Бывшие (СИ)

Теряюсь в нём. Снова и полностью. Как всегда.
- Есть. Не ври себе, Лиза. - Ведёт пальцем по губам, сминая, - иначе бы так не реагировала. Стонешь, будто тебя все эти три года никто не целовал, - словно в душу заглядывает, изнутри прощупывает, точно знает, о чём говорит. – Хочу тебя. Прямо сейчас хочу. В тебя хочу. Уже не могу остановиться. Да и не хочу.
Смотрит, пожирая, заглатывая сталью голода. Больной взгляд, пронизанный страстью и ненавистью одновременно.
Кляну себя и ненавижу за слабость. За то, что снова срываюсь в него. В жажду. Похотливую и порочную. Но Троянов прав. Остановиться невозможно. Почувствовать снова. На грани чувств и эмоций.
До боли. Ещё сильнее ненавидеть друг друга за неконтролируемые желания и порывы.
- Так чего ты ждёшь? – призыв к действию.
Согласие, дарованное мной единожды. Сейчас. Больше не будет. Больше не сможем, потому что уничтожим друг друга.
Юбка ползёт вверх по ногам. Резко. Рывок, почти до талии натягивается ткань. Рука Троянова между ног, а пальцы наглым образом врываются в меня на всю длину.
Выгибаюсь, пока он долбит меня на бешеной скорости и всхлипываю, потому что желаю его член в себе. Мне нужно немного. Только его, всего. Сейчас.
Звон ремня и расстёгивающейся молнии. Я в ожидании. Томительно и с надрывом. Сладко от предвкушения, тело бьётся импульсами, готовое принять Троянова.
- Ну. - Открываю глаза, сталкиваясь с довольной улыбкой. - Давай уже, Троянов. Иначе я прямо сейчас застегну твои брюки и выйду, оставив с диким стояком. Удовлетворишь себя сам.
- Нет, - рычит, сминая губы.
Будто заглатывает, а не целует, присваивает снова и снова, напоминая, кто здесь главный. Закидывает мою ногу на свою бедро, сжимая до хруста. Больно, но сладко.
Одним рывком входит на всю длину, выбивая из меня стон. Двигается, ускоряясь, словно безумный. С остервенением и дикостью берёт то, что итак ему принадлежит. Я принадлежу. До сих пор.
Никак иначе. И какой бы ошеломляющей ненависть ни была, я вся его. И так навсегда.
- Лиза… Лиза… - ведёт носом по щеке, прикусывает за шею. Сладкая боль. Злость на грани.
Злой секс. Когда партнёры, помимо удовольствия, причиняют друг другу боль, и смешиваясь, эти два яростных урагана, превращаются в смертоносный шторм, уничтожая обоих.
Любовь и ненависть так тонко граничат друг с другом, что, соприкоснувшись, превращают половой акт в разрывающий на атомы экстаз.
Чувствую Троянова в себе, вспоминая каждую выпуклость на толстом члене, ощущая каждое горячее движение внутри. Каждый удар отдаётся сладкой негой, разрывающей и будоражащей, каждый стон, как сладостное воспоминание о нас, которых больше нет.
- Ещё, Серёжа, ещё. - Прижимаю к себе, почти вплавливаясь в его грудь, оставляя свой запах и стоны.
Подхватывает, опрокидывая на рабочий стол. Снимает с меня туфли, укладывает ноги на свои плечи и снова врывается в меня, не останавливается, исходится в страстном порыве. До основания, с громкими шлепками.
Рывками трахает, как сорвавшийся с цепи, зверь. Именно так нам нравится. Именно так было всегда.
Натягивает на себя, с каждым движением присвистывая со стонами. А я уже не контролирую нас. Откидываюсь назад, отдаюсь ему полностью, с потрохами для него. Вся для него.
Сходим с ума, снова сорвавшись. Нет контроля. Больше не будет. Вернулись назад, чтобы не сгореть от ненависти и боли.
Троянов нависает сверху, не прекращает двигаться. Бешеный взгляд, совершенно неосмысленный, бездумный, словно нечеловеческий. Неживой вовсе. Похотливо пожирающий меня.
Притягиваю, погружаясь в него на всю. Пока Сергей вдалбливается в меня снизу, доводит до точки. Я почти на краю, сжигаемая, накрывающим меня оргазмом.
Взрываюсь, громко вскрикивая. Трясёт от острого оргазма, бьюсь в конвульсиях, пока он продолжает трахать меня. Не остановится, пока не получит свой экстаз.
Глубокий порыв и Троянов хрипит, падая на меня сверху.
- Ненавижу… Ненавижу, за то, что сейчас чувствую… - надрывно шепчет, пока его член дёргается во мне, а ладонь до синяков сжимает бедро. Со стоном зарывается в волосы, шумно вдыхает, словно запоминая.
 
Срыв и чёртова капитуляция. Не прошло и трёх дней, как мы оба проиграли.
Помогает мне подняться. Словно пьяная, дезориентирована в пространстве. Чуть пошатывает, тело до сих пор дрожит от перенесённого наслаждения.
- Хоть бы спросил, можно ли кончать в меня, - рычу себе под нос.
- Насколько я помню, ты всегда пила противозачаточные. Детей не хотела, - огрызается Троянов.
- Я такого не говорила никогда. Это тебе дети были не нужны. Никто не нужен.
И папаша твой напомнил мне об этом во всех чёртовых красках.
- Ты мне была нужна. И тогда, и сейчас.
- Заткнись, Троянов. Прошу тебя, заткнись, - снова завожусь, сметаемая злостью. – Это, как минимум, подло, бросаться такими словами, когда сам вот-вот станешь чужим мужем.
- И всё-таки, тебя это задевает, - сжимает ладони на талии, фиксирует перед собой. – Потому что я так и не сделал тебе предложение?
- Потому что я бы ответила «нет», - очередная ложь летит в Сергея, достигая своей цели в предполагаемом эффекте. Мрачнеет, подобно грозовой туче, а холодная сталь серебристых глаз прожигает насквозь.
- Не ври. - Слишком близко, снова почти касаясь губ. – Себе не ври. Да и мне не стоит. Всё живо, правда ведь? Был уверен, что излечился от поразившей меня болезни по имени Лиза, но нет – теперь в разы хуже. Ситуация усугубляется тем, что и ты чувствуешь тоже самое.
- Ты ошибаешься, - пытаюсь врать, глядя в глаза. – Троянов мы уничтожим друг друга. На этот раз окончательно. Нельзя построить новое на пепелище, пусть даже и на ещё слабо-тлеющем.
- Всё возможно, если этого хотят оба.
- Я не хочу, - отвечаю быстро, чтобы у него не возникло сомнений, - а ты мне такой роскоши предложить не можешь, потому что через месяц женишься на другой.
Его ладони обессиленно опускаются. Нет ответных аргументов, потому что их априори не существует.
- И кстати, - задерживаюсь в дверях, - получается, ты изменил своей невесте со мной, так что мои обвинения трёхлетней давности вполне обоснованы. На измену ты способен, как бы этого не отрицал.
- С тобой – в любое время дня и ночи. - И Сергей не улыбается. Это констатация факта, а не предположение.
- Давай договоримся – никакого секса на рабочем месте. Будешь настаивать, моё заявление тут же ляжет тебе на стол.
- А после работы?
- Я подумаю, - размытый ответ, но внутри всё клокочет от желания послать его к чёрту. – До понедельника.
Закрываю дверь и бегу как можно дальше от Троянова. Не видеть. Не слышать. Не чувствовать.
  
Глава 4
 
- Елизавета Юрьевна, вы уже пришли? – Яна встречает меня в дверях квартиры. – А мы кушаем, - девушка мило улыбается, поглядывая в сторону кухни.
- Дальше я сама. Спасибо, Яночка. Оплату скину на карту, как всегда. Жду в понедельник.
Входная дверь закрывается, оставляя меня наедине со своим счастьем. Трудно найти хорошую няню, но с Яной повезло сразу, и девушка работает у меня уже почти год. Ответственная, серьёзная, но при этом умеющая располагать к себе детей.
- Привет, принцесса! – Целую тёмную макушку своей малышки.
- Мама! – Тянет ручки, и я перетаскиваю мою девочки на колени.
- Ты хорошо себя вела?
- Да. Мультики смотлела, иглала, кушала. - Кивает, будто болванчик.
Огромные серые глаза, будто в душу заглядывают, выворачивая каждую мою эмоцию.
У Сони его глаза. Глаза Троянова. Маленькая копия Сергея, каждый день напоминающая мне о безудержном счастье, которое посчастливилось испытать нам обоим, и невыносимой горечи, разъедающей душу до сих пор.
 
Моё маленькое счастье. Моя радость, излечившая меня после потери Серёжи. Его в моей жизни не стало, но появилась Соня, которая затмила собой всё, став главным и самым важным для меня человечком.