"Фантастика 2023-160". Компиляция. Книги 1-21 (СИ)

– Вон там, – приведя войлочный колпак в нормальное положение, махнул рукой второй «калека». – На излучине реки. Шатры увидите издали.
– Понял. Тогда – до встречи, – улыбнулся Даниленко. – Не будем вам мешать, работайте. Потом поболтаем о делах…. Людвиг!
– Да, дяденька Уленшпигель?
– Повязку не забудь набросить на глаза. А ты, Томас, верни колпак на прежнее место…. Возвращаемся, Ламме, в фургончик. Передай-ка мне вожжи. Но, лошадка! Шевели копытами! Сворачиваем. Не грусти, скоро отдохнёшь. Да и водицы речной напьёшься вволю…. Иеф и Тит Шнуффий! Не отставать, оглоеды!
– Я так ничего и не понял, – признался Макаров. – Почему братья ван Либеке нарядились в такие неаппетитные обноски? Зачем они изображают странствующих слепцов?
– Чтобы денег немного заработать, – лениво зевнул Тиль. – Без звонкой монеты трудно жить на белом Свете.
– А, что это за «подсадные утки»?
– Всё просто, Лёньчик. Ян и Отто, одетые соответствующим образом, сидят в «Охотничьем роге» и чинно завтракают, изображая из себя добропорядочных и зажиточных граждан. Из серии: – «Уважаемый купец решил выгулять сына-подростка по зелёному пригороду. Мол, воздух здесь гораздо чище и полезней, чем в душном и пыльном городе. Гуляли они, гуляли. Устали, проголодались. Решили заскочить в придорожную таверну и слегка заморить червячка…». Сидят, значит, и мирно трапезничают. Тут широко распахивается входная дверь, и в кабачок входят два «убогих странника». Входят и начинают усердно ныть, мол: – «Подайте, Христа ради, слепым калекам! С голоду помираем. Будьте, высокородные господа, добренькими и милосердными. Вам за это потом воздастся – сторицей…». «Купец», естественно, жертвует несчастным путникам денежку. Например, флорин. Тут в игру своевременно вмешивается сердобольный «купеческий сынок». То бишь, начинает читать собственному папаше нравоучительные нотации. Мол: – «Как тебе не стыдно, батяня? Разве можно подавать сирым и убогим такую малость? Они же такие бедненькие, совсем-совсем без глазок…». И горючую слезу – ради пущего эффекта – пустит…. Купец, знамо дело, тут же застыдится и выделит «незрячим пилигримам» ещё несколько монеток. После этого и другие посетители трактира подключатся к процессу благотворительности. Причём, будут – при этом – непременно выпендриваться друг перед другом, соревнуясь в доброте и щедрости. Это и называется – «метать бисер».
– Век живи, век учись, – хмыкнул Лёнька. – Впрочем, я всем этим нищим попрошайкам никогда особо не доверял.
– Доверял, не доверял. Дело совсем не в этом.
– В чём же тогда?
– В том, что семейство ван Либеке – прирождённые актёры. Так что, театральный проект «Глобус и клоуны» имеет все шансы на успех. Реальные шансы, подчёркиваю…
Повозка выехала к реке.
– Эта водная артерия называется – «Сенна», – сообщил географически-подкованный Даниленко. – Прошу не путать со знаменитой французской «Сеной»…. Данная речушка, как видишь, так себе. Никоим образом не напоминает Магелланов пролив. То бишь, мелковата, да и особой шириной не отличается. Хотя плоскодонные баржи и лодки по ней ходят регулярно…. Ага, вон и искомые шатры. Целых две штуки. Странно, Франк говорил, что во время длительных остановок они всегда довольствуются одним шатром. А при кратковременных стоянках, вообще, спят в фургончиках.
– Два фургона стоят за шатрами, – в свою очередь прокомментировал Леонид. – Лошадки пасутся на пологом косогоре. Особа средних лет усердно полощет бельё в реке…. Женщина в семействе ван Либеке?
– Какая ещё женщина? – из фургонных недр показался заспанный и всклокоченный Франк. – Где?
– Вон, возле лодки.
– Это, всего лишь, Герда, – успокоился мальчишка. – Я-то подумал, грешным делом, чёрт знает что…
– Кто она такая?
– Папина давняя зазноба. Вообще-то, она – бездетная вдова, жила в городе Льеже. А по профессии – белошвейка. Естественно, что Льеж мы посещали гораздо чаще, чем все другие города…. Отец давно уже звал Гертруду присоединиться к нам. А она всё сомневалась, мол: – «Нельзя, Ян. Грех это. Ты же до сих пор считаешься женатым человеком…». Видимо, надоело Герде сомневаться. Поэтому и второй шатёр имеет место быть…. С одной стороны, это очень хорошо. И папане отрада. Да и общий женский присмотр, безусловно, дело полезное и удобное. С другой же стороны, как ни крути, неприятностями попахивает…
 
– Какими ещё неприятностями? – удивился Тиль. – Откуда им взяться?
– Серьёзными неприятностями. Например, донесёт какой-нибудь гадкий человечек в Святую Инквизицию, мол, так и так: – «Ян ван Либеке – человек женатый, а живёт не с законной супругой, как положено всем благонравным католикам, а с посторонней женщиной. Греховодник старый…. А, может быть, не греховодник, а, наоборот, еретик?». Инквизиторы же (все до одного), ребята жадные и сообразительные, мол: – «Три кожаных фургона с лошадками? Прочий, какой-никакой, скарб? Всё понятно. Перед нами – целый сонм подлых еретиков…. Взять их! Запытать и казнить!». Обычные неприятности, короче говоря. Неприятные такие и пакостные – до полной невозможности.
– Срочно сплюнь три раза через левое плечо и постучи по дереву, – велел Макаров. – Ну, кому сказано?
– Тьфу-тьфу-тьфу! Стук-стук-стук!
– Плевать надо смачней. А стучать – громче…
Фургончик остановился возле цветастых шатров. Иеф и Тит Бибул, не теряя времени даром, умчались общаться с местными лошадками.
– Обыкновенные палатки, между нами, опытными туристами, говоря, – тихонько пробормотал Даниленко. – Издали, конечно, смотрятся солидно. А подъедешь вплотную – видимость одна, тряпичная насквозь.
– Здравствовать вам, беззаботные путники! – поздоровалась подошедшая со стороны реки женщина. – Быстро вы обернулись. На три дня раньше намеченного срока. Носатый верзила, надо полагать, Уленшпигель? А лысоватый пузан – Гудзак?
– Уленшпигель, – подтвердил Тиль. – Ты, красавица, очень прозорливая. Ну, и красивая, ясные предрассветные звёздочки.
– Здрасте, – пробормотал Лёнька, а про себя подумал: – «Интересный типаж. В том плане, что характерный. Невысокая такая женщина, но плотная и – совсем чуть-чуть – полноватая. Грудастая, конечно, не без этого. Лет, наверное, сорок с хвостиком. Одета очень опрятно. Сразу видно, что записная и фанатичная чистюля. Чёрноволосая. А глаза – тёмно-вишнёвые, очень быстрые, с весёлой хитринкой. Чувствуется, что данная барышня за словом в карман не полезет. И, вообще…. Не то, чтобы: – «Коня на скаку остановит, в горящую избу войдёт…». Но что-то аналогичное. Шустрая тётенька, короче говоря. Шустрая, свободолюбивая, знающая себе цену и, понятное дело, чрезвычайно язвительная. Надо с ней того, поосторожней себя вести…».
– Герда! – торопливо спрыгнув на землю, завопил Франк. – Как же я рад тебя видеть!
– Мы тоже рады, – на всякий случай заверил Леонид. – И даже очень.
– Вам-то, клоуны, какая в этом радость? – обнимая мальчишку за худенькие плечи, подозрительно прищурилась Гертруда. – Если всякие глупости на уме, то искренне не советую. Нрав у меня горячий, а рука, извините, тяжёлая…
– Мой верный друг Ламме не имел в виду ничего такого…э-э-э, фривольного, – поторопился прояснить ситуацию Тиль. – Мы с ним мужчины серьёзные и положительные. У каждого имеется по трепетной невесте…. В чём причина нашей радости? Ну, это очень просто. В театральной труппе «Глобус и клоуны» наблюдались определённые…м-м-м, кадровые трудности. Имеется в виду – наличие полноценного комплекта актрис. Роли благонравных девиц и прочих молоденьких ветрениц достанутся младшим (да и средним), ван Либеке. Не вопрос. Но, как быть с ролями взрослых и почтенных дам? То бишь, «женщин в самом соку»? Я, честное и благородное слово, уже почти впал в отчаянье. А тут – вы…
– Только, ради всех Святых, не надо мне «выкать». Не приучена.
– Хорошо. Понял. Не буду…. А тут, значится, ты. Готова, Герда, поучаствовать в наших спектаклях? Например, сыграть роль матери Гамлета, принца датского?
– Почему бы, собственно, и нет? – горделиво передёрнула плечами новая знакомая. – Непременно сыграю. Причём, с удовольствием. Не Боги, чай, горшки обжигали…. В том смысле, что хорошая белошвейка просто обязана быть искусной лицедейкой. Постоянно приходится лебезить перед богатенькими клиентками и старательно пускать пыль в глаза. Мол: – «Мадам, у вас такая совершенная и безупречная фигура! К ней подходит абсолютно всё. Особенно эти волшебные кружева, способные – лишний раз – подчеркнуть ваши небесные прелести…». А там – на самом-то деле – никаких прелестей нет и в помине. Ни рожи, ни кожи. Одна только ребристая стиральная доска на коротких и кривых ножках…. Будете завтракать, господа усталые комедианты?