Всадник на белом коне (СИ)
— Даже в таком режиме у меня будет на порядок больше свободы, чем было дома! — флегматично заявила китаянка. — Кроме того, я уверена, что заскучать мне не дадут. Так что этих ограничений я, скорее всего, даже не замечу…
…Следующие полчаса Алексей Алексеевич смаковал айвовое варенье, прихлебывал все такой же сладкий чай и неторопливо описывал все те мероприятия по раскрутке, в которых мне предстояло принять участие на следующей неделе. К рассказу о первом — съемках для авторской программы «Ударная мощь России», выходящей на телевизионном канале нашего промоушена — я отнесся более чем положительно. Ибо с большим уважением относился к ее ведущему, некогда прошедшему путь от рядового бойца до чемпиона мира в двух весовых категориях, и знал, что этот человек никогда не задает гостям студии дурацких или провокационных вопросов. Зато от требования поучаствовать в открытии спортивного зала в «родном» детдоме, вроде как, отремонтированного на мои призовые за последний бой, встал на дыбы:
— Алексей Алексеевич, поверьте, ничем хорошим это не закончится! С тех пор, как Борисыч взял надо мной шефство, перевел на «особый график» и стал вкладывать в меня деньги, я превратился в объект для лютой ненависти! Вдумайтесь: пока обычные обитатели этого заведения жили по двадцать человек на комнату, дурели за партами, жрали всякую дрянь, занимались принудительным трудом и бесцельно слонялись по территории, я жил в отдельном помещении с надежным замком, сдавал экзамены экстерном, питался «по-королевски», не вылезал из спортзалов и летал по всей стране на соревнования!
— Денис, не шуми — с обитателями детдома уже поговорили. Расписали перспективы при хорошем поведении, объяснили, чем закончится плохое, и доказали, что у нашей компании слова никогда не расходятся с делом. Да, их любви тебе это не прибавит. Но открытие спортзала пройдет, как по нотам. Равно, как и все дальнейшие мероприятия, которые мы еще проведем с воспитанниками этого заведения.
— Что ж, вам виднее… — решив, что сделал все, что мог, покладисто сказал я. И заставил Горина криво усмехнуться:
— Я понимаю, что ты с куда большим удовольствием помог бы любому другому детдому страны. Но такой поступок будет слишком сложно объяснить.
Утверждение было более чем логичным, и я нехотя кивнул:
— Согласен. И сделаю все, что от меня потребуется.
— Вот и замечательно! — улыбнулся «генеральный спонсор», быстренько допил остатки чая, поблагодарил девчонок за гостеприимство и решительно встал из-за стола: — У вас здорово, но мне пора домой. Хотя мои уже давно спят.
Мы вежливо посочувствовали, проводили его до лифта и вернулись обратно в квартиру. Когда я захлопнул дверь, Кравцова развернула меня к себе лицом, обняла за талию, приподнялась на цыпочки и уставилась в глаза:
— Не грузись — как бы к тебе ни относились другие воспитанники, деньги, вложенные в инфраструктуру детдома, хоть немного, да улучшат их жизнь, а значит, послужат доброму делу. Большинство мероприятий, в которых ты примешь участие в процессе своей раскрутки, тоже можно считать условно положительными. Что в Большом Бизнесе очень большая редкость — абсолютное большинство личностей, которых мы считаем успешными, шло к своим целям по трупам. Причем как в переносном, так и в прямом смысле этого слова. Дальше объяснять, или додумаешься сам?
— Не надо, как-нибудь справлюсь… — угрюмо буркнул я, заявил, что иду мыться, и попробовал выскользнуть из «захвата». Ага, как бы не так — Настя вывела меня из равновесия, вбила спиной в дверь и демонстративно помотала головой: — Нет, мыться идете вы с Джинг. А потом перебираетесь в койку и отрываетесь до потери пульса!
— Может, перенесем это де-… — осторожно начал я, но был прерван на полуслове:
— Даже не думай! Девочка перенесла очень серьезный стресс. И ей надо как следует расслабиться…
Глава 6
5 октября 2040 г.
…К детдому подъехали без четверти два на наглухо затонированном черном минивэне «Мерседес» с эмблемами спортивного клуба «Атлант». И встряли в небольшую пробку, образованную автомобилями руководства района, функционеров местных органов опеки, Министерства Просвещения, представителей некоммерческих и общественных организаций столицы, волонтеров, журналистов и кого-то там еще. Но обо всем этом я узнавал из комментариев Кравцовой, сидевшей у окна и описывавшей милые лица «больших дядь», жаждущих попиариться за счет сирот. А сам полулежал в кресле, отходя от утренней тренировки, и старательно заставлял не думать о предстоящем мероприятии. К сожалению, получалось откровенно так себе — перед внутренним взором то и дело появлялись картинки похожих «праздников», в которых приходилось участвовать, находясь «по другую сторону баррикад», так что настроение все быстрее и быстрее сползало в пропасть. Тем не менее, первый акт «Марлезонского балета» — прогулку по самой презентабельной части территории в сопровождении толпы мужиков и баб, дуреющих от ощущения собственной важности, отыграл на пять с плюсом. В смысле, вместо того чтобы сочувствовать детям, которых заставили отмывать дорожки, красить бордюры и ползать по газонам в поисках окурков, я пересказал гостям несколько душещипательных баек «из прошлой жизни», придуманных политтехнологами Горина, похвалил директора и воспитателей, под чутким руководством которых это учебное заведение поддерживается в таком идеальном состоянии, и пообщался с группой «заряженных» воспитанников перед камерами.
Второй «акт» дался чуточку легче, ведь за пару минут до перерезания ленточки, натянутой поперек входа в спортзал, я заглянул внутрь, оценил количество и качество тренажеров, купленных с подачи Алексея Алексеевича, и пришел к выводу, что это мероприятие действительно можно считать условно добрым делом. В результате, вместо того чтобы отработать «обязательную программу» и свалить в столовую, временно назначенную банкетным залом, я провел целый мастер-класс по силовым тренировкам. Как для взрослых, так и для детей. Не чураясь показывать нюансы выполнения тех или иных упражнений на каждом отдельно взятом тренажере, помогать всем желающим почувствовать правильную последовательность напряжения и расслабления мышц и т. д. Как ни странно, все это время меня внимательно слушали даже те колобки, которые не занимались спортом даже в далеком детстве. Ну, а самые младшие воспитанники моей «альма матер», не успевшие пропитаться всеобщей ненавистью к «счастливчику», даже рвали на части, пытаясь получить персональные советы!
Увы, третий — или промежуточный — «акт» очень сильно разочаровал: когда функционеры великодушно позволили мне пообщаться с «друзьями и подружками», к камерам вылезла неразлучная парочка Веселова-Савченко и начала бредить на тему моего светлого ума, безграничной доброты и абсолютной безотказности. Нет, изначально текст, который пересказывался в очень вольном формате, должен был звучать очень неплохо. Однако эти мстительные стервы, в прошлом году завоевавших «корону» самых умных и хитрожопых воспитанниц детского дома, намеренно перегибали палку так, чтобы на выходе получалась откровенная хрень. А еще усиленно пожирали меня глазами и тонко намекали на то, что меня с ними связывают куда более близкие отношения, чем дружба!
Трудно сказать, что бы я делал в этой ситуации, не окажись рядом Кравцовой: она, мило улыбаясь, почувствовала запах сенсации чуть быстрее самых ушлых журналистов, высказала пожелание посекретничать с девчонками о своем, о женском, и увела их черт знает, куда. А через десяток минут вернула обратно. Чуть зардевшихся, с капельками пота, выступившими на крыльях носа и верхней губе, причесанных волосок к волоску и… зашуганных до невозможности! Что не прошло незамеченным для остальных «бунтарей», знающих этих тварей, как облупленных. И практически обнулило вероятность незапланированных сюрпризов.
Надо ли говорить, что следующие «акты» прошли спокойнее некуда? Наверное, нет — я поучаствовал в совместной трапезе «Великодушных Дядь» и «Несчастных Сироток», восхитился заметным подвижкам в снабжении детдома качественными продуктами, толкнул небольшую речь-мотиватор для тех, кто решится пойти по моему пути, выслушал десяток ответных, раздал почти сотню фотографий с автографами и технично свалил в закат. То есть, посетовал на жесткий режим и очень плотный график тренировок, оставил «друзей и подружек» под присмотром крупных специалистов по их воспитанию и в сопровождении группы мелких «активистов» добрался до минивэна…