Младший сын князя. Том 2 (СИ)

С одной стороны, она была старшекурсницей, и я должен был проявить к ней уважение, как младший. С другой — Амелия действительно глава такого серьёзного комитета, который может устроить в рамках своих полномочий довольно много неприятностей студентам, если те нарушают устав учебного заведения. Ну и последнее, она моя старшая сестра, но мы равны волею отца в своём положении.
Так что не всё так однозначно, как могло бы быть. И из-за этого я ей поклонился, но не более того.
— Остальные забыли правила? Даже только что поступивший новичок знает наши внутренние распорядки лучше вас, второгодок, — холодно посмотрела на троицу студентов моя сестра, при этом нисколько не изменяясь в лице.
— Приветствуем главу дисциплинарного комитета! — тут же опомнились местные «хулиганы», и хотели было сбежать, однако под взглядом Амелии не посмели этого сделать.
Что ж, она и впрямь выглядела на двадцать один год, хотя я бы сказал даже моложе — всё же гены аристократов дают свои бонусы.
Чёрные, короткие волосы чуть выше плеч, выразительные зелёные глаза с длинными ресничками, великолепная стройная фигура — должен сказать, выглядела она потрясно, если смотреть только на её красоту.
Только при этом выражение лица моей старшей сестры будто застыло каменной маской. Она вообще не показывала никаких эмоций, как будто на тебя смотрел и разговаривал гуманоидный робот, не способный проявлять человеческих эмоций и хотя бы имитировать мимику.
Причём эта её натура чувствовалась с первого взгляда. Холодная и отстранённая, как выразились бы поэты. Хотя при этом Амелия — глава дисциплинарного комитета… любопытно.
Вот что не до конца мне сейчас понятно — она совершенно не испытывает эмоций или же это просто ледяная маска, которую если сорвать, то можно будет узнать много нового? С другой стороны, и на такую показательную холодность найдутся ценители.
— Вы ведёте себя слишком подозрительно. Успели уже что-то нарушить? — спросила моя сестра, делая несколько шагов в сторону моих обидчиков.
При этом двигалась она как кошка.
Это сложно описать словами, но было в её движениях что-то манящее и притягивающее взгляд. А если уж она за всё время пребывания в Академии не показывала никаких чувств… Уверен, что внушительная часть мужчин в Академии была бы заинтересована завести с ней отношения. Причём ради того, чтобы раскрыть эту холодную скорлупу и добраться до тёплого нутра.
Тут уже снова работала обычная психология. То, что красиво и недосягаемо — того хочется получить больше всего. Другое дело, что получив, вряд ли будешь долго этим наслаждаться, хотя бывают и исключения.
— Т-так мы это… — стал неловко бормотать бугай, однако я его перебил, решив сыграть по своим правилам.
Если я прав, то с учётом начала нашего разговора, и как поспешно сестра появилась рядом, я почти со стопроцентной вероятностью уверен, что это она послала этих обидчиков ко мне. Возможно, даже не напрямую, а через своих прихвостней.
Конечно, оставался почти что призрачный шанс, что всё это совпадение, и что Амелия просто проходила мимо, проверяя, как работаю члены её комитета и нет ли проблем, но что-то мне в это совсем не верилось.
Поэтому я решил сыграть нагло. Даже если в будущем окажется так, что она добрая и вообще невинная, то я, разумеется, извинюсь. Если же буду прав, то шаг за шагом сломаю эту ледяную маску. По крайней мере, попытаться точно стоит.
— Сестра, мы просто мирно беседовали. Они сильно удивились, что ещё один член рода Львовых решил поступать в Академию, и хотели поинтересоваться, чем же таким был обусловлен мой выбор. Я им его уже объяснил, — невинно улыбнулся я, как это прекрасно умел делать Евгений.
— А дрожат они из-за холода, я так понимаю? — всё так же безэмоционально спросила сестра, посмотрев на меня своими ледяными глазами.
— Дрожат они потому, что волнуются — всё-таки два человека из великого рода стоят перед ними. Так что предлагаю больше не заставлять их переживать из-за нашего с тобой присутствия, а вместе прогуляться по Академии. Это ведь часть обязанностей членов дисциплинарного комитета, не так ли? — ещё шире улыбнулся я.
 
И мне показалось, или всё же она едва заметно поморщилась?
  
Глава 28
 
— Глава дисциплинарного комитета не обязан лично устраивать экскурсию новичкам и должен следить за организацией своих подчинённых. Эта обязанность в первую очередь ложится на плечи студенческого совета, и мы лишь помогаем им в связи с высокой нагрузкой, — на одном дыхании ответила моя сестра, будто бы зачитала одно из правил армейского устава.
Правда, всё тем же холодным голосом, из-за чего даже в этих безобидных словах словно бы чувствовалась скрытая агрессия. Впрочем, может, мне даже этого не казалось, и она действительно таковой и была.
— Однако это правило не работает в том случае, когда из-за нехватки подчинённых новичку некому провести экскурсию по Академии и объяснить все тонкости её правил. Увы, за всё время моего нахождения здесь, ко мне не подошёл ни один член студсовета. Впрочем, как дисциплинарного комитета тоже, — развёл я руками, как бы говоря, что правила есть правила.
Во время военных действий было не до соблюдения всех правил и можно было поступать так, как правильно, и что принесёт в итоге пользу твоему отряду. Но тут всё иначе.
Зная устав учебного заведения, в котором тебе предстоит провести столь большой отрезок жизни, лучше всего изучить все тонкости досконально. Как говорится, незнание закона не освобождает от ответственности, а вот его знание, как раз наоборот, предоставляет множество вариантов.
Так что я специально изучал все правила и документы Академии, вплоть до тех документов, которые имели силу, но не изменялись до текущего времени.
Порой они представляли собой довольно архаичные пункты, которые можно было трактовать удобным себе способом и ни у кого бы к тебе не было ровным счётом никаких претензий. Ведь эти правила пусть и не используются, но и одновременно с этим всё ещё действуют, пусть большинство о них забыло.
По сути, я прямо сейчас, на глазах у публики в виде других студентов, ставил Амелию не в самое удобное положение. Одно дело, попросить, чтобы глава дисциплинарного комитета показала Академию новичку, который ко всему прочему является её братом.
Совсем другое — тыкать носом в тот факт, что глава в данной ситуации ничем не отличается от своих подчинённых и должна исполнять ровно те же обязанности, что и остальные.
Тем более, что эти правила распространяются в том числе и на неё, ведь глава комитета должна собственными действиями показывать пример для подражания своим подчинённым.
Большинство студентов, несмотря ни на что, воспримет это как факт того, что первогодка заставляет третьегодку, да к тому же главу целого комитета, которого многие обоснованно опасаются, делать то, что ему хочется. Это довольно сильный удар по репутации моей «дорогой» сестры, от которого так просто не оправишься.
Да, в данной ситуации я поступал определённо не очень хорошо, выставляя себя, возможно, даже в не лучшем свете, прямо как та тройка несостоявшихся неудачников. Разве что я действовал куда тоньше, чтобы это не могло послужить поводом для ответной агрессии.
Однако у меня были свои причины так себя вести.
Если уж быть до конца откровенным — я проверял её реакцию, в зависимости от которой мог бы извиниться или продолжить строить из себя наглого аристократа. Тут как раз были возможности, чтобы перевести диалог в другую сторону. Но что куда важнее — такая проверка помогала с большим шансом выявить настоящую натуру сестры, которая была слишком скрытной и чистой.
Во время войны мне приходилось немало раз сталкиваться с лжецами. Особенно со шпионами Альянса, которые то и дело проникали в наши ряды. Увы, менталистов на выявление каждого из них, само собой, не хватало. Да и не будут такого мага дёргать ради какого-нибудь рядового диверсанта.