Вместе (не) навсегда (СИ)

— И что? — закипаю я. — Это повод сторониться его сына? Насколько я знаю, сам Ян ни в чем таком замечен не был! Сколько можно судить о детях по их родителям? В чем конкретно он виноват?
Я понимаю, что меня несет, но уже не могу остановиться. Когда я поняла, что отец принял Яна за моего парня, меня одолела легкая паника и по щекам начал распространяться невыносимый жар. Сейчас же я покрываюсь холодным потом и с ужасом осознаю, что если уж Грушевский с его родословной не устроил отца, то что же говорить о Марате?
— Возможно ты права, — поджимает губы отец. — Завтра заключаем сделку с немцами, наконец. В пятницу будет корпоратив по этому поводу. Пригласи своего Яна, пообщаемся, посмотрим что там за кавалер. Может, зря я на него наговариваю и сужу по родителям.
Отец, видимо, посчитав, что разговор окончен, достает телефон и звонит своей помощнице, чтобы предупредить, что задержался по дороге, а я судорожно пытаюсь придумать как мне выкрутиться из этой ситуации. Или хотя бы как выйти из нее с наименьшими потерями.
Глава 33
Я прекрасно знаю, что в разговоре с отцом я смалодушничала. Мне надо было сразу признаться, что Ян не мой парень, но тогда отец бы обязательно спросил где я пропадаю целыми днями или еще хуже, приставил бы ко мне круглосуточную охрану.
За этот месяц я настолько расслабилась ввиду его постоянного отсутствия, что все больше времени проводила на фабрике. Нет, ночевала я, конечно, всегда дома, но почти каждый день после университета я мчалась туда. Там у меня был Рамик, студия… и Марат в неограниченном доступе.
Теперь же пришел час расплаты за мою легкомысленность. И самое страшное не это, самым страшным было то, что даже сейчас, придумывая как мне решить эту проблему, я понимала, что еще довольно легко отделалась.
Потому что если бы отец узнал, что на самом деле я встречалась с Маратом, ни о каком “может и зря я на него наговариваю и сужу по его родителям” не было… Нет, все было бы гораздо, гораздо хуже!
Поэтому сейчас, получив незаслуженную “пятерку” за проект, я зеркалю улыбку Грушевского и пытаясь звучать непринужденно спрашиваю:
— Какие планы на вечер?
Пару секунд он растерянно хлопает ресницами, а затем неуверенно спрашивает:
— А что?
— В МиКрейте сегодня небольшой корпоратив, отец сказал, что я могу пригласить тебя.
— Пригласить меня? — эхом отзывается он. На секунду его глаза загораются гордым блеском, но через мгновение он, видимо, вспоминает, что вряд ли ему удалось так сильно заинтересовать моего отца за те пять минут, что он провел в его компании и подозрительно сощурив глаза, интересуется:
— В качестве кого?
— Моего друга, — уклончиво отвечаю.
— Просто друга? — уточняет он.
— Конечно, — пытаюсь придать голосу беззаботности. — Мы ведь друзья?
И несмотря на то, что я знаю, что наши с ним отношения далеки от дружбы, я очень надеюсь, что ему хватит такта не спорить со мной.
— Друзья, — беззлобно усмехается он. — Но давай проясним одну деталь: твой отец подумал, что я твой парень и ты решила не разубеждать его так как не готова знакомить с ним Скалаева?
Я замираю всем телом и с шумом выдыхаю. Нда, надо признать, что изначально это была дурацкая идея. Нужно было просто сказать отцу, что у Яна уже были планы на сегодняшний вечер. Он бы, конечно, удивился, потому что привык к тому, что ради его приглашения люди откладывают любые дела, но… все бывает в первый раз. А вот мне теперь приходится краснеть и тушеваться.
— Извини, — мямлю я. — Не очень красиво с моей стороны вышло. Ладно, забудь…
— Подожди, — окликает меня Ян, когда я разворачиваюсь чтобы трусливо сбежать от этого унижения. — Я же не отказался.
— Не отказался? Но ты же… Я же тебе соврала.
— Ничего страшного, — отмахивается он. — Я схожу с тобой.
— Спасибо, — искренне благодарю его и тут же заверяю: — Нам не нужно будет ничего изображать. Не думаю, что отец ждет от меня горячих поцелуев со своим молодым человеком при его подчиненных и партнерах. Даже за руки не надо будет держаться, он вообще не любит все это проявление чувств на публике.
 
— А жаль, — улыбается он. — Я был бы не против.
Я, кажется, начинаю краснеть, потому что в следующее мгновение он меня успокаивает:
— Расслабься, Алиса. Шучу я так, я в курсе, что ты со Скалаевым.
— Но ты готов пойти на банкет со мной?
— Почему бы и нет? Там наверняка будет вся элита, такие знакомства никогда не помешают.
— Спасибо, — киваю я испытывая неимоверное облегчение. Этот разговор висел надо мной словно дамоклов меч со среды и только сейчас я понимаю как сильно переживала. — Ты меня очень выручишь. Я твоя должница.
— В качестве долга можешь принять приглашение на мой день рождения, — улыбается он. — На следующей неделе. Эй, — поспешно добавляет он видя мое выражение лица, — изображать мою девушку не нужно. Я приглашаю тебя как друга. Мы же друзья?
Он бы еще добавил “шах и мат”, вернув мне мои же слова про нашу дружбу, но я не в том положении, чтобы отказывать, поэтому согласно киваю и обещаю прийти на вечеринку.
— Можно взять с собой подругу? — уточняю, решив что так мы точно избежим какого-либо недопонимания.
— Разумеется, — улыбается он. — Друзья моих друзей — мои друзья.
По дороге к ресторану меня немного потряхивает, будто я в самом деле еду на тайное свидание с другим мужчиной и собираюсь изменить Марату. Но я успокаиваю себя тем, что так будет лучше для всех. Для нас с ним в первую очередь. Отец сам догадался о том, что у меня появился парень, а значит скрывать его было бы подозрительно. И пусть сейчас мне очень неуютно от одной мысли, что придется изображать пару с Яном, я понимаю, что это лучше, чем сказать отцу правду…
Потому что несмотря на то, что история “Ромео и Джульетта” навсегда займет особое место в моем сердце, ведь именно на этом балете я впервые поняла, что значу для Марата что-то большее, чем просто игрушка, повторять судьбу героев мне бы не хотелось… А в том, что война между Монтекки и Капулетти показалась бы всем детской сказкой по сравнению с тем, что устроил бы мой отец, сомнений не было.
К сожалению, я прекрасно понимаю, что Марат бы вряд ли со мной согласился… Поэтому сегодня я впервые ему соврала, сказав, что еду на банкет одна.
Глава 34
— Завтра в семь, — догоняет меня Грушевский после пар. — Адрес я тебе скину в мессенджере.
— Уже? — Я даже не пытаюсь сделать вид, что не поняла о чем речь. Мы с Яном практически не общались с прошлой пятницы, но я сразу понимаю что он имеет в виду. Его приглашение на день рождения висело надо мной словно очередной дамоклов меч и сейчас я хоть и немного нервничаю, но мысль о том, что это последнее испытание и после него моя жизнь вернется на круги своя, меня успокаивает.
Собираясь на вечеринку я веду себя как закоренелая лгунья: убеждаю себя, что это в последний раз. Еще на ум приходят заядлые курильщики с их “докурю и брошу”, но это скорее про зависимость… Я же не могу дождаться покончить с этим и постараться забыть, что пришлось соврать Марату. Дважды.
Внутри все сжимается как в детстве перед уколом. Когда уже вроде в том возрасте, что осознаёшь пользу, но тем не менее при виде шприца с иглой хочется вылететь из кабинета врача и бежать куда глаза глядят.
Я знаю, что раньше нравилась Яну, но ведь все уже в прошлом, так? Он в курсе, что я со Скалаевым и следовательно, никаких надежд не питает. Да и за последнее время он не сделал ни одного намека на то, что между нами могло быть что-то большее. Тем более, он сам сказал, что приглашает меня как друга.
В общем, ближе к вечеру мне удается окончательно себя успокоить и настроить на то, что все пройдет хорошо. В любом случае, я собираюсь уехать домой пораньше, мы ведь не обговаривали сроки. Так что к тому моменту как Марат появится в моем окне я уже точно буду дома.
На всякий случай я решаю надеть одно из своих самых скучных платьев, а вот Дина, напротив, выбирает из моего шкафа что-то ультракороткое. Вообще-то, оно идет с полупрозрачной накидкой, но ее она отбрасывает в сторону, рассудив, что с ней наряд будет смотреться не так провокационно.