роли Туран Адина, убил их примерно за две секунды, напугав всех до чертиков. Очень немногие люди знали об альтер-эго Шона, поэтому я не беспокоилась о том, что его узнают, но такая возможность все-таки приходила мне в голову.
Дом Меер не был фанатом людей, гостиниц или меня. Двадцать из них выглядели в своих син-доспехах как сплошная глыба тьмы. Их кандидатка, статная девушка-рыцарь с платиново-светлыми волосами и удивительно ровным оттенком кожи, характерным для вампиров, так много ухмылялась, что ее лицо рисковало вот так застыть.
Чем меньше возможностей мы давали Дому Меер и отрокарам, тем лучше, именно поэтому мы поместили каев и умбол вторыми в ряду в качестве барьера между ними и всеми остальными.
Третьими в ряду были представлены две делегации с противоположных концов Доминиона Семи Звезд. У них также было давнее соперничество, и, по словам Миралитт, они когда-то пытались атаковать друг друга. Нам нужно было немного ослабить их внимание, и Шон предложил поместить служителей Храма Желания в вуалях и донкаминов четвертым рядом. Гастон назвал эту стратегию «леденец для глаз и пугающий взор», и, похоже, она сработала.
Храму Желания не хватало здесь своей кандидатки. По словам их представителя, леди Вексин Дион-Диан почувствовала недомогание после перехода и вскоре присоединится к ним. Я видела ее лишь мельком. Она приехала в антигравитационном паланкине, скрытом за полупрозрачными занавесками, на целых пятнадцать минут раньше запланированного времени, и я прошла мимо ее процессии в коридоре, когда Шон вел их в комнаты. Ее слуги, как мужчины, так и женщины, также были окутаны мерцающей прозрачной тканью, которая колыхалась при малейшем дуновении ветерка, деликатно намекая на то, что под всеми этими тонкими, как паутина, слоями скрывались сексуальные тела и удивительная красота. Храм возвел навык внушения в ранг изящного искусства.
Пятыми в ряду, за Храмом и донкаминами, сидели отдаленно напоминающие кошек, хиггры, и элегантные гахеи, гуманоиды с кожей цвета янтаря и очень длинными темно-фиолетовыми волосами, доходившими им до колен. Из всех делегаций гахеи были самыми яркими. Они выглядели потрясающе красиво, двигались, как текущая вода, и говорили мелодичными голосами. Они также усовершенствовали псионическую войну и могли растопить разум сосредоточенной мыслью. Украшенные драгоценными камнями диадемы на их головах были не для украшения.
Последними в ряду были нарушителями спокойствия. Клювы-убийцы были справа, ближе к Шону. Похожие на птиц, нелетающие, вооруженные огромными клювами и мощными когтистыми лапами, этот вид дал бы фору доисторическим ужасающим птицам Земли. У них была сильная тяга к добыче, и они убивали ради развлечения. Их название переводилось как клювы-убийцы, и они настояли на буквальном переводе, чтобы вся галактика узнала об их хищнической натуре. К счастью, они попытались вторгнуться к гахеям, которые были их непосредственными соседями в космосе. Клювы-убийцы осознали, что сфокусированная мысленная волна может сделать с их мозгами. Теперь они заботились о своих клювах и когтях.
Наконец, напротив клюв-убийц, находились душегубы, которые представляли собой темный клубок корней и ветвей, окутанных листвой, будто какой-то кошмарный лес волшебным образом вырос в углу комнаты. У них были большие листья, похожие на бегонию, пурпурные по краям и ярко-синие посередине, испещренные случайными узорами ярчайшего пепто-бисмолово-розового цвета. Шон стоял напротив них, а Тони расположился сбоку, на случай, если они захотят что-нибудь вытворить. Прекрасная девушка, их кандидатка, восседала на большом корне душегуба, как какая-нибудь дриада.
 
Всего этого было чересчур. Разнообразие было ослепительным и сбивающим с толку, но в основном очень опасным и вызывающим тревогу.
Стена позади Шона раздвинулась, образовав туннель. Что он задумал?
Ох.
Огромная фигура волка появилась из туннеля и приземлилась рядом с Шоном. Шон опустил руку. Горвар понюхал его пальцы и потерся лохматой щекой о его руку.
У моих ног Чудовище издала тихое рычание, на случай, если огромный волк решит пробежаться через тронный зал и напасть на меня.
Прозвучал низкий звук трубы. Гастон прочистил горло, его голос, усиленный микрофоном, полился из скрытых динамиков. Нам нужен был церемониймейстер, и он с энтузиазмом вызвался добровольцем.
- Ее Милость, Калдения ка рет Магрен, - объявил Гастон глубоким звучным голосом. Его галактический был превосходен и не нуждался в переводчике. - Летере Оливионе, Дистим Адроло, Та, кто управляет Судьбой, Свет полуночного Солнца.
Калдения вошла в комнату. На ней было великолепное вечернее платье темно-зеленого цвета, украшенное серебром и бледно-золотым. Изумрудная тиара венчала ее эффектную прическу. Ее макияж был безупречен.
В бальном зале воцарилась гробовая тишина.
Ее Милость сделала три шага вперед, когда ее глаза, наконец, заметили светящиеся символы Доминиона на сводчатом потолке над троном. На долю секунды Калдения застыла. Это длилось всего мгновение, и я запечатлела этот момент в памяти, потому что, скорее всего, такое было первый и последний раз, когда я видела, как Ее Милость потеряла самообладание.
Наши взгляды встретились. Я пыталась предупредить вас.
Краткий миг шока закончился. Она скользнула вперед со спокойной улыбкой на лице.
Гастон пошел на перехват, приблизился к Калдении и отвесил ей изящный поклон. Она улыбнулась ему и положила пальцы на его предплечье. Гастон что-то пробормотал ей. Ее глаза сверкнули, и она съязвила что-то в ответ.
Что ты творишь? Быстро отведи ее на место. Мы же говорили об этом.
Разговоры возобновились, но с заметно меньшей громкостью. Никто понятия не имел, что будет дальше, включая нас. Мне с Шоном были даны заверения, но никаких гарантий. Я защищу Калдению любой ценой.
Трубы издали торжествующее приветствие. У входа появился мужчина. Его элегантное белое одеяние облегало его высокую, мускулистую фигуру. Замысловатая вышивка слабо отсвечивала бледным золотом. Его кожа была самого темного оттенка черного, с шокирующим синим отливом, словно кто-то вырезал его из оникса и посыпал скулы сапфировой пудрой. Его волосы, подстриженные почти до щетины, были уложены с почти микроскопической точностью и сияли белизной, как завитки первого инея на окне. Его лицо было умным и вытянутым, темные глаза бездонными, и когда он вошел в комнату, не было никаких сомнений в том, что она и все, кто в ней находились, принадлежали ему.
Калдения снова застыла, ее глаза расширились.
- Его Превосходительство Косандион ка рет Маггран, - объявил Гастон рядом с ней. - Летеро Коливион, Дистим Арбиенто, Повелитель Доминиона Семи Звезд, Тот, кто неуязвим для Судьбы, Свет утреннего Солнца.
Пальцы Калдении на предплечье Гастона задрожали. Я так хотела избавить ее от этого, но она сделала это невозможным.
Косандион добрался до Калдении. Тишина была такая, что можно было услышать, как падает булавка.
- Моя дорогая тетя, - нараспев произнес Суверен, его голос был чистым баритоном, который без посторонней помощи разносился по всему залу. - Я не видел тебя с тех пор, как ты убила моего отца. Это было слишком давно.