Пепельный восход (СИ)

— Похоже, лучше об этом стоит спросить у Дарота. Я права?
Через пять минут бедняга был доставлен на допрос, но ничего интересного сообщить следствию не смог. Сказал лишь то, что его старый друг теперь сидит в командовании распределителя, и то ли Амирис провалил какие- то тесты на психику, то ли сам изъявил желание поступить на более-менее мирную службу, то ли кто-то из внешней свиты Кайнара сам избрал его. В общем, толку от Дарота было немного, в связи с чем он был отправлен героически командовать гвардией в бою с великолепным рагу и пирогом. А расстроенные дамы принялись выдвигать следственные версии.
Теперь же после на удивление спокойной ночи эти версии казались совершенной чушью. Однако информация о ее новом гвардейце заставила Талу иначе к нему относиться. Проявить больше уважения. И что греха таить, глубоко в душе закралась мысль, что такой прекрасный воин может дать ей несколько уроков.
Потом она вспомнила свое фиаско на тренировке, и все ее раздумья переключились на новый клинок. Она хотела сразу начать ковать его, но Свен не только отправился обедать, но еще и назначил следующую тренировку лишь через три дня. Ждать так долго? Это ведь невыносимо! В конечном счете она ведь может начать и сама, а потом презентует свои успехи Свену. Но для этого ей нужен хоть какой- то учитель.
Мастерская лучшего магического кузнеца находилась во втором кольце, рядом с космопортом. Идти туда Тале совсем не хотелось. Во-первых, пришлось бы выйти из старого города и отправиться в "Кольца", а это далеко. Во-вторых, принцесса была искренним приверженцем магнистики, утверждающей, что Власть и Дух выше науки, поэтому всякие чисто технологические предметы и строения ее раздражали, а в "Кольцах" они были повсюду. Небоскребы, дроны, экзоскелеты, люди с откровенно механизированными частями тела плюс огромные толпы различного рода инопланетян, а кроме того, близость мастерской к планетарной пристани и вечному жужжанию транспортников различного размера(это, конечно, не межпланетарные крейсеры, но приятного мало) отбивали всякое желание идти к лучшему кузнецу.
Второй кандидат был куда доступнее. Его мастерская располагалась в паре кварталов от дома семьи Ранор — родителей Астира, в самом начале светского района. Разумеется, юноша был знаком с этим мастером и мог позаботиться, чтобы этот заказ не придали огласке.
Хотя Тала и пыталась убедить себя в том, что не делает ничего предосудительного, но в душе она чувствовала, что предает Свена. Ей казалось, что, добившись результата, признаться будет проще, а если он узнает обо всем раньше, то разочаруется в ней. По этой причине Тала решила взять с собой только Астира, мотивируя это походом к главе городской охраны.
Остальные же получили день отдыха и могли им распорядиться по своему усмотрению. Разумеется, все сочли этот повод весьма сомнительным, но что ж поделать. Ведь с приказом не спорят?
***********
Более всех отданному приказу сопротивлялся Дарот. В такое время идти почти без охраны и впрямь не слишком благоразумно. Разумеется, Тала настояла на своем. В качестве компромисса она нацепила на себя собственные доспехи и вооружилась подаренным самим Даротом мечом, на котором было выгравировано ее имя, и небольшим кинжалом — даром ее дедушки.
В таком обмундировании она вышла в зал, за что была награждена несколькими улыбками.
— Пора.
Астир и Мендер сидели на диване и смотрели какую-то чушь по сети.
— Да, хорошо.
С этими словами юноша встал и поднял свое оружие. Сегодня он был одет безукоризненно. Его экипировка сияла чистотой, и не зря. Так или иначе впереди ждала встреча с отцом. Не трудно заметить, что эта проблема была общей для принцессы и ее телохранителя. Благодаря этому они почти сразу наладили хорошие отношения.
— И все же я против. Ты подвергаешь себя глупому риску. Время неспокойное, а ты….
— Как давно ты проводил время с семьей? Твои племянники хоть помнят, как выглядит их дядя? Иди и напомни им. Считай, что это приказ.
На Дарота это подействовало. Семейство Клиф насчитывало пятеро детей и уже десятеро внуков. Командующий был старшим из детей и единственным, кто все еще не обзавелся даже женой. Это сильно его задевало. По меркам Манарифа, он был весьма красив и успешен, да и возраст только- только перевалил за средний, что никак не мешало тете Мэш называть его не иначе как трухлей военной. Причина этому весьма прозаична — война. Ужасы, пережитые в походах, добавили ранней седины и усталости в глазах. Случайный прохожий и впрямь мог принять его за старика. Так он проживал 57 цикл своего существования, изредка предаваясь небольшой меланхолии, но большую часть времени держался как истинный боец, которым он и являлся по сути.
 
Принцесса со своим телохранителем вышла из дома, села в машину и тут же умчалась вдаль. Оставшиеся гвардейцы принялись обдумывать свой выходной.
Дарот отправился домой повидаться с близкими. Мендер сразу же схватил Ультара в охапку и потащил в бар. Он пытался взять и остальных новичков, чтобы познакомиться, но те отказались.
Зари захотел повидаться с дядей, который как бывший посол имел право жить рядом с Тримваром — вратами, оберегающими единственный путь к мосту, ведущему в Белую Башню. Вернее, раньше он вел туда, а теперь упирался в сине-фиолетовую стену, разрубившую его пополам.
Амирис же не стал посвящать никого в свои планы и молча вышел на улицу.
************
Зари быстро добрался до дома дяди.
Отсюда открывался прекрасный вид на врата и все их защитные укрепления: множество турелей, башен и пушек. А венчали их два огромных планетарных орудия по обе стороны от ворот.
Именно в Тримваре находилась вся внешняя свита Кайнара, и отсюда в Башню передавалась еда и прочие припасы.
Каждый вечер в десять часов системой зеркал и голограмм проецировалось изображение огромного факела. Появление этой иллюзии сопровождалось громким звуком, похожим одновременно и на удар колокола, и на рев пожарной сирены. Тогда Кайнар открывал небольшую брешь в барьере на мосту, и происходила смена стражи: внутрь проходили воины с едой, а наружу выходили бойцы, уже отстоявшие караул.
Для безопасности каждый из воинов был оснащен датчиками, проверяющими его биологические показатели. Кроме того, рядовой гвардеец Кайнара должен был знать полное имя любого своего сослуживца, а также все его приметы и родословную.
Резкое изменение пульса, сильное потоотделение, опьянение, голод, сонливость, дрожь в руках или легкое изменение внешности — все это вело к немедленной замене стража в текущем карауле и его проверке на подлинность личности. Если же приборы показывали смерть стража, то немедленно включалась тревога и к Тримвару выдвигалась вся городская охрана. Одновременно с этим сигнал бедствия передавался во все легионы Манарифа, которых после недавних событий осталось лишь четыре.
Несколько подобных нашествий столица уже могла лицезреть: датчики барахлили, и вполне живой и здоровый гвардеец оказывался мертвым. Легионы успевали получить приказ об отмене тревоги, а вот от мата всей городской охраны содрогались стены самого Сильтора.
Впрочем, это допустимая погрешность. В остальном же Кайнар на славу позаботился о своей безопасности. Многие искренне считали, что проникнуть в Башню невозможно.
Войдя в парадную дверь, Зари сразу же поднялся по лестнице и вошел в огромный зал.
— Привет, племяш.
— Привет, дядя.
Они крепко обнялись.
— Я рад, что мы увиделись, но к чему такая спешка?
— Не я тебя звал, Зари.
 
Дядя указал в дальний угол. Там сидел человек в плаще с капюшоном, закрывающим его лицо. Когда же фигура поднялась и стал различим шрам на подбородке, Зари сразу узнал отца, быстро подошел к нему и обнял так же, как и дядю.
— Я рад встрече. Но что-то случилось? Почему ты прилетел?
— У меня здесь есть некоторые дела. А ты как поживаешь, сынок? Достойно тебя встретила столица?
— Вполне достойно. Удобная квартира, огромное жалование, и это, не считая тех крейсеров с деньгами, что ты присылаешь. Серьезно, зачем так много? Думаешь, я наполню комнату ими и буду туда нырять? Так шею сломать можно.